Нежеланный брак
Шрифт:
Его взгляд темнеет, когда я спускаюсь ниже, нежно целуя его обнаженный пресс. Он мгновенно напрягается подо мной, и от этого в груди разгорается чистое наслаждение.
— Позволь мне показать, как сильно я люблю быть твоей женой.
Дион стонет, когда я осыпаю его торс поцелуями, его пальцы зарываются в мои волосы, когда моя рука опускается к его ремню.
— Ты сводишь меня с ума, — шепчет он. — Я никогда не смогу насытиться тобой, знаешь это? Сколько бы лет ни прошло, я буду желать тебя так же, как сегодня. Ты — моя единственная, Фэй Виндзор.
Я улыбаюсь ему, освобождая его член, наслаждаясь
— Я люблю тебя, — шепчу я, пока его руки срывают с меня одежду, и он усаживает меня сверху, полностью обнаженную.
То, как он смотрит на меня, никогда не перестанет меня восхищать. Никто никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как он — будто я его самое большое желание, воплотившееся в жизнь.
— Я всегда буду любить тебя, Дион.
— Черт, — простонал он, когда я прижалась к нему, медленно принимая его глубоко в себя, пока не села полностью. — Только посмотри, как ты берешь мой член, детка. Ты ведь чертовски хороша в этом, правда?
Я залилась краской, начиная двигаться, наслаждаясь тем, как его взгляд скользит по моему телу. Он всегда выглядит таким довольным, таким гордым. Никто и никогда не давал мне столько силы, как Дион — даже в мелочах. Его руки обвили мою талию, и он начал двигаться вместе со мной, жестко, несмотря на то, что сверху была я.
— Ты моя хорошая девочка, — пробормотал он, — так покорно принимаешь член своего мужа под луной.
Я застонала, когда его рука скользнула между нами, большой палец нежно, но настойчиво касался моего клитора с каждым движением.
— Ты ведь кончишь для меня, да?
Я кивнула, когда он начал толкаться глубже, грубее, быстрее.
— Пожалуйста.
Он ухмыльнулся, его взгляд ласкал мое тело, и в этот момент я чувствую себя такой красивой, такой желанной. Я даже не могла представить, что окажусь здесь — оседлав Диона Виндзора, безнадежно влюбленная, точно так же, как и он.
Мы не должны были сойтись. Я люблю путешествовать, а он ненавидит летать. Я играю на рояле, а звук клавиш пробуждает в нем худшие воспоминания. Я не выношу, когда меня контролируют, а он по природе своей доминант. Мы — полная противоположность, и все же мы идеальны друг для друга, потому что сами сделали себя такими. Потому что мы готовы работать над этими отношениями.
— Ты чертовски красива, Фэй, — простонал он. — Скажи, что ты моя, детка. Скажи это, и я заставлю тебя кончить.
Я прикусила губу, намеренно заставляя его ждать, и он только ухмыльнулся, легко проведя пальцем по моему клитору.
— Я твоя, — застонала я отчаянно.
— Хорошая девочка, — прошептал он. — А я твой, так что бери от меня все, что тебе нужно.
Я начала двигаться быстрее, и он не убирал палец, доводя меня все ближе к краю с каждым движением бедер.
— Да… — выдохнула я, больше не в силах сдерживаться.
Он смотрел на меня завороженно, пока я сжималась вокруг него, судорожно содрогаясь в оргазме.
— Чертовски восхитительно, — прошептал он, а затем перевернул нас.
Я упала на песок, он завис надо мной, ухмыляясь, его губы скользнули по моим.
— А теперь дай мне еще один.
Глава 67
Дион
— Это
Я улыбаюсь в ответ, но внутри растет тревога. Я почти уверен, что за этим последует нечто такое, что перечеркнет все хорошее. Так было всегда. Каждый раз, когда мне казалось, что она говорит что-то доброе, следом приходило нечто, от чего земля уходила из-под ног. И хотя я знаю, что все это — лишь сон, почему-то мне кажется, что даже здесь ничего не изменится.
— Тебе было нелегко, Дион, но ты справился, — говорит она мягко. — Я горжусь тобой, знаешь?
Я смотрю на нее, сжав зубы, готовясь к неизбежному.
— Я знаю, что у матерей не бывает любимчиков, но ты всегда был моим. Моим маленьким мальчиком, который любил пианино так же, как и я. Единственным из моих детей, кто мог пожертвовать игрой с игрушками ради того, чтобы просто посидеть рядом и поиграть вместе со мной. Ты даже не представляешь, как я дорожила каждым из этих моментов, милый. Ты так быстро вырос… Я благодарна за каждую секунду, что у нас была. Но больше всего я благодарна за то, что ты наконец-то отпустил вину, которая никогда не должна была быть твоей.
Ее голос дрожит, но она продолжает, не отводя взгляда.
— Ты правда думаешь, что я бы пропустила твое первое большое выступление? Ни за что. Ни за миллион лет. Просьба вернуться пораньше ничего бы не изменила. Ты все время концентрировался на катастрофе… но задумывался ли ты когда-нибудь о том, что, может быть, у нас был другой рейс, на который мы должны были попасть? Ты не был виноват, мой сладкий мальчик.
Я смотрю на нее, не в силах поверить, и тянусь к ней. Этот сон кажется… другим. Почти реальным. Может, это из-за терапии, которой Фэй и я подвергаем себя, но ощущения теперь совсем иные.
— Я люблю тебя, Дион, — говорит она, а ее голос становится тише. — Я так рада, что ты наконец-то научился любить и себя тоже. Фэй — это лучшее, что могло с тобой случиться. Лучше, чем я когда-либо могла надеяться. Я наблюдала за вами. Все это время. Видеть, как вы тянетесь друг к другу, как осознанно выбираете исцеление, как освобождаетесь от прошлого ради будущего, которое можете построить вместе… Боже, мой дорогой мальчик, ты даже не представляешь, как сильно я тобой горжусь. Человеком, которым ты стал, несмотря ни на что.
Она протягивает ко мне руку и, встав на цыпочки, нежно целует меня в лоб.
— Будь счастлив, Дион. Ради меня, ради Фэй… но, главное, ради самого себя. Будь счастлив, потому что ты этого заслуживаешь. Это все, чего я когда-либо хотела для тебя. Я люблю тебя, мой дорогой мальчик. И всегда буду любить.
Она делает шаг назад, и у меня сжимается сердце. Паника охватывает меня, когда она начинает исчезать, растворяться в воздухе, пока я не остаюсь стоять на пляже в полном одиночестве.