Нежное создание 2
Шрифт:
— Через парочку месяцев сменю кружки-напёрстки на что-нибудь другое.
— Другое? — не поняла Дебора, рассматривая приглянувшийся «жетон». — Зачем?
— Чтобы сподвигнуть покупателей собрать другую коллекцию.
— Что это будет за «жетон»? — женщина порозовела, глаза засветились неподдельным интересом.
Ника задумалась всего на пару секунд:
— К примеру, разноцветные миниатюрные рыбки разной формы или грибы и ягоды, или овощи и фрукты. Да что угодно.
Она отвлеклась на тётушку Филиппину, неспешно прошедшую мимо, удостоившую новую продавщицу
— Этак она от нас никогда не уедет, — ворчала Хенни, выглядывая в раздаточное окошко, подавая для тёти неизменные чашку чаю и кусочек медовика. — Прикормили вы её, хозяйка, накрепко. Впрочем, может, оно и к лучшему. За вами, в самом деле, пригляд необходим. Сегодня вечером снова следует ждать прихода господина Ван дер Ваала?
Ника не ответила.
Если не брать в расчёт желание тётушки Филиппины как можно скорее устроить личную жизнь племянницы, девушке она не мешала. Нравоучения хоть и действовали на нервы, но большей частью проходили мимо ушей. Между тем было приятно сознавать, что о ней беспокоятся и желают пристроить в добрые и — главное! — богатые руки. Насколько племяннице будет комфортно пребывать в тех самых добрых, дважды вдовых руках — дело десятое.
Что касается нувориша, то кто может запретить ему приходить в кофейню, чтобы выпить кружку пива и съесть порцию полюбившихся пельменей?
Ника постояла рядом с Деборой, пока та взволнованно и чуть растерянно выслушивала очередного покупателя, а затем обслуживала его с повышенным вниманием.
После расчёта десятого клиента, дело пошло веселее. Женщина успокоилась, осмелела, голос стал громче, движения увереннее.
Стоило подбодрить её словами:
— Не робейте, у вас отлично получается, — как она и вовсе расслабилась, стала ловчее и на руку быстрее, но до Бена Лаппера ей было далеко.
Ника не скупилась на похвалу, верила, что Дебора справится.
Она заняла недавнее место женщины на стуле у стены и отвлеклась, прокручивая в памяти утренний визит к соседям.
**
В доме госпожи Лейфде всё осталось по-прежнему. Здесь будто остановилось время.
Дверь открыла та же служанка. Её госпожа в строгом траурном платье и жакете с опушкой всё так же сидела на широком крыльце в большом кресле. И пахло в саду всё так же свежей зеленью и мёдом.
— Кто пришёл? — спросила старушка, не поворачивая головы.
— Это я, Руз, — ответила Ника, представая перед ней. — Пришла поблагодарить вас за подарок ко дню открытия кофейни. Давно собиралась вас навестить, но известные вам события…
Девушка замолчала — к горлу подступил ком, лишив голоса.
— Бедная девочка, — госпожа Лейфде качнулась в кресле, от чего
Ника поспешила её поднять. Подошедшая служанка забрала её, отдавая в руки госпожи.
— Не печалься о неизбежном, — сказала старая женщина, глубоко вздохнув. — Все мы смертны. Каждому отпущен свой земной срок. Твоя мать ушла раньше меня старухи. Знать, тяжесть грехов знатно придавила её к земле, поднять голову уж не позволила. О-хо-хо… — перекрестилась сухонькой рукой. — Что там у тебя? — уставилась на небольшую плетёную корзинку в руке гостьи.
— Ничего особенного, — Ника достала две свои лучшие чайные пары с растительным рисунком. — Будете пить чай с Дэниэлом и вспоминать обо мне.
Госпожа Лейфде вытянула морщинистую шею и сделала знак поднести подарок к глазам.
— Мне говорили, что ты умелица, Руз. Верно сказали, — рассматривала чашки. — Не в мать пошла — в отца. Тот знал толк в делах торговых.
— Зато мама хорошо готовила. У меня так не выходит, — Ника отдала должное умению госпожи Маргрит.
Её слова старуха оставила без внимания. Сделав знак служанке, распорядилась:
— Снеси чашки в дом, поставь в буфет.
— И вот вам медовик к чаю, — Ника достала из корзины угощение, передавая прислуге.
— Там что-то ещё, — госпожа Лейфде смотрела на корзину как смотрит ребёнок в ожидании чуда.
— Подарок для Дэниэла, — улыбнулась девушка.
— Подарок? Мне?
К крыльцу спешил брат в испачканной красками широкой куртке и радостно улыбался:
— А я услышал голоса. Почему-то подумал, что это ты пришла.
За ним, гремя колёсами ходунков по камням дорожки, с важным видом следовал Бадди. Увидев гостью, приветливо гавкнул. Подкатил к ней и упёрся лбом в её ногу.
— И тебе привет, — рассмеялась Ника, гладя пса. — Не забыла о тебе, славный мальчик, — угостила его принесённым жареным крылышком.
Вручила Дэниэлу подарок. Пояснила, улыбаясь:
— Ваза для кистей. Видела у тебя разбросанные кисти и карандаши — непорядок.
— Ух ты, — восхитился парень, принимая, рассматривая необычное изделие. Глаза заблестели от возбуждения. — Тяжёлая.
Невысокая прямая ваза, изготовленная нарочито в небрежной манере — с рваным ободом, трещинами и неровностями на боках, — украшенная вылепленными из глины кистями рябины, смотрелась стильно и самобытно.