Ни богов, ни королей
Шрифт:
— Ты умер. В бою у тебя не будет времени утираться.
Со временем Таринор просто перестал замечать струящуюся по лицу воду. Глаза ловили уже не саму дубинку, а то тёмное пятно, в которое она превращалась из-за воды. Но наёмник успевал среагировать даже на это.
— Ну, сегодня пораньше закончим. — Сказал Кальдор и чихнул.
— Так и простудиться недолго. — Заметил наёмник.
— Ерунда! Просто вижу, что ты усвоил сегодняшний урок.
— Это ещё какой?
На этот вопрос старик ответил только когда зашёл в дом, переоделся и принялся развешивать промокшую одежду у камина.
— Урок о том, что не следует пялиться
— Мне доводилось биться в темноте. — Таринор вспомнил первую встречу с Драмом.
— И ты победил?
— Ну, я остался жив, ранил противника. Между прочим, тёмного эльфа.
— Значит, этот твой эльф был либо безруким, либо не очень-то хотел жить. Тёмные всю жизнь проводят в полумраке. Говорят, даже в кромешной тьме они способны отсечь тебе нос, не задев щеки.
— Если так подумать, это бы многое объяснило.
На следующее утро наёмник как обычно вышел из дома на двор. Как обычно увидел там ожидающего его Кальдора и как обычно принялся уклоняться от ударов. Уворот, рывок, снова уворот, отбил удар, ушёл от следующего и вдруг ударил старика дубинкой в бок.
— Ишь ты! — Воскликнул Кальдор, кашлянув. — Неужто наука впрок пошла! А ну-ка, давай ещё.
Второй раз повторить то же самое наёмнику не удалось. Но стоило ему действовать иначе, как удар не заставил себя ждать. Теперь старик потирал другой ушибленный бок.
— Гляжу, приноровился. Стало быть, научился. Теперь слушай: таких, кто будет пытаться уклониться, увернуться, парировать — немного. В Энгате, как ты уже, наверное, знаешь, в ходу рубящий стиль. Рубануть так, что кость хрустнет — это они могут, а вот выжить в случае, если удар не удался — не всегда. Даже лорды зачастую не могут похвастать серьёзными умениями в этом деле. Кавигеры, кажется, неплохо дрались, Русворты… Нет, Русворты — те ещё мясники, всегда брали яростью и напором. Не худший подход, но и далеко не лучший. — Старик на мгновение замолчал. — Ну так, когда уходить собираешься?
— Зачем уходить?
— Я ж тебе говорил, как меня ударить сумеешь, так и иди на все четыре стороны.
— Но я хочу научиться большему. — Не унимался Таринор.
— Чему же это? — Прищурился старик.
— Стать лучше.
— Это не ответ. — Возразил Кальдор. — Если не знаешь, чему именно хочешь научиться, то не научишься ничему. Если не видишь цели, то не достигнешь её. Ты хотел научиться попасть по мне дубинкой. Я показал тебе, что для этого надо, вот ты и смог.
— Но ведь времени прошло всего ничего. Сколько тот аккантиец учил тебя?
— Наши с ним тренировки продолжались несколько месяцев. Но лишь потому, что я в те времена и меча в руках не держал. Да и Витторио было чем заняться, кроме меня. Что же до тебя, то можешь считать себя одарённым молодым человеком. — Кальдор несколько раз кашлянул. — Сегодня надо бы отвар покрепче заварить, да ромашки добавить. Ты ступай в дом, а я до Эйвинда схожу.
К вечеру старику стало хуже. Начался жар.
— Вот думалось мне, что погодка местная меня угробит. Так и вышло. Ладно хоть Таринора выучить успел, пожил не зря.
— Держись, Гальдр! Ты крепкий старик. — Говорил Тогмур.
— Держаться? К чёрту! Я своё пожил, и ни о чём не жалею. — Старик закашлялся. — Голова раскалывается. Скорей бы уже.
— Что ж ты такое говоришь. — Грустно сказал Таринор.
— А ты теперь моя совесть, наёмник? Я прожил хорошую жизнь. А ты стал её достойным завершением, раз уж я сумел научить тебя чему-то, как Витторио в своё время научил меня. И мне есть, чем отблагодарить тебя за это. Помогите-ка! — Кальдор Моэн кряхтя поднялся с постели. Стейн и Тогмур подхватили его под руки. — Дальше я сам.
Старик присел и пошарил рукой под кроватью.
— Ага, нашёл. — Хрипло воскликнул он и извлёк длинный обмотанный мешковиной предмет. Кальдор положил его на кровать, прокашлялся и принялся развязывать узелки. Внутри оказались деревянные ножны, обитые узорчатой кожей, из которых торчала рукоять меча.
— Столько лет я его в руках не держал. А нынче уж и не стану. Вот. — Старик достал клинок из ножен, тёмное лезвие из воронёной стали, смазанное маслом, развернулся и передал его Таринору. — Забирай. И отказываться не вздумай. Перечить старику на смертном одре — последнее дело. Теперь он твой. — Кальдор вздохнул и вновь лёг на кровать. — Но с одним условием.
— Каким же? — Таринор держал оружие осторожно, словно боялся выронить.
— Дай ему имя. Этот меч тот заслуживает. И заслуживает достойного владельца. Я этого имени уже не узнаю, но дай слово, что оно будет достойным. И уж конечно постарайся его не потерять. Иначе я тебе до конца жизни в страшных снах являться буду, паршивец! — Старик засмеялся, но смех тут же перешёл в кашель.
— Даю тебе слово, лорд Кальдор Моэн, хранитель клинка. — Проговорил Таринор. — Клянусь, что стану достойным его владельцем.
— Да уж теперь ты сам хранитель клинка, хехе. — Старик продолжал тихо посмеиваться, пока смех не стих совсем. — Прохладно здесь. Видать, зима надвигается. — Слова обратились в шёпот. — Грядут холода…
Глаза Кальдора Моэна закрылись, но на морщинистом лице оставалась лёгкая улыбка. Долгая жизнь старого хранителя клинка подошла к концу. Помолчав с минуту, конунг сказал всем выйти на улицу и расходиться по домам, назначив похороны на завтра. Хоть наёмнику было позволено остаться, но он всё же решил подышать воздухом. Таринор проводил глазами пропавшие в темноте фигуры людей и устремил взгляд на небо, непроглядную безлунную чернь с россыпью звёзд. Вдруг небесный простор озарился светом. Наёмник слышал, что такое бывает на севере, но никогда не видел такого. Или видел? Разве что в раннем детстве. Настолько раннем, что не осталось внятных воспоминаний. Но сейчас безоблачная чёрную гладь, слово по волшебству раскрасили разноцветные всполохи. Зелёные, красные, жёлтые переливающиеся волны. Таринор заворожённо глядел на это чудо. Словно сама природа отвлекала его от смерти Кальдора. Да и стоило ли грустить об этом? Человек прожил долгую достойную жизнь и закончил её с улыбкой на устах. Наёмник подумал, что и сам хотел бы умереть подобным образом.