Нити Данталли
Шрифт:
Прит, Гинтара.
Пятнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
Когда уже на заходе солнца на пороге трактира появились незнакомцы в красных плащах, все помещение погрузилось в тишину — после пожара в доме кузнеца о таинственных пришельцах в красном по деревне поползли разные слухи. Всякий был горазд предполагать, что это были за люди. То, что Грегор Шосс воздерживался от каких-либо комментариев по этому поводу, лишь подстегивало жителей Прита к построению догадок. Кто-то
Лане Эдлан было безразлично, что за пришельцы явились в их с мужем трактир: она с одинаковой враждебностью относилась ко всем незнакомцам в красном, которые теперь ступали группами на территорию Прита. Донеся кружку эля до стола одного из посетителей, женщина враждебно посмотрела на вошедших и сложила руки на груди. Верн вышел из-за стойки и стал рядом с женой, уперев руки в боки. Обыкновенно он привык приветливо встречать новых посетителей, однако теперь, особенно после убийства Петера Адони (в чем он винил исключительно охотницу, скоропостижно покинувшую Прит) мужчина не собирался любезничать с незнакомцами.
— Боюсь, у нас не хватит столов разместить столько людей, — не дожидаясь приветствия, сказал Верн, хотя места в зале было предостаточно.
Молодой мужчина, стоявший впереди явившейся группы, пригладил аккуратно постриженные усы и приветливо улыбнулся.
— Нет нужды переживать на этот счет, господин… — он сделал паузу, чтобы трактирщик представился.
— Эдлан, — нахмурился Верн.
— Господин Эдлан, — повторил гость. — Мы явились не трапезничать, хотя, признаюсь, у вас здесь весьма аппетитно пахнет. Но у нас дело неотложной важности, и на трапезу нет времени.
— Последние несколько дней в Прите слишком много чужаков с делами неотложной важности. И пока от этих дел лишь горят дома, — прищурилась Лана. В ее глазах пылала бессильная ярость.
Женщине едва удалось успокоить убитую горем Беату после всего, что произошло с ее семьей за последние двое суток. Тяжелые роды, убийство брата, пожар…
Верн с опаской поглядел на жену опасливым предупреждающим взглядом.
— Я и мои люди видели пожарище, госпожа Эдлан. Уверяю вас, мы не имеем к этому печальному событию никакого отношения.
— Кто вы? И что вам здесь нужно? — Верн поспешил перевести тему, чтобы не привлекать больше никакого внимания к семье кузнеца.
Молодой мужчина с усами кивнул.
— Мое имя Николас Фалетт. Мы с моими людьми разыскиваем опасного преступника-самозванца, скрывающегося под именем Мальстен Ормонт, и хотели бы поговорить с кем-то, кто может знать, куда он направился, покинув Прит.
В зале трактира начался оживленный шепот. Люди изумленно переспрашивали друг у друга, не ослышались ли они.
— Мальстен Ормонт?
— Кукольник?
— Он самозванец? Преступник?
— Не может быть!
— А с виду совсем не скажешь…
— Может, он головорез? Оттуда и научился саблей орудовать?
— Чушь это все!
— Что он натворил?..
— А мне он никогда не нравился. Мрачный он был.
Верн
— Послушайте, господин Фалетт, — сквозь зубы процедил Верн. — Мальстен, или как там его истинно звать, нам ничего не сообщал, никто из присутствующих здесь и во всей деревне людей, не знает, куда он мог направиться. Поищите какие-нибудь зацепки в его доме. Это на окраине Прита к северу от трактира. Больше ничем я вам помочь не могу.
Николас понимающе кивнул. Он вовсе не был враждебно настроен к жителям этой деревни. Капитан проезжал мимо пепелища, оставленного людьми Колера на месте дома кузнеца, и догадывался, что теперь в Прите вряд ли отнесутся к приходу чужаков с одобрением. Меры, которые принимал Бенедикт, иногда действительно казались Николасу дикими.
— Что ж, благодарим за информацию. Даже она может помочь в поимке опасного преступника. Разрешите откланяться.
Верн лишь сдержанно кивнул.
Николас Фалетт и его люди спешно покинули трактир.
Выйдя из помещения, капитан окинул свою команду решительным взглядом и указал на север.
— Что ж, возможно, в доме Ормонта собаки возьмут след. Вперед! Не будем терять времени.
Вальсбургский лес, Гинтара.
Пятнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
Трое последователей Красного Культа исследовали местность до темноты, хотя уже к закату Бенедикт потерял надежду напасть на след данталли. Влажный после дождя лес имел слишком резкие собственные запахи, они мешали Ренарду сосредоточиться на Мальстене Ормонте. И хотя светловолосый ищейка упорно продолжал искать данталли, Бенедикт понимал, что поиски уже ничего не дадут — в противном случае они сумели бы выйти на монстра раньше.
Окончательно утвердившись в своем решении, Колер окликнул скачущего вперед ищейку.
— Ренард, остановись! Довольно, — его звучный голос спугнул пару птиц с ветвей, заставив светловолосого резко обернуться на звук и принюхаться к лесу. — Скоро двигаться в темноте будешь способен только ты, причем, лишь спешившись. Лошадь не сумеет так ориентироваться ночью и может запнуться.
В сгущающихся сумерках на лице Ренарда блеснула хищная улыбка.
— Я могу поискать данталли, пока вы устроите привал, — прошелестел он.
Бенедикт ухмыльнулся, восхищенно глядя на своего спутника. Воистину, это был удивительный человек. Ренард Цирон от рождения был совершенно слеп. Однако назвать его беспомощным не поворачивался язык. Все чувства Ренарда были обострены до предела, он ориентировался в пространстве так, как не мог бы ни один зрячий. Бенедикт не знал, по какой причине этот удивительный человек решил реализовать свои таланты именно в Красном Культе, об этом он его никогда не спрашивал, однако понимал, что для организации его появление стало большой удачей. Колер мгновенно заприметил Ренарда Цирона для своей команды.