Ниенна. Благословленная Смертью
Шрифт:
– Не буду, – пообещала Ниенна.
Довольно прищурившийся старик не заметил, как озорная девчонка скрестила за спиной пальцы.
Конечно, она постаралась замести следы. Сходила на площадь, послушала гусляра, купила у подошедшей торговки маковый калачик. Посмеялась от души, увидев, как Эдгар за углом старостиной избы втюхивает доверчивым местным парням приворотные зелья. Теперь деревенские смотрели на него с восхищением и немного с опаской. Небось, уже пообещал, что девки косы друг другу станут драть за внимание столь желанных кавалеров.
Улочка
«Тут недалеко, – успокаивала себя Ниенна. – Если что, пошлю сигнального дракончика, Герда мигом примчится!»
Церковь производила удручающее впечатление. Ничем не огороженный двор, поросший лебедой да чертополохом. У самого здания, старого и покосившегося, валялся в пыли разбитый колокол. Как же они тут молебны служат?
«Видимо, никак – мрачно думала некромансерка. – И печати на жальниках не обновляют. Повезло, что земля здесь с какой-то хитрой особенностью, покойники из нее выбраться не могут. Надо бы поузнавать у селян их местные легенды. Или до тетки Улиты дойти и спросить. Один хрен, еще два с половиной дня тут торчать… И все же как хорошо, что во время заварушки с эльфами не было у меня подобной проблемы! Шиш бы я здесь несколько сотен призраков из земли подняла, уплотнила и на тот свет отправила!»
От воспоминаний стало грустно, но разум работал, как часы. Чтобы подобная земля щедро отдавала захороненное в ней, надо обильно и регулярно поливать ее кровью. Потому и в битве с остроухими, что столетиями измывались над представителями иных рас, победа досталась сравнительно нелегкой, но подъемной ценой – всего лишь девичьей миловидности лишилась да части здоровья. Но ведь и сделано столько, сколько помыслить страшно. И кем? Не королевским магистром высокой степени, а сопливой адепткой-первокурсницей!
И тут ледяная волна дурного предчувствия ткнула ее в висок изнутри – опасность! Рядом неживое!
Ниенна не успела даже сообразить, что происходит, как сзади на нее что-то прыгнуло. Некромансерка отшатнулась в сторону, одновременно разворачиваясь и сжимая пальцы. Сплетая знак «небесного огня», что упокоивал любую низшую нежить, не умевшую говорить.
Она уже знала, почему местный отец-благодетель оглох и онемел.
Отдачей от заклинания тряхнуло так, что лязгнули зубы. Вот леший, все-таки не восстановилась до конца! Ниенна пальцами правой руки ухватилась за нос, их которого хлынула кровь, а левой ладонью завращала в воздухе, сотворяя сигнального дракончика.
Меньше, чем через три минуты вся команда студиозусов столичной Академии материализовалась прямо у развалившихся церковных ворот.
– Лялечка, ну что мне с тобой сделать, на цепь посадить или к себе кандалами приковать? – зарычал Альбрехт, на ходу выхватывая из ножен клинок. – Я кому сказал предупреждать о любой отлучке?
– Гля, парни, наша некромансерка служителя церкви Всеблагого Левия угробила! – ахнул Лясан, выглядывая из-за плеча лидера. – Кранты теперь, полетят наши
– Это не служитель, – помертвевшим голосом просипела Герда.
– Не он, – согласилась Ниенна, рассматривая поверженную страховидлу с восковым полупрозрачным лицом, которую с человеком можно было перепутать лишь сослепу или спьяну. Красные выпученные глаза, длинные грязные когти на пальцах и клыки, не вмещавшиеся в рот, довершали картину. На худощавом теле уродца давно нестиранной тряпкой болтался балахон служителя храма.
– Это что еще за ху…. дожество нарисовалось у нас под боком? – ошарашенно спросил Эдгар, почесывая шею, на которой уже алел след чьего-то поцелуя.
– Гулиус немотус, – ответила Ниенна, вытирая нос платком, который ей сунула Азали. – Чудовище, что питается силой и кровью хозяина-мага, выполняя за него всю черную работу. Не говорит, почти не слышит и вдобавок не видит так, как люди. Но нюхает, читает мысли и передает отдельные образы своему господину. Долгое время может притворяться человеком, солнца не боится, без прямого приказа атаковать не опасен.
– Так что же получается, эта тварь… – начала было Азали и ахнула, зажав рот рукой.
– Тварь служит неведомому магу, с которым настоящего отца Генриха они год назад благополучно где-то здесь же и прикопали. Слушает исповеди жителей, подмечает, кто чем живет, куда ходит и как часто остается один, а потом передает информацию хозяину, – подтвердила ее догадку Ниенна. – Потому злодея, девок убивающего, и не могут до сих пор изловить. Сам маг сидит в деревне под личиной селянина или барина, или шут знает, кого. И он, кстати, нас видел. И прекрасно знает, зачем мы здесь. Иначе бы упырь меня не тронул, а просто притворился отцом-благодетелем, который ничего не слышит и вообще, очень занят.
– Так нас вся здешняя округа видела! – едва не застонал Эдгар. – На площади без малого человек пятьдесят было! А кто не доехал еще на празднество – тем про нас расскажут, еще и приукрасят всякого!
– Значит, круг поиска расширяется, – развела руками Ниенна. – Но в одном мы можем быть уверены точно.
– И в чем же? – насторожился Альбрехт.
– Эта сволочь – некромансер. Сильный и давно колдующий, раз умеет тьмой становиться. Но, вероятно, плохо обученный. Гулиуса держал на голодном пайке, я с одного удара его упокоила. Значит, силу копит для чего-то важного.
– Узнать бы, для чего, – скрипнул зубами боевик.
– Узнаем, – пообещала Ниенна. – А теперь надо в деревню возвращаться. Предлагаю показать селянам чудище, чтобы они решили, будто их проблема исчезла, и расслабились на празднике. Сами же глядим в оба, паскудник неминуемо объявится. Бережем девок, не отпускаем от себя далеко. Я еще попробую на кладбище местное сходить. Покойники тут, говорят, не встают просто так. Вот и узнаю, что же произошло со здешней землей, раз она мертвецов не выпускает. И хорошо бы упыря сжечь до темноты, а прах закопать. А то очухается еще ночью, тьфу-тьфу-тьфу…