Нидерландская революция

Пиренн Анри

Влияние иезуитов в Бельгии, как и в других католических странах, объяснялось главным образом их педагогической деятельностью. Их великолепные педагогические методы, их заботы о воспитании и о физическом развитии, их дружеское и мягкое обращение с учениками, чистота и привлекательный вид их школ, столь отличный от мрачных и вредных для здоровья школ, распространенных до этого, — все это заставляло считать их образцовыми педагогами. Даже протестанты поражались их искусному умению приспособлять гуманистические теории эпохи Возрождения к уровню понимания и нуждам их учеников [923] . Последние, принадлежавшие большей частью к дворянству и состоятельной буржуазии, находили у «отцов» лучше, чем где бы то ни было, необходимый арсенал литературных знаний, нужный и светскому человеку и представителю свободных профессий. Между тем образование было бесплатным, и школы широко открывали свои двери детям из народа, которых иезуиты отбирали по их природным способностям. Словом, духовная аристократия находила себе здесь место рядом с социальной [924] . Последняя приобретала отпечаток иезуитского ордена, между тем как первая давала ему постоянный приток свежих сил, так что при помощи их обеих он обеспечивал или закреплял за собой самую избранную часть молодежи.

923

«Нос tamen eos meritissimo elogio non defraudabor, solos pacne dignos videri qui juventutem doceant» (Однако нельзя отказать им в вполне заслуженной похвале, что они едва ли не одни достойны обучать молодежь). А. van Buchel, Diarium, 'ed. Gi Brom и L. A. van Langeraad, Amsterdam 1907, p. 99; cp. интересные учебные программы школив Брюгге и Динане, опубликованные De Schrevel, Annales de la Soci'et'e d''EmuIation de Bruges, 1896, p. 350.

924

«Nec facile aliquem admittunt, nisi perspecto prius ingenio aut magnae parenteiae favore». (Они нелегко допускают учащихся, если только нет налицо выдающихся способностей или влиятельного родства). A. van Buchel, loc. cit. Рекесенс заявил в 1575 г., что 300 антверпенских учеников иезуитов принадлежали к самому высшему классу городского населения. Gachard, Correspondance de Philippe II, t. III, p. 351.

Слава

ордена вскоре так укрепилась, что ему нечего было больше заботиться о будущем. Общественные власти и отдельные семьи со всех сторон просили его о создании новых учреждений. Он не нуждался больше в покровительстве правительства; с него достаточно было, чтобы не чинили препятствий его успехам. Иезуиты не искали теперь, как когда-то, какой-либо возможности обосноваться в стране, наоборот, они ставили теперь свои условия и требовали гарантий, прежде чем создавать школы, уверенные в том, что им не придется долго ждать получения их [925] . Чтобы привлечь их в какой-нибудь город, местные власти не только передавали им здания или земельные участки, но взимали в их пользу налоги или принимали участие в расходах по постройке их монастырей и церквей [926] . В то время как многочисленные светские школы, созданные гуманистами эпохи Возрождения, все больше пустели, иезуитские школы буквально наводнены были учениками [927] . В 1582 г. льежская школа насчитывала 400 учеников [928] , а сент-омерская в 1586 г. имела 500 учеников [929] . Самая цветущая школа в Дуэ насчитывала в 1600 г. 400 учеников по гуманитарным наукам, 600 по философии и 100 по теологии [930] . Эшевены старались избавить иезуитов от конкурентов, которые могли бы помешать им, защищали их от жалоб белого духовенства; иезуиты же в свою очередь, чтобы еще более поощрить их благосклонность, решительно поддерживали право городских властей на организацию образования [931] . Даже там, где не было иезуитских школ, их брали за образец. Так, в 1621 г. Ламберта Круа, создательница школы в Ре, выразила желание, чтобы образование было поставлено в ней так, «как у отцов иезуитов» [932] .

925

De Potter, Petit cartulaire de Gand, p. 132.

926

Примеры этого для Брюгге — Prient, Inventaire des Archives de la Flandre Occidentale, 2-`eme s'erie, t. IV, p. 174, 180, 189, 210; для Гента — V. van der Haeghen, Inventaire des Archives de la ville de Gand, p. 21, etc.; для Мехельна — Gaillard, M'emoriaux du Grand Conseil, t. II, p. 108; для Оденарда — Van Lerberghe et Ronsse, Audenaerdsche Mengelingen, t. IV, p. 112; для Намюра — L`ahaye, Correspondance du procureur g'en'eral de Namur, p. 222; для Ипра — «Annales de la Soci'et'e 'dEmulation de Bruges», 1903, p. 53; для Люксембурга — Duhr, Geschichte der Jesuiten in den L^anbern deutscher Zunge, t. I, p. 418 и т. д.

927

В. Аррасе, например, светская городская школа, основанная в 1561 г. и находившаяся под руководством Антуана Мейера, племянника историка, перешла опять к иезуитам. A. Guesnon, La surprise d'Arras, p. 10–11.

928

A. Poncelet, La Compagnie de J'esus en Belgique, Bruxelles 1908; p. 18.

929

«Analectes pour servir `a l'Histoire Eccl'esiastique», t. XIX, p. 51.

930

A. Poncelet, op. cit., p. 17.

931

V. van der Haeghen, Inventaire des Archives de Gand, p. 48.

932

«Analectes pour servir `a l'Histoire Eccl'esiastique», t. VIII, p. 101.

Одновременно, с посвящением в науки учившуюся в иезуитских школах молодежь приучали к новым формам благочестия, введенным иезуитами. Их ученики обязаны были ежедневно посещать богослужение, исповедоваться и часто причащаться. В 1573 г. иезуиты открыли в Дуэ отделение конгрегации св. Марии, возникшей в Риме в 1563 г. [933] . Ячейки ее вскоре образовались во всех иезуитских школах, откуда с помощью бывших учеников они перенесены были затем, с начала XVII в., в среду городского населения. Члены конгрегации были объединены в союзы или гильдии [934] группировавшиеся в виде духовных братств около каждой школы. Наряду с союзом учеников существовали еще союзы молодых людей, союзы взрослых и союзы маленьких детей. В 1626 г. они охватывали во фландро-бельгийской провинции ордена не менее 13 727 чел. [935] . Влияние членов этой конгрегации было тем сильнее, что они принадлежали преимущественно к высшим классам общества. Благодаря своему энтузиазму они популяризировали все применявшиеся иезуитами методы для поощрения католического рвения: 9-дневные молитвы по обету, приношения по обету, поклонения чудотворным иконам, исповеди. Последние в особенности укрепляли влияние иезуитов над людьми. Они ввели в обычай частые исповеди, которые были мало популярны и не приняты до их прибытия [936] . Исповедовавшиеся толпами устремлялись к ним. В Антверпене церковь орденского дома имела в 1626 г. не менее 26 духовников, и этого было недостаточно. К этому же времени иезуиты могли похвастаться тем, что в той же церкви ежегодно причащалось 24 тыс. чел. [937] . Иезуиты развивали не менее усиленную деятельность в деле проповеди, чем в раздаче причастий. Достаточно принять во внимание, что орден мог похвалиться тем, что в начале XVII в. в течение одного только года членами его произнесено было 15 206 проповедей во фландро-бельгийской провинции ордена [938] .

933

A. Poncelet, La Compagnie de J'esus en Belgique, p. 26.

934

Они обычно носили во Фландрии название «gulden» или «gilden».

935

«Imago primi saeculi», p. 774.

936

Ibid., p. 783.

937

Ibid., p. 785.

938

Ibid., p. 781.

Несмотря на такое обилие работы, у иезуитов все же оставалось время для преподавания катехизиса. Они умудрялись привлекать на эти уроки детей всякого рода новшествами и увеселениями, приноровленными к детскому возрасту. Между учениками устраивались соревнования; лучший из учеников получал титул «императора катехизиса»; ответы и вопросы перелагались на музыку и распевались хором [939] . Эти искусные приемы иезуитов имели большой успех. Их уроки катехизиса так же усиленно посещались, как и их школы. В некоторых городах под их руководством было до 30 школ. Здесь они привлекали на помощь себе также и светских людей. Братство св. Карла Борромея, учрежденное ими в 1618 г., вменяло в обязанность своим членам заниматься воскресными школами [940] . Наконец, они впервые ввели в Турнэ в 1645 г. торжественную церемонию первого коллективного причащения детей [941] .

939

A. Poncelet, La Compagnie de J'esus en Belgique, p. 23.

940

C. Caapliez, L''ecole dominicale de Valenciennes au XVI si`ecle, Valenciennes, 1883; G. Marc, Institution et 'economie de l''ecole dominicale de Valenciennes, «Bulletin d''etudes de la Province de Cambrai», 1910, p. 256 etc.

941

A. Poncelet, La Compagnie de J'esus en Belgique, p. 25.

Наряду о помощью, оказывавшейся иезуитами белому духовенству, — или если угодно с их конкуренцией с ним — иезуиты занимались делами, бывшими исключительно в их ведении. Благодаря организованной в 1587 г. Александром Фарнезе и оплачивавшейся правительством «полевой миссии» (missio castrensis) иезуитов они заботились о спасении солдатских душ [942] ; благодаря своей «морской миссии» (missio navalis), установленной Изабеллой в 1623 г. по просьбе Спинолы, они занимались тем же делом на борту каперских судов Дюнкирхена [943] . Наконец, целью их «голландской миссии» (missio hollandica), созданной в 1592 г. и одобренной Климентом VIII, было поддержание католической веры в Соединенных провинциях, куда иезуиты тайно перебирались каждый год с риском расплатиться за это своей свободой [944] . Действительно, протестанты с полным основанием видели в них своих самых опасных врагов и считали неспособными навое. Именно иезуитов они считали в 1595 г. зачинщиками покушения на жизнь Морица Нассауского, совершенного Петром Панненом [945] . После всего этого вряд ли нужно еще указывать на все остальные их многочисленные занятия — вроде борьбы с эпидемиями, их миссионерской деятельности в Китае, в Ост- и Вест-Индии, в Америке, чтобы оправдать гордый девиз бельгийских иезуитов: «В нашем ордене нет стариков» [946] .

942

«Imago…», p. 804.

943

Ibid., p. 817.

944

Ibid., p. 797.

945

Ibid., p. 831.

946

Ibid., p. 826.

Между тем

мы не дали бы законченного представления о роли иезуитов, если бы не указали также на их постоянное вмешательство во все проявления общественной жизни. Действительно, для них отнюдь недостаточно было обучать, проповедовать, раздавать причастие, сопровождать в сражениях солдат и матросов, но, следуя принципу быть «всем для всех», они вмешивались ad majorem Dei gloriam во все частные дела, так же как и во все общественные, утверждая свою власть, а тем самым и власть католической церкви благодаря тому, что они делались необходимыми «для всех людей, повсюду и во всякое время» [947] . Они стали советниками множества буржуазных и дворянских семей. Они мирили супругов, помогали детям выбирать себе призвание, старались помешать дуэлям [948] , способствовали заключению браков и заботились об оформлении фактических браков. Городские власти советовались с ними и действовали по их указаниям. Как только они обосновались в Генте, провинциальные штаты Зеландии констатировали удвоение строгостей по отношению к кальвинистам [949] . Фарнезе, эрцгерцог Эрнст, Спинола оказывали им полнейшее доверие. Эрцгерцог Альберт считал честью самому закладывать первый камень при постройке их церквей, допустил многих из них в свое ближайшее окружение, находился с некоторыми из них в оживленной переписке, а полученные ими от Альберта дарения оценивались в 100 тыс. дукатов [950] . То же благосклонное отношение встретил орден, разумеется, и со стороны Изабеллы и кардинала-инфанта. Впоследствии дон Франсиско де Мело и эрцгерцог Леопольд решительно поддерживали его в его борьбе с янсенистами.

947

«Omnium hominum, Iocorum, temporum, horarum sumus, omnibus omnia facti, ut omnes Chpisto lucri faciamus». Ibid., p. 767.

948

Gilliodts van Severen, Un drame judiciaire…, etc., «Annales de la Soci'et'e d'Emulation», 1911, p. 9. Обычай дуэлей введен был в Бельгии испанскими и итальянскими войсками. Gachard, «Bulletin de l'Acad'emie Royale en Belgique», 2-`eme s'erie, t. XXXVIII, 1874, p. 202. Уже в 1567 г. был издан указ против дуэлей. Poullet, Correspondance de Granvelle, t. III, p. 41. Вслед за этим последовали новые указы в 1589, 1596, 1610 и 1636 гг.

949

F. de Potter, Petit Cartulaire de Gand, p. 147.

950

«Imago primi saeculi», p. 888.

В благодарность за все эти милости бельгийские иезуиты были безгранично преданы габсбургскому дому. Даже когда епископы готовы были отступить от него, иезуиты оставались непоколебимо верны ему. Они старались развить в своих учениках династические чувства; многие из театральных пьес, которые были, ими написаны для своих учеников и которые последние разыгрывали во время раздачи наград, посвящены были прославлению побед католического короля над его врагами [951] . Независимо от специфических причин, связывавших их с монархией, они защищали ее также и по убеждению. В работах иезуита Лессия «De Justitia et jure» (1621) и иезуита Скрибани «Politico Christianus» (1624) за католическим королем признавалась власть, ограниченная только соблюдением религиозной морали и уважением к католической церкви. Лессий приводил даже политические соображения в защиту религии, которая, как он заявлял, представляет собой элемент порядка и господства, необходимый для сохранения общества [952] . Таким образом успехи иезуитов неизбежно должны были идти на пользу неограниченной государственной власти. В своих школах они воспитывали молодых людей из высших классов в духе благочестия и законопослушания. Вместе с последними остатками кальвинизма и свободомыслия они истребляли все следы республиканских учений XVI в., оставшиеся еще в некоторых умах. У их учеников преданность королю была столь же совершенной, как и их правоверие, и их подчинение абсолютистскому государству было столь же добровольным, как и их подчинение католической церкви. Поэтому нет ничего удивительного, что когда в дальнейшем вспыхнула борьба иезуитов с янсенистами, правительство безоговорочно стало на сторону иезуитов. Оно не могло отступиться от столь ценного союзника. Политические соображения повелевали ему поддерживать иезуитов в области теологии и оказывать им помощь в борьбе с учением «Augustinus» и с догматом о спасении людей благодатью.

951

1647 г. они представляли в Генте пьесу «Marie, la puissante guerri`ere de la maison d'Autriche» (F. van der Baeghen, «Bibliographie Gantoise, t. II, p. 138). В Лувене в 1645 г. трагедия под названием «Perfidia gallica cujus insigne documentum Guido…, Dampetra comes Flandriae» была направлена против Франции.

952

F. Strowski, Pascal et son temps, Paris, 1907, p. 209.

С начала XVII в. государство и господствующие классы стали слишком открыто покровительствовать иезуитам, так что их противникам из светского общества ничего больше не оставалось, как молчать. Но их гегемония вызвала против них довольно сильное оппозиционное движение среди духовенства. Иезуиты жаловались, что их обвиняют в скупости, корыстолюбии, честолюбии и что всякого рода клеветой пытаются отвадить от них все растущее число исповедующихся [953] . Если бы не противодействие Спинолы, их «полевая миссия» была бы провалена [954] . Епископы и священники не без зависти смотрели на их успехи и очень встревожены были тем, что иезуиты с каждым годом все больше вмешивались в дела духовного ведомства [955] . В Генте в 1643 г. епископ Триест пытался отстранить их от преподавания катехизиса и заменить их приходскими священниками [956] . Многие представители высшего духовенства осуждали слишком светский характер иезуитских школ, в которых придавалось преувеличенное значение танцам и музыке [957] . Мехельнский архиепископ Яков Бонен относился к ним явно враждебно и выписал из Франции с целью помешать их успехам много ораторианцев. Лувенский университет в 1566, 1588 и 1594 гг. был упорно против того, чтобы предоставить им возможность организовать публичные лекции по философии [958] . Решение папы в пользу университета в 1596 г. не прекратило столкновений. В 1624 и 1626 гг. пришлось отправить в Испанию Корнелия Янсения, чтобы добиться у короля формального запрещения иезуитским школам давать академические степени.

953

«Imago primi saeculi», p. 852.

954

Ibid., p. 810.

955

De Ram, Synodicon Belgicum, t. I, p. 470, 476, 501, 513, 530.

956

V. van der Haeghen, Inventaire des Archives de Gand, p. 48.

957

De Ram, loc. cit., p. 544.

958

Valerius Andreas, Fasti academici, p. 372–387.

При этих столкновениях дело шло вовсе не об университетских привилегиях, а о чем-то совершенно ином. В 1570 г. иезуит отец Беллармин во время своего пребывания, в Бельгии боролся с учением блаженного Августина, защищавшимся Михаилом Байем. Несмотря на то, что учение это было осуждено папой в 1567 г., оно тем не менее имело многочисленных сторонников на факультетах Лувена и Дуэ, и это очень тревожило всех тех, кого поражало сходство между ним и протестантским догматом о предопределении [959] . Иезуит Лессий посвятил почти всю жизнь борьбе с этими предтечами янсенизма, и именно с целью открыть доступ в университет его теории о свободе воли иезуиты и стремились проникнуть в него. Во всяком случае путем основания «музея Беллармина» иезуиты создали себе исследовательско-пропагандистский центр, откуда они могли наблюдать за университетом. Впрочем с начала XVII в. интенсивная духовная деятельность иезуитов все более отодвигала на задний план деятельность университета. После смерти Юста Липсия Лувен не имел больше ни одного ученого с европейским именем. Его факультеты, точно так же как и факультеты Дуэ, были не чем иным, как обыкновенными теологическими, юридическими и медицинскими школами. Наука развивалась уже не в них, а в иезуитских школах и резиденциях. Они не только поставляли наиболее выдающихся теологов, на сочинениях которых воспитывалось теперь духовенство [960] , но среди них встречались и математики вроде Эгильона и Григория из Сен-Винсента, филологи вроде Андрея Шотта и эрудиты вроде Болланда, Геншена и Папеброша. Из их среды вышла самая крупная историческая работа XVII в. — собрание «Acta Sanctorum». Разнообразие дарований членов иезуитского ордена сказалось даже в области искусства: среди них оказались такие художники, как Даниель Сегерс и такие замечательные архитекторы, как Гюиссенс.

959

В 1588 г. Торренций писал по этому поводу из Антверпена следующие характерные слова: «Nec quid liberum tollentibus arbitrium commode respondere possim invenio, si Lovaniensium opinioni Jocus esse debeat. Ipsis haud dubia sua constat ratio; verum ego et plurimi mecum boni non tam subtiles sumus ingenio, ut haec assequamur» (Я не вижу, какое подходящее возражение можно было бы сделать тем, кто отрицает свободу воли, если принять учение лувенских богословов. Они несомненно понимают свои рассуждения; но я и многие добрые люди вместе со мной не отличаемся столь тонким умом, чтобы их постигнуть), «Bulletin de la Commission royale d'ffistoire», 3-`eme s'erie, t. XI, 1870, p. 219.

960

Третий антверпенский синод в 1610 г. постановил, что священники должны иметь в своих библиотеках кроме катехизиса Канизия еще следующие книги: «Catholicum Stapletonb, sermones Costeri ejusque libellos sodalitatis el de controversiis horum temporum, Lessii consuitatio nupera quae religio sit eapessenda, directorium Poland ejusque libellus ob frequenti communione» (Католикон Степльтона, проповеди Костера и его книжки о братстве и о разногласиях наших времен, недавно вышедшее рассуждение Лессия о том, какую религию следует избрать, указатель Поланка и его книжку о частом причащении), т. е. все сочинения иезуитов. De Ram, Synodieon Belgicum, t. III, p. 135.

Таким образом иезуиты наложили свой отпечаток на самые высокие проявления духовной деятельности Бельгии XVII в. Они были здесь более многочисленны, чем где бы то ни было, и оказали здесь более глубокое воздействие на население, чем где-либо. В обстановке экономического упадка и вялости общественного мнения они сумели привлечь к себе самые сильные и энергичные умы, указав им цели и руководящие идеи для практической деятельности. Благодаря своей борьбе против ереси, благодаря возвеличению католичества путем своей просветительной, проповеднической и миссионерской деятельности они привлекли на свою сторону самую лучшую, избранную часть молодежи. И потому нетрудно понять, что в 1640 г., т. е. тогда, когда иезуитский орден насчитывал первые 100 лет своего существования, авторами сочинения «Imago primi saeculi», в котором нашли себе столь гордое выражение их подвиги и победы, были именно бельгийские иезуиты.