Нежеланный брак

Маура Катарина

— Просто подпиши, — шепчу я. — Я не хочу этого слышать, Фэй. Просто подпиши бумаги.

Она делает шаг ко мне. И мне приходится собрать всю волю в кулак, чтобы не притянуть ее ближе, не умолять дать мне еще один шанс. Я чувствую, как внутри что-то рвется, так отчаянно хочется встать перед ней на колени и пообещать, что я изменюсь. Что я буду стараться, пока не стану достойным ее.

— Я говорила с Эриком, — тихо говорит она, снова приближаясь.

Я отворачиваюсь, тело напрягается от одного звука его имени, слетевшего с ее губ. Черт, как же я хочу стереть это с ее языка. Закрыть ее рот поцелуем, пока она

не забудет, кто он такой. Однажды я уже сказал, что выбью его из ее головы. И, черт, как же я хочу сделать это сейчас.

— Помнишь, что ты мне пообещал сразу после нашей свадьбы? — спрашивает она, стоя так близко, что мне достаточно слегка пошевелиться, и она окажется прижата ко мне. Фэй кладет ладонь мне на грудь, и я затаиваю дыхание. — Ты пообещал, что оставишь следы поцелуев на моей коже за каждое слово, что я скажу ему. Я считала.

Надежда вдруг охватывает меня, и мои глаза встречаются с ее. Она улыбается, и эта улыбка отличается от той, что она подарила ему. Это та, что всегда была только моей — полная любви, доверия и страсти, которую я надеюсь, она дарила только мне.

— Что ты сказала ему? — спрашиваю я, почти боясь произнести этот вопрос вслух.

Ее рука поднимается, обвивает мою шею, и я сокращаю расстояние между нами, так что ее грудь касается моей. Ее букет падает на пол.

— Он пришел с большим букетом роз и попросил дать ему еще один шанс. Я ответила: Извини, Эрик. Я все еще замужем, и я собираюсь все так и оставить. Я выбираю его. После всего, несмотря ни на что, я выбираю его. Я всегда буду выбирать его. Это было двадцать восемь слов, мой любимый. Я знаю, что у тебя теперь появилась любовь к розам, так что я принесла их для тебя. Может, ты используешь их, когда будешь меня наказывать.

Я хватаю ее за волосы и наклоняюсь, чтобы поцеловать, и облегчение проносится сквозь меня, когда она стонет от восторга, как только мои губы встречаются с ее губами. Фэй крепче обхватывает меня, и я поднимаю ее на руки.

— Я люблю тебя, — шепчет она между поцелуями. — Прости, Дион. Прости. Я больше не уйду, несмотря ни на что.

Я прижимаю ее к стене, ее голова откидывается назад, и она смотрит на меня глазами, полными доверия.

— Я не отпущу тебя, ангел. Пойми, я дал тебе шанс убежать от меня, поддаться своим страхам. Больше я никогда не дам тебе такой роскоши. Ты вернулась ко мне по своей воле, и я никогда больше не отпущу тебя. Это все, Фэй. Пока мы не состаримся и не поседеем. Скажи мне, что ты тоже этого хочешь.

— Хочу. Я хочу тебя всего.

Я улыбаюсь, неся ее в нашу спальню, мое беспокойное сердце наконец-то успокаивается. Она вернулась домой. Ко мне.

Глава 66

Фэй

Дион и я гуляем по тому самому пляжу на Гавайях, где мы пережили так много наших «впервые», и я не могу не улыбнуться, осознавая, как мы вернулись к началу.

Он держит меня за руку, его хватка крепкая, словно он никогда не хочет отпускать.

— Фэй, — тихо произносит он, останавливаясь на пустынном частном пляже.

Я поворачиваюсь к нему и приподнимаю бровь, замечая в его глазах тревогу. Он отпускает мою руку и делает шаг назад, а затем вдруг улыбается и опускается на одно колено. Мои губы приоткрываются

от удивления, и он смеется, доставая из кармана черную бархатную коробочку.

— Я носил это с собой уже несколько недель, не зная, какое место и время будут правильными, чтобы задать тебе один из самых важных вопросов в моей жизни. Я думал сделать это в любом из мест из твоего списка мечт, или даже в доме, который мы построили вместе, несмотря ни на что… Но в итоге именно это место показалось самым подходящим. Здесь, где я впервые тебя поцеловал, где понял, что хочу жениться на тебе. Не потому, что так нужно, а потому, что я хочу видеть твою улыбку, хочу проводить с тобой время, хочу, чтобы твои глаза вспыхивали так, как сейчас, когда я тебя дразню.

Он открывает коробочку, и я вижу ослепительное кольцо, очевидно, уникальную работу от Лорье.

— Оно принадлежало моей матери, — его голос дрожит на мгновение. — Годы я избегал любых воспоминаний о ней, но рядом с тобой боль уходит. Ты сделал меня лучше, чем я когда-либо мог надеяться стать. Таким, каким она могла бы гордиться. Я знаю, что мы уже женаты, дорогая. Но я хочу пообещать тебе, что и дальше буду работать над нашим браком. Буду говорить, даже если слова застрянут в горле, буду уступать, даже если это против моей природы. И если ты согласишься, я всегда буду поддерживать тебя и стоять рядом. Больше всего на свете я хочу быть твоим партнером во всем, столько, сколько ты позволишь мне. Фэй… Позволишь ли ты мне любить тебя до конца наших дней? Ты выйдешь за меня снова?

Я опускаюсь на колени перед ним, сжимая его лицо в ладонях, слезы жгут глаза.

— Только если ты позволишь мне доказать, что ты — единственный, кого я хочу. Что я буду выбирать тебя всегда. Что я останусь, даже когда будет трудно. Что я буду верить тебе, даже когда страхи и прошлое будут пытаться управлять мной. Я выйду за тебя снова, если ты позволишь мне показать, насколько легко тебя любить, как я горжусь тем, что я — твоя жена, и как мне повезло.

Он опускает лоб к моему, тяжело дыша.

— Я согласен, — шепчет он. — Мне не всегда просто верить, что ты любишь меня так, как говоришь, но я хочу работать над этим. Над нами. Над собой. Я не представляю рядом никого, кроме тебя, Фэй.

Я улыбаюсь сквозь слезы.

— Тогда… да. Да, Дион. Я выйду за тебя тысячу раз.

Его руки дрожат так сильно, что он едва не роняет кольцо, и мы оба смеемся. Этот момент кажется таким настоящим, таким идеальным. Я смотрю на винтажный бриллиант, и благодарность наполняет меня до глубины души. Я не подведу. Мы еще не там, где хотим быть, но с каждым днем становимся ближе. И что бы ни случилось, мы справимся. Вместе. Именно так, как и должно было быть.

Дион берет мое лицо в ладони и нежно целует под светом луны, под искрящимися над нами звездами. Я зарываюсь пальцами в его волосы, и он смеется, когда я опрокидываю его на спину.

— Этот курорт… ты забронировал его целиком?

Он лежит в песке, его идеально выглаженная рубашка и брюки теперь в беспорядке. Я никогда не видела его таким расслабленным.

— Да. Здесь никого. Только мы.

Я хищно улыбаюсь, расстегивая верхнюю пуговицу на его рубашке.

— Тогда позволь мне показать, что я хотела сделать той ночью, когда пролила на тебя шампанское.