Незримый гений
Шрифт:
Сидя в молчании, кажется, целую вечность, все это время глядя на нее своими проникающими в самую душу глазами, Эрик наконец зашевелился в кресле.
— Прости меня… — мягко сказал он. — Иногда я забываю об уважении к чувствам других. Проведя в одиночестве столько времени… полагаю, я горю желанием контактировать с людьми… или, может, это… — будто вдруг придя в ужас от того, что намеревался сказать, он захлопнул рот.
Раздраженная тем, что он контролирует себя лучше, чем она, Брилл порывисто вздохнула и вновь опустилась в кресло.
— Что… бога ради, просто
— Я просто думаю, что неуместно говорить тебе это, учитывая, куда зашел наш разговор.
Ткнув в его сторону пальцем, Брилл сощурила свои серые глаза в две стальные щели.
— Скажи это! — угрожающе прошипела она.
Вздрогнув от тона ее голоса, Эрик посмотрел на нее с опаской.
— Я лишь собирался добавить, что, возможно, я попросту горю желанием постоянно иметь тебя поблизости. Я не осознавал, насколько скучаю по разговорам с тобой, пока не уехал. Звучит глупо… но я постепенно привык к твоему присутствию. И без тебя стало… пусто.
Не ожидая, что он скажет что-то настолько личное, Брилл опустила руку. Ее гнев осел на заднем плане разума, и она вновь засомневалась в своем рассудке. «Что со мной не так? Почему я не могу просто избавиться от него… забыть его? Боже… я чувствую себя ровно так, как он описал… как будто он стал частью меня… и после его ухода я ощущала… пустоту. Я сошла с ума… вспомни, Брилл… он может быть опасен… он может навредить тебе… он… смотрит самыми печальными глазами, какие я когда-либо видела в жизни».
Отвернувшись, чтобы не видеть Эрика, Брилл надеялась, что таким образом сумеет отыскать хоть какое-то подобие контроля нарисованным на половых досках.
— А что ты вообще тут делал? — спросила она, быстро сворачивая тему с опасного пути, куда та их завела. «Поговори мы так еще с минуту… и кто знает, что я могу наболтать!»
Пару секунд поморгав, как будто с трудом мог уследить за ходом их диалога, Эрик распахнул пиджак и выудил две книги в кожаных переплетах.
— Я просто пришел, чтобы вернуть это, когда ты забрела сюда, — сказал он, тоже выглядя обрадованным сменой темы.
Встав, Брилл преодолела расстояние между ними, чтобы взять эти книги. Взглянув на названия, она удивилась и в то же время смутилась.
— Словарь гаэльского? И… «Современные инновации в медицине»? Зачем же они тебе понадобились? Я отчасти ожидала, что ты читаешь что-нибудь по музыке… или архитектуре…
Кашлянув, Эрик встал, небрежно засунув руки в карманы.
— У меня много интересов… — расплывчато заявил он несколько более расслабленным голосом.
Ткнув его уголком одной из книг, Брилл закатила глаза.
— Словарь гаэльского — интересный? Значит, этим ты занимался последние несколько дней? Читал странные книжки?
Выглядя раздраженным ее неверием, Эрик отобрал у нее книги.
— Я хотел освоить несколько тем, которые смогу обсудить с тобой. Учитывая, что твой родной язык гаэльский, я подумал, что это будет уместно. И у меня случайно возродился интерес к медицине.
Найдя его сдержанный ответ весьма показательным, Брилл слегка
— А из-за чего возродился интерес к медицине?
— Из-за того, что ты сделала с мадам Дюбуа… — с восторгом сказал он, и от искреннего восхищения его глаза ярко заблистали в затененной комнате. — Я никогда не видел ничего подобного. Она перестала дышать… и я слышал, как ты сказала, что у нее нет пульса. Но всего через восемь минут она задышала снова!
Почему-то знание, что он наблюдал, смутило Брилл до крайности.
— Ты это видел?
— Да, это было как смотреть на что-то, больше напоминающее пьесу, чем реальную жизнь. Я помню, ты объясняла, как будет работать эта штука… но совершенно другое дело, когда видишь это собственными глазами.
Возбуждение Эрика было заразительным, и Брилл обнаружила, что прижала ладони друг к другу и неосознанно наклонилась ближе к нему — подол ее пеньюара скользнул по верху его начищенных туфель.
— Я была так напугана… Я не знала, сработает ли это!
— Не ври… — с улыбкой сказал Эрик. — Ты самый храбрый человек, какого я знаю. Кроме того, ты терпела меня…
— Да, и на следующей неделе подаю ходатайство на причисление к лику святых… — со смехом парировала Брилл.
Улыбнувшись ее подколке, Эрик покосился на ее волосы. Что-то в выражении его лица изменилось, улыбка пропала, и он легонько провел пальцами по одной из прядей.
— Что ты сделала со своими волосами?
— Я носила парик… — выдохнула Брилл, на миг потерявшись в штормовой синеве его глаз. — Подумала, что лучше бы прикрыть белый цвет…
— Хорошо, я рад, что это не было постоянным… Мне нравится белый.
Дыхание замерзло у Брилл в груди, пока она ждала, что Эрик сделает тот единственный шаг, который нужен, чтобы сократить расстояние между ними. Каждая клеточка ее тела ждала… и ждала, но он не шевельнулся, и Брилл в полном ужасе втянула воздух. «Я хотела, чтобы он меня поцеловал… о боже мой… о боже мой… я точно рехнулась». Отвернувшись от Эрика, она скорее почувствовала, чем увидела, как его рука упала обратно.
— Я должна идти… — дрожащим голосом сказала она. — Завтра мне надо рано вставать и учиться у Мари, как быть гадалкой. Так что я должна… идти…
— Брилл… — торопливо позвал Эрик, когда она развернулась и бросилась через комнату к дверям. — Что я сказал?
— Ничего… — отозвалась она, махнув рукой. «Я должна убраться отсюда!» — подумала она; теперь паника затуманивала ее разум до такого состояния, что ей пришлось несколько секунд бороться с дверьми, чтобы открыть их. — Увидимся позже! Спокойной ночи…