Никогда
Шрифт:
Оказавшись внутри, она достала ее мигающий телефон и включила его. Подсветка дисплея засветилась, показывая семь пропущенных вызовов — что? Ох, дерьмо! Тренер всегда просила их выключать телефоны перед игрой, потому что она терпеть не могла слышать их звон из раздевалки. Она оставила его на беззвучном режиме все это время? Родители ее убьют.
— Где ты была? — Знакомый голос прорвался сквозь тьму.
Глаза Изобель широко распахнулись. Она повернулась и увидела, что ее родители сидят за обеденным столом, и при этом ни один из них не выглядел счастливым.
— И кто это был? —
9
Нематериальные формы
Наказана. Родители запретили ей выходить из дома в выходные, в основном потому, что Изобель не смогла найти подходящего объяснения, почему она не проверила свой телефон раньше и не брала трубку. Когда ее мама и папа спросили, где она была, она сделала все возможное, чтобы не солгать, говоря, что ее друзья поехали в магазин мороженного после игры, и что они потеряли счет времени. На вопрос, кто привез ее домой, Изобель только пожала плечами, говоря, что это был кто-то из школы. Можно было сказать, что папе особенно не понравился этот ответ, но он не стал ее допрашивать о дальнейшем.
Она была не готова говорить о том, что произошло в магазине мороженного. Конечно же, она была еще не готова рассказать родителям, что она порвала с Брэдом. Или даже признать то, что у нее теперь больше нет друзей. Не сейчас, когда она сама едва успевала переварить это. Она не хотела упоминать имя Ворена при всех, словно это могло вызвать только дальнейшие проблемы.
В субботу Изобель старалась не думать о потере всех ее друзей за один вечер или о сумасшествии Брэда, или о том, как неловко будет в школе в понедельник. Большую часть дня она пыталась разработать план о том, как она собирается встретиться с Вореном на следующий день. Конечно, она уже знала, что ей придется уйти тайком.
В конце полудня, в воскресенье, когда ее отец стал смотреть телевизор, она поняла, что, если хочет уменьшить шансы быть замеченной, она должна будет смотреть в оба и знать свои действия наперед, а также нуждается в союзнике «на стреме».
Убедить Дэнни оказалось сложнее, чем обычно. Она начала торговаться с ним, предложив сначала сделать всю его работу по дому на неделю, потому что в прошлом, когда она отчаянно нуждалась в его помощи, обычно этот трюк срабатывал. Однако, на этот раз, он отказался от этого предложения, а также о перспективах сбора ее карманных денег, в течение следующих двух недель.
Дэнни удивил ее, предлагая необычную сделку, которая будет включать Изобель в качестве его шофера на неполный рабочий день и ее машину, которую ей подарят на день рождение весной. Это напомнило ей переговоры с мафией в делай-или-умри разговоре, в комплекте с Дэнни, угрожающим сделать ее жизнь невыносимой, если она «откажется» на любое из «условий» их «соглашения». Это заставило ее понять, каким предприимчивым стал ее младший брат после того, как стал ходить в среднюю школу. Но она решила, что в какой-то степени это из-за того, что родители заставили ее крутиться вокруг него. И напомнив Дэнни, что он слишком много смотрит телевизор, Изобель неохотно
— Но я не подвожу твоих друзей и не развожу каждого домой в десять разных мест, — сказала она, прежде чем принять его протянутую руку.
На ее слова Дэнни закатил глаза и крепко пожал ее руку.
— Еще бы! Вот почему у нас есть велосипеды. Это и ежу понятно.
— Так что же я должен делать, если мама и папа захотят зайти в твою комнату? — спросил Дэнни, наблюдая за тем, как она складывает в свой рюкзак блокнот, ручки и книги По, взятые из библиотеки.
— Не впускай их, — сказала она. Правда, разве они уже не проходили это?
— Да, но я не смогу удержать их. Ты и я, мы оба знаем, что я сам с трудом могу держаться подальше от твоей комнаты — добавил он в то время, как, прислонившись к столу, открыл один из ящиков.
— Ну, тебе бы лучше постараться, — сказала она, закрывая ящик снова. — Ты в курсе, сделка отменяется, если они узнают.
«Это должно добавить немного дополнительного стимула», — подумала Изобель.
Она надела рюкзак и подошла к окну. Порыв холодного воздуха ворвался в комнату, играя с ее кружевными занавесками и принеся с собой запах пожухлых листьев и паленой осени, который был почти пряным. На улице стояла хорошая погода, правда чуть-чуть прохладнее, чем любила Изобель. По крайней мере, не похоже, что будет дождь.
Она села на подоконник, и, прежде чем залезть полностью на крышу, опустила голову вниз. Они жили в двухуровневом доме, поэтому здесь всегда был небольшой выступ, на который она могла встать или же посидеть, если ей было нужно побыть одной.
Изобель оперлась на спад, грубая черепица скрипела и хрустела под ее ногами. Она старалась не смотреть на выступ водостока. Вместо этого она оглянулась через плечо, чтобы посмотреть на Дэнни, который смотрел ей вслед, высунувшись из окна.
— Запомни, — сказала она, но ей не пришлось заканчивать.
— Если они начнут задавать вопросы, то у тебя болит голова, и ты спишь.
— И?
— И наблюдать за воротами гаража, потому что ты вернешься к семи тридцати к ужину или, в противном случае, ты превратишься в инопланетянина и будешь депортирована со своей родной планеты.
Дэнни говорил все это, обхватив ладонями свое круглое лицо и опершись локтями о подоконник.
В конце он улыбнулся.
Изобель закатила глаза и повернулась, чтобы пройтись вдоль крыши, осторожно, пытаясь сохранить равновесие на ее наклонной плоскости.
— Возможно, это не мое дело, — услышала она за спиной голос Дэнни. — Но могу я спросить, почему ты рискуешь жизнью, свободой и конечностями, чтобы улизнуть из дома?
— Как правило, — начала Изобель, в то время как она дошла до дальнего края крыши, где древесина белой решетки окон ее родителей соприкасалась с крышей. — Информация такого рода засекречена.
Она сняла свой рюкзак и бросила его на траву. Потом она повернулась и опустилась, чтобы поставить ногу на выступ, чувствуя точку опоры. Кончик туфли скользнул в щель на решетке.