Нидерландская революция
Шрифт:
Среди этого разгара религиозных страстей некоторые запоздалые приверженцы Эразма и некоторые приверженцы Кассандера принципиально оставались сторонниками веротерпимости. Терпимость обнаруживали и некоторые очень немногие политики либо но соображениям целесообразности, либо из индиферентизма, вроде например принца Эпинуа, «который никогда не интересовался совестью отдельных людей», лишь бы они выполняли свои «политические» обязанности [489] . Но это ничтожное меньшинство таяло с каждым днем. Принадлежавшие еще к нему дворяне один за другим покидали его и переходили на сторону врага. Маркиз Гаврэ искал примирения с королем. 3 марта, 1580 г. Жорж Лален, сир Реннебург, долгое время сражавшийся в Фрисландии на стороне штатов, переметнулся и захватил от имени Филиппа II Гронинген. Из всей высшей знати только один принц Эпинуа оставался теперь верен «объединению всей страны» [490] .
489
Kervyn de Volkaersbeke et J. Diegerick, Documents historiques in'edits concernant les troubles des Pays-Bas, t. II, Gand 1849, p. 102.
490
Groen von Prinsterer, Archives…, t. VII, p. 270.
Впрочем,
491
P. L. Muller, Geschiedenis der regeering in de nader geunieerde provincien, Leyde 1867, S, 258; P. L. Muller, De staat der Vereenigde Nederlanden in de jaren zijner wording, Haarlem 1872, S. 288.
492
Уже 6 января 1579 г. генеральные штаты жаловались принцу Оранскому, что Голландия и Зеландия «употребляют взимаемые ими налоги не на общегосударственные нужды, как они обязаны это делать, а на свои собственные нужды… Это довольно нелепо в отношении союза, который ведь не должен быть подобен льву, по который должен быть, одинаковым и справедливым по отношению ко всем». Gachard, Actes des 'Etats G'en'eraux, t. II, p. 120.
В католических же провинциях, напротив, была восстановлена королевская власть. Уже 19 июля 1578 г. дон Хуан перенес местопребывание брабантского совета в Лувен и сместил всех непокорных советников, продолжавших заседать в Брюсселе. После взятия Маастрихта (29 июня 1579 г.) Александр Фарнезе учредил в этом городе вторую палату указанного совета. Он призвал в Намюр брабантскую счетную палату, а затем, 7 июня 1580 г., Большой совет Мехельна. С другой стороны, примирение с королем валлонских провинций дало ему возможность назначить местопребыванием фландрского совета Дуэ и наложить руку на лилльскую счетную палату.
Таким образом все важнейшие органы управления, созданные монархической властью, снова подчинены были королю. Теперь повстанцы не могли уже больше делать вид, будто они не посягают на прерогативы его величества. И если они сохранили в Брюсселе брабантский совет, а в Генте фландрский совет и если 30 июля 1580 г. эрцгерцог Матвей вместе с генеральными штатами создал в Генте новую счетную палату для Фландрии, то дело шло уже при этом о противозаконных или, вернее, революционных мероприятиях.
Впрочем, разве кто-нибудь мог еще считать эрцгерцога Матвея королевским наместником? Разве кто-нибудь мог еще признавать законность собрания, которое продолжали по-прежнему называть генеральными штатами? В действительности в нем представлена была лишь самая незначительная часть «общей родины». Из валлонских провинций в нем были лишь депутаты Турнэ, что же касается членов Утрехтской унии, то они явно не интересовались тем, что там происходило, или вмешивались лишь для того, чтобы навязать свои решения [493] . По существу генеральные штаты были почти в таком же беспомощном положении, как и сам эрцгерцог Матвей. Фландрия и Брабант, не занявшие никакой определенной позиции между католическим союзом Юга и кальвинистским союзом Севера, могли бы еще сохранить за собой некоторую видимость авторитета. Но политическая анархия достигла в них кульминационного пункта, и успехи протестантизма привели здесь к замене повсюду власти генеральных штатов властью городских демократий.
493
30 августа 1579 г. генеральные штаты указали штатам Утрехтской унии на большие неудобства, проистекающие для «общей родины» оттого, что последние не посылают больше своих представителей в заседающее в Антверпене собрание. Gachard, Actes des 'Etats G'en'eraux, t. II, p. 251. В своем ответе от В сентября (ibid., р. 258) штаты Унии ограничились заявлением, что они послали представителей к принцу Оранскому и что им нечего заседать не на своей территории!
Брюссель и Антверпен в свою очередь ввели у себя порядки на манер Гента. Но в Брюсселе, где патриоты были гак сильны с 1576 г., большинство населения все же осталось католическим. Религиозный мир был здесь установлен лишь против воли девяти «наций», и граф Филипп Эгмонт 4 июня 1579 г. воспользовался их недовольством и попытался захватить город и перетянуть его на сторону партии «недовольных». Для предотвращения новых опасностей городское население призвало 5 рот шотландцев, и тотчас же был организован военный совет, который при поддержке войск и бедного люда захватил в свои руки власть в коммуне и начал преследовать католиков [494] . И хотя их было в семь раз больше, чем протестантов, они лишены были инициативы, и потому им ничего больше не оставалось, как подчиниться
494
Неnnе et Wauters, Histoire de Bruxelles, t. I, p. 542. О положении в Брюсселе в то время см. в особенности Jan de Potter, Dagboek, 'ed. Saint-G'enois, Gand 1861. Надо однако принять во внимание, что автор этого дневника католик.
В силу этого католики были вынуждены соглашаться со всеми требованиями последних. Начиная с июня 1579 г. католические священники не осмеливались показываться на улицах, сопровождать похороны и открыто носить больным святые дары. Вместо религиозного мира вскоре установилось исключительное господство протестантов. Город создал протестантскую школу для 100 детей, платил пасторам жалованье, раздавал деньги беднякам, посещавшим протестантские проповеди. В 1581 г. было официально запрещено открытое исповедание католической религии, а в 4584 г. дошли до запрещения тайного католического богослужения.
То же было и в Антверпене. И здесь кальвинисты силой навязали свою власть католикам, впрочем, менее многочисленным, чем в Брюсселе. 28 мая 1579 г. толпа напала на католическую процессию, в которой принимал участие эрцгерцог Матвей, и оттеснила ее к собору. Принц Оранский, спешно прибывший со своей гвардией, не в состоянии был навести порядок. 121 католический священник были силой посажены на корабль и отправлены в Рупельмонд. Объявленный 12 июня религиозный мир не принес желанного спокойствия. В действительности гонимые католики все больше теряли почву под ногами. С 1581 г. в городе установилось исключительное господство протестантизма. Тем не менее городское управление согласилось предоставить особую церковь «для его высочества» и открыло доступ в нее и тем католикам, которые прожили не менее 3 лет в городе.
Гентские кальвинисты пошли еще дальше. С февраля 1580 г. протестантская религия стала официальным вероисповеданием города. Было издано запрещение венчать и крестить не по протестантскому церковному обряду и был назначен особый инквизитор для наблюдения за поведением католиков [495] . 30 мая их заставили сдать оружие и изгнали из городских военных отрядов.
Соотечественники обращались с католиками, как с врагами, отнюдь не по чисто религиозным причинам. Как мы уже указывали, религиозный пыл брабантских и фландрских протестантов мало соответствовал внешним проявлениям его. Эта новые протестанты были большей частью очень поверхностно обращены в новую веру. Они были в большей мере противниками Испании и папства, чем убежденными кальвинистами; они в большей мере ненавидели власть католической церкви, чем отвергали ее догматы, и их нетерпимость объясняется в первую голову их политическими страстями. Если они ставили католиков вне закона, то лишь потому, что последние не скрывали своего желания присоединиться к Аррасской унии. Повсюду, где они могли, они следовали примеру своих валлонских единоверцев и свергали иго гёзов. 29 мая 1579 г. жители Мехельна восстали против своего голландского гарнизона, прогнали его и «определенно заявили, что они все до единого желают жить и умереть католиками» [496] . В августе аналогичным образом поступил Буа-ле-Дюк. В иных местах все католики, которые только в состоянии были, эмигрировали в южные провинции. Льеж, Лилль, Дуэ, города в Артуа и Генегау полны были такого рода беженцами. В 1581 г. в Брюсселе пустовало 2 тыс. домов. Эта эмиграция необычайно усилила подозрения, жертвой которых были «паписты». Их обвиняли в тайных сношениях с врагами, их укоряли в измене, словом, с ними обращались — и по тем же причинам — так же, как обращались впоследствии с аристократами, с «бывшими» («cidevant») во время Французской революции. Но особую ненависть вызывало духовенство. Католических священников изгоняли из всех городов, и те, кто имел мужество остаться на своем посту, вынуждены были — совершенно так же, как во Франции в эпоху террора, — отправлять богослужение при закрытых дверях в надежных домах. 16 июня 1579 г. гентцы обещали награду в 2 тыс. ливров тому, кто выдаст ипрского и брюгтского епископов [497] .
495
De Jonghe, Ghentsche geschiedenissen, Bd. II, S. 205.
496
Kervyn de Volkaersbeke et Diegerick, Documents historiques, t. I, p. 834.
497
F. Dе Potter, Deuxi`eme cartulaire de Gand, p. 184.
Но католики были на подозрении не только из-за своего политического поведения, их ненавидели еще за их социальное положение. Почти вся богатая или состоятельная буржуазия была католической. Новая вера нашла себе приверженцев среди ученых, художников, людей свободных профессий и в особенности среди членов адвокатского сословия, но она почти совершенно не коснулась класса собственников, купцов, предпринимателей-капиталистов. В брабантских и фламандских городах нельзя было встретить той кальвинистской группы нотаблей, которая в Голландии и Зеландии занималась городским управлением и ведением политических дел. Здесь с католической церковью порвал почти исключительно простой народ, и укрепление демократии происходило здесь одновременно с распространением протестантской религии.