Николай II
Шрифт:
«С утра в Петрограде ходили слухи о возможных беспорядках. Около часу дня в рабочих кварталах Нарвской, Коломенской и Александро-Невской частей становится известно, что забастовщики на всех заводах взяли верх над противниками стачки, и протесты против войны находят поддержку…».
Силы порядка не могут устранить причины беспокойства и хаоса. Они впрочем, еще способны уследить, чтобы кризисом не воспользовались подстрекатели и анархисты. В Петрограде не хватает времени для подготовки к наведению порядка и дисциплины, потому что составлявшие прежде гарнизон столицы отборные части отправлены на фронт, а их сменили крестьяне-запасники, которым недостает не только образования, но и верности царю. Как вскоре окажется, начальник гарнизона Хабалов не сможет рассчитывать на этих собранных с бору по сосенке солдат, когда их помощь потребуется.
В одной из мерзнущих очередей за продуктами у людей лопается терпение. Одни бьют стекла, другие врываются в лавки и хватают, что попадется.
Первые события происходят 25 февраля (10 марта) 1917 года. Комендант города Хабалов [91] телеграфирует в Могилев, где находится царь:
«Докладываю, что ввиду недостатка хлеба 23 и 24 февраля на многих заводах возникли стачки. 24-го бастовало до 200 000 рабочих, которые насильственно изгнали работавших. Уличное движение было остановлено рабочими. 23-го и 24-го днем часть рабочих прошла по Невскому проспекту, где они были остановлены. Насильственные действия выражались в битье стекол в лавках и остановке движения. Войска не прибегали к применению оружия. Четыре полицейских участка были разгромлены. Кучка демонстрантов рассеяна казаками. Утром полицмейстеру Выборгского района сломали руки и нанесли ранения в голову. Вахмистр Крылов убит при разгоне сборища. К подавлению беспорядков привлекались, помимо частей Петроградского гарнизона, пять эскадронов 9-го запасного кавалерийского полка из Красного Села, сотня Павловского лейб-казачьего полка [92] и пять эскадронов Гвардейского запасного кавалерийского полка».
91
Генерал С. С. Хабалов был командующим Петроградским военным округом, а не комендантом города. (Прим. перев.)
92
Павловский и Лейб-казачий — это разные полки. Вероятно, следует понимать так: «сотня Лейб-казачьего полка из Павловска». (Прим. перев.)
Один офицер, приехавший с Западного фронта в Петроград на приемку бронепоезда, вспоминал о поведении коменданта в тот день:
«По прибытии мне сразу бросилось в глаза, что что-то тут не так. Очереди за хлебом и нервозная атмосфера. Когда мы 26-го были готовы, я отправился в Петроградское управление военных сообщений. Офицеры волновались, что не принимается никаких мер против начинающих волнений и беспорядков. Командующий округом генерал Хабалов, с которым я лично разговаривал, униженно выпрашивал на глазах другого офицера — Георгиевского кавалера — броневики из Гатчины для патрулирования города. Генерал убеждал его, что не о чем беспокоиться, полиция в полной готовности, а вводить регулярные части не нужно и по политическим соображениям нежелательно — это унижает офицерскую честь. И закончил: идите и спокойно работайте!».
Другой очевидец тех дней, сын убитого в 1911 году премьер-министра Столыпина, так комментирует действия Хабалова: «Он спас офицерскую честь и отдал столицу восставшим…».
Царь ответил Хабалову телеграммой:
«Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, нетерпимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией.
Николай еще не понимает, насколько серьезны события. Во-первых, это просто беспорядки, считает он, подавлять которые — дело привычное, во-вторых, пусть этим занимаются комендант и министр внутренних дел, им положено. Однако последний, пресловутый Протопопов, не решается раскрыть государю глаза на истинное положение дел и тем дискредитировать себя.
На следующий день, 26 февраля (11 марта), Родзянко телеграфирует царю:
«Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт, продовольствие и топливо пришли в полное расстройство. Вообще беспорядки продолжаются. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Частью войска стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца.
Царь все еще не понимает. Протопопов ничего подобного не сообщает, поэтому Николай говорит Алексееву: «Этот истерик Родзянко, видимо, сошел с ума!» [93] .
Поэтому он решает отправить генерала Иванова с одним надежным полком с фронта на подкрепление в столицу [94] . 27 февраля (12 марта) — решающий день. Как всегда, во внутриполитических кризисах определяющую роль играет позиции армии. Все больше солдат под воздействием революционной агитации переходит на сторону восставших и, вместо того чтобы рассеивать их, вместе
93
Николай сказал Фредериксу: «Опять этот толстяк Родзянко мне написал разный вздор, на который я ему даже отвечать не буду». (Прим. перев.)
94
Решение об отправке Иванова (не с одним, а с несколькими полками) было принято вечером 27 февраля. (Прим. перев.)
95
Запасники (резервисты) не бывают молодыми, это люди, уже отслужившие срочную службу и, как правило, имеющие семьи. Революцию совершили именно взрослые солдаты, настроенные против войны гораздо решительнее, чем молодежь. (Прим. перев.)
«Армия начала переходить на сторону народа. Никто уже не чувствовал себя в безопасности под охраной жандармов и полиции. Всюду толпы, крики: «Хлеба, хлеба!». Повсюду драматические сцены. Батальон Семеновского полка получил приказ очистить Невский от повстанцев. Он выступает туда и наталкивается на батальон Волынского полка, который только что перешел на сторону народа. Неуверенность — что же будет? И вдруг совершенно седой пожилой офицер, командующий гвардейцами, выпрямляется в стременах и кричит своим людям: «Солдаты, я не могу вам приказать стрелять в ваших братьев, но я слишком стар, чтобы нарушить присягу!», — приставляет к виску револьвер и стреляется. Его тело заворачивают в знамя, а солдаты сливаются с народом».
Тут уже и Хабалов вынужден донести царю, что даже отборнейшие части — Павловский, Волынский, Преображенский и другие полки — нарушили присягу и отказываются стрелять в восставших. Даже если это не кадровые военные, а резервисты, носящие форму самых гордых частей русской армии, дела это не меняет: поддерживать далее порядок в столице нет возможности.
Подожжен Дворец правосудия. Разграблен Арсенал. Огромные массы людей стекаются к Думе. В тот же день солдаты выбирают депутатов в собственный орган — Совет солдатских депутатов. Все собираются у Таврического дворца, где проходит чрезвычайное заседание Думы. Образуется Временный исполнительный комитет. Туда входят еще верный царю Родзянко, революционно настроенный Керенский, умеренный социал-демократ Чхеидзе, либеральный монархист Шульгин и министр иностранных дел Милюков, председатель конституционно-демократической партии (кадетов) [96] .
96
Во Временный комитет вошли 12 руководителей фракции Думы. Милюков стал министром лишь несколько дней спустя. Он был лидером партии кадетов, но не официальным председателем. (Прим. перев.)
В результате событий этого понедельника 27 февраля (12 марта) 1917 года, возникло двоевластие: с одной стороны, Временный комитет Государственной думы, с другой — Совет рабочих и солдатских депутатов. Первый опирался на поддержку государственного аппарата, тогда как самовооружившиеся рабочие (красногвардейцы) [97] вместе с солдатами угрожали штурмом Думы. Дворец правосудия [98] , Петропавловская крепость и телеграф были оккупированы солдатским Советом.
97
Красная гвардия возникла гораздо позже, в апреле 1917 г. (Прим. перев.)
98
Дворец правосудия (Окружной суд) сгорел. Возможно, речь идет о министерстве юстиции. (Прим. перев.)
Вечером этого дня царь встревоженно записывает в дневнике: 27 февраля, понедельник.
«В Петрограде начались беспорядки несколько дней тому назад; к прискорбию, в них стали принимать участие и войска. Отвратительное чувство! Быть так далеко и получать отрывочные нехорошие известия! Больше не хочу получать доклады, решил сегодня же выехать в Царское Село».
Но такое понимание — а с ним и решение — пришли слишком поздно. К вечеру этого дня в Петрограде уже все решилось. Царский поезд отправляется только в 3 часа утра 28 февраля (13 марта), потому что Николай еще согласовывает с генералом Ивановым подробности его экспедиции с войсками в Петроград. На основе обрывочной информации и исходя из общего принципа, он доверяет больше военным, чем любому политику. Выбирается маршрут, на котором создана зеленая улица для воинских эшелонов.