Ничего, кроме настоящего
Шрифт:
На бас я подписал Батьковича, на барабаны – Полтинника. Да, именно Полтинника! Сам не знаю, почему он согласился играть со мной, учитывая, что на фестивале он будет ещё с тремя командами. Полтинник
– нарасхват! На гитару я планировал пригласить Старого, и уже вторую неделю мечусь по всем знакомым, стараясь его "вычислить".
Валёк ничем помочь не может. Я в отчаянии. Что делать? И тут – о, моя счастливая звезда – раздаётся звонок в дверь! Валёк идёт открывать и впускает в квартиру Апреля. Хе-хе, это в
Старого. По словам Апреля, тот продавал майонез на трамвайной остановке возле оперного.
– Знаешь, он ваще без башлей сидел в последнее время, – Апрель возмущён этим обстоятельством, – во страна, бля, где музыканту, чтоб не сдохнуть, приходится майонезом торговать.
Я абсолютно согласен, что это – говно, но у меня нет времени обсасывать этот вопрос. Мне нужно бежать. Наспех прощаюсь, хватаю куртку и бегу к указанному Апрелем месту. Господи, сделай так, чтобы он ничего не перепутал!
Нет, всё в порядке! Вот он, лоток! Ящики с майонезными банками. И
Старый собственной персоной. Слава Богу! Вот он важно расхаживает возле прилавка, иногда поднося ко рту озябшие руки, чтобы согреть их дыханием. Возле него весело щебечет незнакомая мне барышня.
– Старый, привет! – я не в силах скрыть радость от того, что я, всё-таки, нашёл пропажу.
– Здорово! – он суёт мне задубевшую ладонь. – Как жизнь?
– Старый, я ищу тебя две недели!
Старый озадачен. Старый даже не скрывает этого. Старый хочет знать, зачем он мне понадобился.
– Понимаешь, "Клана Тишины" больше нет, – при этих моих словах
Старый делает большие глаза и всей своей мимикой демонстрирует изумление.
– И что? – осторожно интересуется он.
– Я хочу выступить на отборочном "Руты". Хотел подписать тебя на гитару.
– А кого ты ещё подписал? – Старый обязан выполнить все
"формальности".
– Басист "Клана" Батькович, на барабанах – Полтинник, на гитаре – ты.
– Понимаешь, – мнётся Старый, – мы с "Пятихатками" тоже планируем на "Руте" показаться. Если тебя это не наламывает…
– Старый, меня это абсолютно не наламывает! Вон Полтинник вообще с тремя командами лабает – с вами, со мной и с "Электрическим
Адольфом".
– Тогда нет проблем. Где рыпаем?
– На бывшей клановской точке. Помнишь, где это?
– Общага Лесотеха?
– Точно. Когда ты можешь начать?
– Да хоть завтра!
Барышня, внимательно слушающая наш разговор, дёргает Старого за рукав:
– Послезавтра у Полтинника свадьба. Так что, раньше следующей недели не надейтесь.
– А, кстати, познакомься, –
– Очень приятно, – я улыбаюсь ей и перевожу взгляд на Старого, – как тогда договоримся?
– Перезвони Полтиннику, и согласуй всё с ним. Потом подойдёшь сюда и скажешь мне, как вы договорились. Лады?
– Лады!
– Ну, тогда бывай! Рад был тебя увидеть! Слушай, а что вы в
"Клане Тишины" не поделили? Чего разбежались-то?
– У нас разные взгляды на музыку.
– Так ведь вы лабали вместе уже три года!
– Понимаешь, это проявляется тогда, когда на повестке дня становится вопрос о коммерции. Правда, они, почему-то, стыдливо скрывают эту сторону вопроса.
Старый пожал плечами. Что толку что-нибудь говорить? Всегда музыканты срались из-за денег, и всегда они будут из-за них сраться.
Здесь ничего не изменишь. Что такое музыкант? Проститутка, продающая свой талант, своё умение, свои идеи. Приходится выбирать, чего ты хочешь – творчества или стабильного заработка. Нет ничего зазорного в изготовлении коммерческой музыки. Весь вопрос в том, чтобы качественно сделать материал, а стилевые особенности – вопрос вкуса.
Старый подходил к этому с точки зрения профессионала, а я – с позиции любителя. Я ещё не перегорел романтикой творчества и надеялся удивить толпу. А толпа не любит, чтобы её удивляли. Толпа не жаждет ломки традиций. Толпа жаждет хлеба и зрелищ. Для неё главное – чтобы хлеб был дёшев и съедобен, а зрелища – доступны её пониманию. Иначе, она будет не в состоянии "сожрать" их. Есть, конечно, другой путь – обмануть толпу. Войти в моду. Убедить её, что всё, что сожрали Вася, Жора, Коля и Маня, должны употребить и остальные. Кто не с нами – тот лох! Иначе не бывает.
– Знаешь, – Старый не смотрел мне в глаза, – может быть ты и правильный музыкант, но ты кретин. Проблема в том, что они повзрослели раньше тебя. А ты поумнеешь тогда, когда всерьёз начнёшь зарабатывать на хлеб. Не обижайся, я просто сказал, что думал…
Вечером я позвонил Паше. После взаимных приветствий я сообщил ему, что намерен начать репетиции на нашей совместной точке, и звоню, чтобы согласовать графики команд. Паша, естественно, в восторг не пришёл, но продиктовал мне своё расписание.
– Ты только спроси у Палыча разрешения играть на его барабанах, – прощаясь, сказал мне он.
– Не беспокойся, с этой стороны проблем не будет.
Я набрал телефон Палыча.
– Здорово, брат! Как жизнь?
– Да ничего, нормально, вживаюсь в семейный быт, – он женился за неделю до моего "прыжка в ванную".
– И как? Нравится?
– Всяко бывает, – уклончиво ответил брат.
– Слушай, тут такое дело… Я начинаю репетиции у нас на точке, и хотел попросить у тебя разрешения, чтобы Полтинник поиграл на твоих барабанах.