Ничего личного
Шрифт:
– А надо?
– Надо взрослеть, дорогая.
– Вы же сами его отругали?
– Не отругал, а обозлил. Язык мой – враг мой.
Лиза вздохнула.
– Ты как на фирму-то попала? – спросил Алексей. – Никому не родственница. Или родственница?
– Пришла. По объявлению.
– И кто тебя взял?
– Ирина Сергеевна. Она добрая.
– Это я уже знаю. Поэтому ты за Ирину Сергеевну горой, работу боишься потерять. Работать надо, собаке нужен корм. «Чаппи», или как его там. И сама, наверное, неплохо
– Нет, что вы! У папы очень большая зарплата, я свою только на карманные расходы. Оставляю, – тихо добавила Лиза.
– А чего ж ты так за работу держишься? – удивился Леонидов.
– Ну, если я буду дома сидеть, мне все делать придется, а я не люблю. И на даче тоже не люблю все лето торчать. На грядках. Мне в «Алексере» нравится, от дома близко, кормят, Ирина Сергеевна хорошая.
– У тебя подруги есть на фирме, кроме Эльзы?
– Так… Нет, – со вздохом призналась Лиза. – Они все время про мужчин говорят.
– А этот, как там вы говорите? Мальчик есть?
– Нет, – испугалась она. – Мама говорит, что еще рано.
– А замуж как же?
– Папа говорит, что сам все устроит.
– Понятно.
– А зачем вы про подруг спросили?
– Может, кто-нибудь с тобой секретами делится? А?
– А вас что интересует?
– Пашина любовница, конечно.
– А… Это я и так знаю.
– Откуда?
– А я после работы домой не тороплюсь, поэтому все про всех знаю. Вечером самое интересное начинается. Я их видела у него в кабинете.
– Кого?
– Пашу и Ольгу. Ольга просила никому не говорить, я и не говорила. Но вам же можно?
– Конечно! Ольга – это Минаева, что ли?
– У нас на фирме только одна Ольга.
– И что они делали в том кабинете?
– Целовались, конечно! Думали, что все домой ушли.
– Почему же ты мне раньше не сказала?
– А вы не спрашивали.
– Ну да, не спрашивал. Спрашивал у других, а про тебя, дорогая, забыл. Значит, это все-таки Ольга! А я голову ломаю! Конечно: Манцев такой убедительный портрет нарисовал! Ольга, значит, решила восстановить справедливость собственными методами: влезть к Паше в постель и через него влиять на дела фирмы. Не узнаю ее, – покачал головой Алексей.
– Ольга хорошая. Я к ней недавно подошла, она пообещала, что никто меня не уволит.
– В обмен на что?
– Не знаю. Просто так, наверное.
– Она думала, что ты сообразишь, о чем тебе молчать надо.
– Да? А что тут такого? Я не то сделала? – испугалась Лиза.
– Слово, Елизавета, не воробей. Но я никому ничего не скажу. Работай себе на здоровье, тебе надо. Какая у тебя собака-то?
– Эрдельтерьер. Максимилиан, Максик. Медаль на выставке получил, такой милый!
– Не кусается?
– Нет, он даже кошек любит.
– Слушай, Елизавета, иди-ка ты баиньки.
– Нет.
– А у Эльзы? – осторожно спросил Леонидов.
– Она же беременная! Им вредно.
– Да? Я как-то не подумал.
– А вы не сердитесь, что я сказала, будто Валера сам с балкона спрыгнул? И про то, что он пошел с Пашей отношения выяснять, я тоже сказала тому милиционеру. Я же не знала, что они помирились.
– Но что Иванов с балкона не прыгал, ты ведь знала?
– А Ирина Сергеевна сказала, что прыгал.
– Она тебя попросила?
– Ну, вообще, да.
– Что значит, вообще?
– Мне Ольга передала.
– А с чего это Ирина Сергеевна свои просьбы через Ольгу стала передавать?
– Она ее любит. Ольга у Серебрякова секретаршей была, и ничего у них не случилось. Хотя Александр Сергеевич любил с красивыми девушками романы крутить. Все знали. Просто Оля очень порядочная, Ирина Сергеевна ее за это уважает и на работу обратно взяла.
– Значит, Ольга – лицо доверенное.
– Конечно! Поэтому я ей поверила, и что она за меня перед Ириной Сергеевной словечко замолвит – тоже. А что, не так? – опять задрожала Лиза. Ее крупные колени затряслись, на карие глаза начали наворачиваться слезы.
– Все так, все правильно. Не плачь только. Ну, не плачь… Иди ты спать, наконец!
– А с вами еще нельзя? Я не усну.
– Лиза, ты меня напрасно за брата принимаешь. И за исповедника. Я мужчина, мало ли кто может что подумать, если нас вдвоем застукают? Ночью?
– Да? Тогда я пойду, – она вздохнула и поднялась с дивана.
Алексей чуть не рассмеялся: наивный ребенок! А ему надо просто от нее избавиться. Ибо обнаружился свитер. Этот предмет одежды показался Алексею знакомым. Теперь он с огромным нетерпением ждал владельца.
– Иди, сокровище, иди. Только больше не подслушивай, я через десять минут встану и проверю. Смотри у меня!
Она кивнула и исчезла за дверью.
В том, что Елизавета больше не будет прикладываться ухом к замочной скважине, Леонидов был почти уверен. Как и в том, что владелец непременно придет за свитером. Поэтому он и поспешил спровадить девушку. Знакомая вещица. Ну же! Где ты там?
Легкие шаги. Похоже, она видит в темноте, как кошка. Алексей улыбнулся. Какой у нее красивый голос!
– Я забыла здесь свой свитер. А в номере холодно.
– Долго же вы раздумывали, Ольга.
– Ошибаетесь. Я не раздумывала. Просто услышала здесь, в холле, голоса. Не хотелось вам мешать.
– Мне или тем, кто приходил исповедоваться? Кстати, все слышали?
– Я никогда не подслушиваю, – презрительно сказала Ольга.
– А зря, – вздохнул Алексей. – Вот ваш свитер. Возьмите.