Невидимый враг

Снегова Анна

От такой мрачной улыбки, которая сейчас на губах моего брата, я на месте наших врагов добровольно бы самоубилась заранее.

Арн берет меня за руку и заставляет идти дальше. Потому что я — как телёнок на привязи, забываю это делать, если мне не напоминать.

— Но теперь по крайней мере моё сердце будет спокойно. Дорогой мне человек теперь будет рядом и под моей защитой. Мэй будет счастлива, она говорит о тебе каждый день. Долго же ты артачилась!

— Вся в своего упрямого брата, — улыбаюсь я.

И дальше мы идём уже молча.

Каждый погружённый в свои думы.

Почему-то ощущение,

что я нескоро вернусь в свою хижину. И пусть! Больше нет сил оставаться одной там, где каждая мелочь напоминает о мужчине, который навсегда ушел из моей жизни. Где каждую секунду невольно ждёшь прикосновений из пустоты. И всё тело болит, когда этого так и не происходит.

Зортаг.

Имя, которое я приказала себе не вспоминать, по крайней мере не чаще сотни раз в день, снова всплывает в моей голове. И опять почему-то кажется, когда-то я уже его слышала. Давно. Но вот в каком контексте, от кого… вспомнить совершенно не получается.

Вдруг приходит в голову мысль, что не просто так чужак не хотел называться так долго. Что-то оно значит, это имя. Непростой он человек. И имя… непростое. Важное. Такое, по которому легко узнать. Уверена, что не десятки и сотни людей с таким именем существует в мире. А может, даже один-единственный.

Вот только никак не получается вспомнить, когда и при каких обстоятельствах это имя я слышала.

Можно было бы спросить прямо сейчас у Арна. Так и подмывает. Он-то совершенно точно знает это имя. Но как бы я объяснила, почему интересуюсь? И откуда его знаю?

Нет, лучше молчать.

Теперь-то какая разница.

Времени прошло много. Он уже очень и очень далеко.

* * *

Я быстро обживаюсь на новом месте. Суета как-то отвлекает и скрашивает пустоту. Здесь, за высоким прочным забором слишком много всего — построек, людей, домашней скотины, ручных барсов, которые бродят туда-сюда по просторному двору совершенно свободно и снисходительно посматривают на кур. Конечно — какие ещё куры! Им возят из деревни свежую говядину в качестве налога для вождя.

У моей здоровенной кисули так и не сошёл до конца розовый окрас с подшёрстка, которым я наделила её шикарную шубу в одном из своих экспериментов. Она недавно принесла очередной выводок котят, поэтому моё появление встречает радостно, но слегка отстранённо. У неё теперь своя жизнь и своя кошачья семья.

Мэй, как брат и описывал, превратилась в совершеннейшего милашного зеленоглазого колобка на ножках. Тёмные волосы отрасли, она теперь сплетает их по моде Таарна в две толстые косы, перевитые тесьмой. Чуть не задушила меня, прижав к своему громадному животу. Светится вся. Особенно когда на ней ещё и мои племянники повисают. Правда, сорванцы-погодки тут же срываются с места и уносятся по своим делам.

Когда вижу, как брат наклоняется к ней, крохотной, с высоты своего громадного роста, и целует прямо в губы после разлуки, нимало не смущаясь присутствием людей вокруг, у меня внутри что-то больно колет. Когда вижу, как они украдкой переплетают пальцы, пока идут по двору к дому. Брат придерживает свой широкий шаг, потому что Мэй передвигается короткими и медленно.

Я нарочно отстаю от них и иду сзади, чтобы не мешать. Любуюсь. Отчаянно завидую.

В голове невольно вспыхивают

картины. Представляю себя на её месте — рядом с моим чужаком… как мы идём с ним за руку… и он смотрит на меня точно такими глазами, какими сейчас мой брат на свою жену.

Горько усмехаюсь собственным мыслям.

Арн свою жену отвоёвывал у всего мира.

Пошел на обман старейшин, не испугался войны с Империей, когда отверг их принцессу, чтобы жениться на простой служанке.

А я… всё это время была рядом со своим бродячим котом, только лапу протяни.

Но ни единого слова я не слышала от него, чтобы была нужна ему как что-то большее, чем согреть постель в его остановке на длинном пути.

* * *

Мне дали очень уютную комнату под самой крышей. Скошенный потолок, бревенчатые стены, розовые занавески в мелкую клетку, лоскутный ковёр на полу, кровать у стены, сундук для вещей. Я в прострации оставила всё, не брала ничего с собой, даже ночной сорочки, а мой брат даже и не подумал мне напомнить. Мужчины! Мэй пришлось собирать мне с миру по нитке и делиться своими вещами. Я обещала, что за это буду следить за её сорванцами и помогать с малышом, когда родится. Надо было видеть, как просияла от этих слов Мэй. Я впервые задумалась, что должно быть, ей было тоже непросто так полностью изменить свою жизнь и пойти за моим братом, остаться на всю жизнь на чужбине, среди другого народа, говорящего на чужом языке. У неё до сих пор забавный акцент.

* * *

Я думала, перемена обстановки меня встряхнёт. Но когда улеглись первые эмоции от встречи и нового дома, я снова впадаю в странное оцепенение.

Мэй совершенно точно что-то подозревает.

Брату некогда, он весь в делах — накопились за время, что он шастал по горам. А вот моя проницательная невестка то и дело заводит со мной задушевные разговоры и пытается выведать, что со мной и почему вдруг подменили ту жизнерадостную и болтливую Иви, которую она видела в прошлый раз.

А та девочка просто повзрослела и выросла наконец-то.

Но этого я не могу никому рассказать.

Как и того, какие яркие, цветные сны меня преследуют. После которых я просыпаюсь в слезах, невольно смотрю на пустую подушку рядом, а потом долго-долго смотрю в потолок, прежде чем заставить себя подниматься.

* * *

На рассвете третьего дня я просыпаюсь резко, как будто меня толкнули.

Не сразу понимаю, что меня разбудило. А когда до меня доходит, вскакиваю с постели и принимаюсь лихорадочно одеваться, не с первого раза попадая ногой в башмак.

Этот шум во дворе.

Там, где барсы.

Дикий визг, утробное рычание, яростное шипение, переходящее в рёв.

Когда выбегаю на порог, вижу, как четверо барсов с оскаленными мордами взяли в кольцо пятого. Тот припал к земле на передние лапы и скалит мощные клыки, нервно бьёт кончиком пушистого хвоста из стороны в сторону. В сверкающих глазах угроза перегрызть глотку любому, кто посмеет приблизиться.

Мощный клубок из разъярённых кошек, судя по всему, только-только распался и звери отскочили друг от друга. Потому что у дикого приблудного барса рваная рана на плече, на клыках кровь, вся шкура в багровых пятнах.