Нити Данталли

Московских Наталия

Пламя занималось быстро. Колер думал, что Иннесса не выдержит первой и закричит, однако она молчала. Молчала она и тогда, когда пламя охватило ее платье и начало перекидываться на лицо.

Сезар Линьи терпел, сколько мог. По сравнению с расплатой пламя поначалу можно было не замечать, но уже через несколько минут данталли зашелся в своем последнем предсмертном вопле.

* * *

Вальсбургский лес, Гинтара

Пятнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

О том,

как были казнены Гелвин и Инесса Ормонт, Мальстен узнал из первых рук. Бенедикт Колер, не имея возможности пользоваться своими правами в стране, где Культ не признавался властным органом, добился личной встречи с анкордским кукловодом при свидетелях и попытался спровоцировать его на агрессию, ведь только в этом случае на территории царства, державшего нейтралитет в Войне Королевств и не подписавшего Вальсбургскую Конвенцию, жрец мог законно применять меры по аресту демона.

Мальстен готов был поклясться, что если бы его тогда не остановили, он убил бы Бенедикта голыми руками. Данталли до сих пор жалел, что ему не дали этого сделать. Он ненавидел Бенедикта Колера так сильно, как только одно существо может ненавидеть другое. Ему стоило огромных усилий удержаться от убийства этого человека сейчас, в лесу, когда в течение нескольких минут он был так близко. Буквально протянуть руку и…

Однако данталли понимал, что тогда Аэлин поймет, кто он, и постарается убить его. Расправляться с охотницей ради собственного спасения Мальстен не желал, посему предпочел держать свою истинную природу в секрете.

— Нам нужно двигаться дальше, — тяжело вздохнула охотница, положив руку на плечо своего спутника.

Ее прикосновение, как ни странно, принесло небольшое успокоение. Мальстен кивнул, сумев унять бушевавшую внутри злость и найдя в себе силы продолжать путь.

— Вы правы, — ответил он. — За нами уже три хвоста. Кажется, если мы промедлим еще немного, их может стать больше.

Аэлин согласилась, и они спешно направились вглубь леса на поиски тринтелл.

Глава 3. Зверь внутри Солнца

Земля дэ’Вер, Лария.

Двадцать восьмой день Матира, год 1482 с.д.п.

День выдался пасмурным и серым, как и бессчетное множество дней до этого. Небо затягивали тяжелые свинцовые кучевые облака, пугая надвигающимся ливнем, хотя за последние несколько недель на иссушенную землю, бьющую металлическим холодом изнутри, не пролилось ни капли.

Генерал Томпс мерно шагал вдоль лагеря, время от времени морщась, когда стертые до кровавых мозолей ноги ступали по мелким острым камням Пустогорья. Чувствуя каждую неровность на холодной, будто бы вечно мертвой почве, Эллард окидывал каменистую пустошь тоскливым взглядом и думал, что уроженцы дэ’Вера придумали самое что ни на есть правильное название для этого места — Пустогорье.

Осматривая обрыдлый пейзаж, генерал вместе с тем выискивал взглядом нужного ему сотника.

«Где бесы носят этого…»

— Ормонт! — низким грудным голосом выкрикнул Томпс, завидев, наконец, объект своих поисков.

Сотник,

спешно идущий вдоль лагеря, обернулся на окрик, и Эллард неприятно повел плечами, когда данталли посмотрел на него. На первый взгляд, если не знать, что это за существо, его невозможно было отличить от человека, но в его глазах — в самой их глубине — обитало нечто чужое, потустороннее. И это нечто повергало Элларда в ужас каждый раз при встрече с данталли. Генерал лишь надеялся, что сотник не замечает его страха.

Мальстен выждал несколько секунд, затем направился к Томпсу и замер в трех шагах от него, ожидая приказов.

Эллард прочистил горло.

— Пришли новые указания от Его Величества, Ормонт, — серьезно проговорил он. — С этого дня Кровавую Сотню перебрасывают в авангард.

— Кровавую Сотню? — недоверчиво переспросил данталли. Генерал нахмурился.

— Ты будто в пещере живешь, — хмыкнул он и тут же осекся под холодным взглядом кукловода. Сурово сдвинув брови к переносице, Эллард пояснил, — примерно месяц назад разведчики доложили, что так называют твоих людей. Сейчас название «Кровавая Сотня» уже закрепилось и разнеслось по нескольким королевствам. Его Величество, пребывая в отъезде, также был уведомлен об этом и передал, что весьма доволен тобой.

Последние слова генерал добавил, с трудом не поморщившись.

— Благодарю, — без тени воодушевления отозвался Мальстен.

— В свете ваших достижений Его Величество рассудил, что Кровавая Сотня должна сражаться на передовой.

Сам Томпс был яро против затеи Рериха и искренне сожалел, что не может сообщить это лично королю, пребывающему в деловой поездке. С самого начала генерал считал введение данталли в ряды армии опасной авантюрой, однако монарх Анкорды был настолько впечатлен способностями Ормонта, что ничего не желал слушать. Эллард иногда даже задумывался, что фанатичные последователи Красного Культа бывают в чем-то правы, когда заверяют, что демоны-кукольники подчиняют себе людские души.

Взгляд данталли остался невозмутимым.

— Как прикажете, генерал, — кивнул он. — Когда моим людям начинать сборы?

— Сейчас, — отозвался Томпс. — У вас есть пара часов.

Мальстен вновь отозвался кивком и, не говоря больше ни слова, небрежно отсалютовал и развернулся. Эллард был не в силах справиться с собой: каждое действие данталли вызывало в нем неконтролируемую злость, и даже малейшее несоответствие уставу со стороны демона-кукольника распаляло желание проучить выскочку.

— Ормонт, тебя не отпускали! — прорычал Томпс.

Данталли замер, тяжело вздохнул, вновь повернулся и почтительно кивнул.

— Прошу прощения, генерал. Будут еще приказы?

Томпс прищурился.

— Чему тебя только учили в нельнской военной академии? Принято спрашивать разрешения идти, Ормонт.

Уголок губ Мальстена чуть дернулся вверх в едва заметном подобии улыбки.

— Виноват, генерал. Разрешите идти?

— Погоди.

Эллад пожевал губу. На деле он не имел ни малейшего понятия, зачем задержал сотника. Нахмурившись, генерал заговорил тише, чувствуя необходимость хоть что-то сказать: