Невидимый враг
Шрифт:
А вот теперь этот огонь погас, и я ничего не хочу.
Это снежные барсы живут в горах в одиночку и встречаются только, чтобы спариться. Но люди — не снежные барсы. Когда мне было лень готовить для себя одной, я вспомнила, с какой радостью готовила, когда он был рядом и поняла, что потребность заботиться в человеке, наверное, ещё сильнее, чем потребность, чтобы заботились о тебе. Может, какой-то древний инстинкт. Может, только поэтому и выжили мы когда-то — слабые существа без когтей и зубов, любой дикой кошке на один укус.
И вот теперь мы научились
Но древний зов крови никуда не делся.
Мы так и не превратились в снежных барсов. Мы остались людьми.
И вот теперь меня всю ломает изнутри от того, что любимого человека нет рядом. Даже если я не видела его без флёра невидимости так давно, что почти забыла выражение глаз.
Как сомнамбула выхожу во двор. Огород весь зарос.
Новое осознание — моим растениям без меня лучше. Я постоянно вмешивалась, выпалывала, подстригала что-то, рвала для собственного удовольствия и потому, что мне так казалось красивее… но вот всего несколько дней как я забросила все домашние дела, и оказалось, что природа заполнила эту пустоту и создала нечто, намного красивее в моём одичавшем саду.
Поэтому я стою посреди грядок, опустив бессильно руки, и снова не знаю, что мне делать и чем заняться. В голове абсолютная пустота. Кажется, я потерялась и не знаю, как найти себя заново.
Вздрагиваю, когда скрипит калитка.
Резко оборачиваюсь… и когда вижу входящего за ограду брата разочарование так велико, что слёзы, которым я запрещала появляться, градом катятся из глаз.
— Иви! Ив! Сестрёнка, ты чего?..
Арн подходит ко мне в несколько широких шагов, сгребает в охапку и прижимает к себе до хруста костей.
— Я… всё хорошо. Я просто… забери меня домой. Больше не хочу быть одна.
Пока идём, Арн убалтывает меня рассказами о том, как там его Мэй, как её самочувствие, что из-за живота ей совсем трудно стало ходить, а значит родов ждут со дня на день, как там двое его старших малышей, а ещё что он построил новое деревянное здание для того, чтобы с удобствами расположить всех барсов, которые живут с ним и его работниками.
Мой брат с семьёй живут чуть поодаль от деревни в большом доме, который он построил, когда его семейство и ближайшие соратники перестали помещаться в отцовском. Барсы у них особые, ездовые, да ещё и на охоте помогают, такие выкармливаются с детства охотником, живут с ним и чуть ли не спят рядом, поэтому становятся почти что членом семьи.
Я знаю, у меня самой когда-то была такая. Я отпустила её, когда она встретила свою пару и завела котят. Живёт теперь в усадьбе Арна, и теперь я смогу видеть чаще старую подругу. Это должно меня порадовать, но радоваться почему-то не выходит. Как будто у меня сломалось что-то в душе, что-то важное. И пока я не пойму, как починить, ничего не будет получаться.
Когда Арн замолкает, видимо устав от односторонней беседы, я решаю из вежливости всё же отозваться.
—
Это моя неловкая попытка пошутить. Арн на неё не ведётся, продолжает смотреть на меня хмурым взглядом. Осторожно убирает ветку с моего пути, потому что я чуть не выколола себе об неё глаз. Потом в последний момент успевает схватить за локоть, когда я не замечаю древесного корня под ногами.
— Вообще-то есть ещё одна. Я долго думал, говорить тебе или нет… Но ты же всё равно узнаешь рано или поздно. В горах нашли тело.
У меня куда-то обрывается и падает сердце. Во всяком случае в груди его больше нет. Ни единого стука. Мёртвая пустота.
— И… ты знаешь этого человека, Ив. Ужасная трагедия, понятия не имею, кто мог такое сделать. Явно следы насильственной смерти.
Мы останавливаемся и смотрим друг на друга.
— В общем… это Колин. Я знаю, между вами что-то было, он ухаживал за тобой на празднике, поэтому слышать такое тебе наверняка нелегко. Надеюсь, твоё сердечко не будет разбито этой новостью? — брат смотрит на меня с тревогой. А я ощущаю себя последней сволочью на земле, потому что мне безумно жаль Колина, конечно же, и всё-таки даже эта скорбь меркнет по сравнению с тем непроглядным мраком, в который моя душа погрузилась на те пару бесконечных мгновений, что я думала, найденное в горах тело принадлежит другому.
Потом до меня доходит кое-что ещё.
— Ты говоришь, его убили?..
— Да. Мы непременно найдём того, кто это сделал. И он поплатится.
В глазах брата сверкает сталь.
Вождь племён Таарна слова на ветер не бросает.
А у меня, стоило отойти от первого шока, в сердце чёрной змейкой начинают заползать неприятные догадки. Кто мог быть виновником. Почему пострадал Колин. Почему именно сейчас.
— Ты… установил Завесу? — выдавливаю из себя как можно более равнодушным тоном.
— Со стариком пообщалась? — догадывается брат. Потом недолго молчит. — Значит, и всё остальное тоже знаешь. Про вражеского шпиона?
Я киваю, потупившись.
— Что ж. Не буду тогда повторяться. Скажу лишь, что ругаю себя последними словами, что раньше не забрал тебя. После этой ужасной находки стало ясно, какому риску подвергались все мы. Надеюсь, это в прошлом. Судя по времени окоченения тела и направлению человеческих следов от него, которые удалось найти, убийца покинул Таарн до установления Завесы. Следы вели в сторону Империи.
— Что теперь? — тихо спрашиваю брата, когда он замолкает и о чём-то глубоко задумывается, стискивая непроизвольно рукоять отцовского меча на поясе. Этим артефактом он и устанавливал Завесу. Наследие наших предков, невероятно древнее.
— Думаю, стоит готовиться к большой войне. Потому что если Империя думает, будто я спущу им такое с рук, они горько ошибаются. Пока что мы отгородились Завесой, будем копить силы и строить планы. Попытаемся отправить разведчиков, узнать, что там происходит. Гордевиду придётся сварить много зелья невидимости.