Нити Данталли

Московских Наталия

Олсад стремительно погружался в сумерки. На улице заметно потемнело, и уже скоро городок должна была окутать непроглядная ночь.

«Надеюсь, Мальстен меня дождется», — невольно подумала Аэлин, побоявшись, что данталли может, решив, что спутница ушла одна, наделать глупостей. — «Проклятье, если б только была возможность поскорее уйти отсюда!»

Ренард Цирон вышел на лужайку у гостевого дома и извлек из ножен меч. Затянутые белесым бельмом глаза, казалось, горели азартным огнем. Аэлин отошла от своего названного противника и обнажила паранг — как можно тише и осторожнее.

Она понимала, что Ренард будет ориентироваться в основном на звук, поэтому ставила своей задачей вести себя тише обычного. Охотница мысленно приказала себе сосредоточиться и дышать реже, почти неслышно. Не делать шагов, пока это не станет действительно нужно.

Бенедикт и Иммар, одновременно сложив руки на груди, встали у двери гостевого домика и принялись изучать поведение противников.

Аэлин попыталась унять бешеное сердцебиение и обуздать волнение.

«У меня было множество противников, которые хотели меня убить. Этот человек хочет лишь потренироваться. Достану его единожды, и это закончится, а среди жрецов я обрету необходимое уважение, чтобы мне позволили начать «искать» Мальстена одной».

Волнение от этого внутреннего монолога даже не думало пойти на спад. Охотница сглотнула и внимательно уставилась на фигуру своего противника.

Ренард держался спокойно и уверенно. Его «взгляд» был направлен в ту сторону, где стояла молодая женщина и, казалось, слепой жрец действительно смотрит на свою соперницу.

— Что ж, нападайте, леди Аэлин, — усмехнулся Ренард.

Охотница нахмурилась, но не ответила, понимая, что, услышав ее, слепой противник, возможно, нащупает для себя лишние преимущества. К тому же молодая женщина была уверена, что голос ее будет предательски дрожать, а показывать свои опасения она была не намерена.

Бенедикт на молчание Аэлин отреагировал оценивающей улыбкой. С лица Ренарда же улыбка испарилась, он нахмурился, словно пытался присмотреться невидящими глазами и понять для себя точное расположение противницы.

Аэлин не собиралась наносить первого удара. Она ждала атаки соперника, надеялась прощупать его реакцию, выявить темп, понять уровень владения оружием.

На лице Ренарда на миг мелькнула растерянность. Меч в его руке замер, удивительно точно глядя в лицо невидимой противнице. Жрец сделал шаг чуть вперед и вправо. Аэлин осталась неподвижной, сжимая рукоять паранга в руке. Она понимала, что ее оружие — не самый лучший вариант для колющих ударов, ее сильной стороной была рубящая атака. Вдобавок всегда помогал удачно спрятанный в рукаве стилет. Однако цели убить Ренарда Цирона Аэлин не имела, поэтому вовремя одернула себя, когда скрытое оружие начало буквально проситься в руку для удачного броска.

— Она не сделает тебе поблажки, мой друг! — осклабился Бенедикт. — Нападай.

Лицо Ренарда подернулось злобой. Он молниеносно рванулся вперед, удивительно верно выбрав направление, в котором находилась противница. Аэлин нырнула в сторону, тут же готовясь нанести ответный удар. Охотница с трудом вспомнила, что цель этого поединка — тренировка, и, на ее счастье, Ренард успел вовремя отразить рубящий удар, развернувшись ловко и стихийно. Движения

его были быстры и точны. Казалось, слепой жрец и сам готов был биться ожесточенно, в полную силу. Аэлин не была уверена, что выдержит долго против такого бойца… хотя никакая схватка, к слову и не длится достаточно долго.

«Одна ошибка!» — предупредила себя охотница мысленно. — «Одна! И он ведь может попросту убить меня в пылу поединка. Похоже, мое замечание всерьез задело его…»

На дальнейшие раздумья не оставалось времени. Ренард перешел в агрессивное наступление, в котором Аэлин оставалось только отражать атаки. Притом паранг плохо подходил для подобного противостояния: охотнице требовалось улучить момент, чтобы сделать соответствующий замах, а противник, точно чувствуя это, не собирался давать ей достаточного времени.

Аэлин парировала удары успешно, однако улыбка на лице Ренарда говорила о том, что он уже сориентировался в ее умениях и теперь — по звуку дыхания ли, по звуку летящего на отражение удара паранга ли — он мог безошибочно предугадать каждое действие противницы.

Охотница чувствовала на себе взгляд Колера — пристальный и пронизывающий — но не могла позволить себе отвлечься на него. Ренард пошел в новое наступление. Казалось, несмотря на понимание тактики противницы, он был искренне удивлен, что она способна продержаться в ожесточенном бою против него достаточно долго — явно больше минуты.

Аэлин вновь заставила себя дышать реже, хотя теперь это оказалось намного труднее. Замерев на миг, она резко двинулась в сторону и затихла снова, заставив слепого жреца внимательнее прислушаться. Ветер, поднявшийся в вечернем Олсаде не сыграл молодой женщине на руку — Ренард заметно втянул воздух, поняв, где находится его противница. Однако охотница была достаточно быстра, чтобы вовремя поднырнуть под руку нападавшему, и меч Ренарда рассек воздух рядом. Аэлин рванулась вбок и тут же нанесла резкий рубящий удар.

Послышался то ли громкий выдох, то ли придавленный короткий стон. Слепой жрец замер. Охотница развернулась и готова была продолжать бой, когда услышала резкий выкрик Бенедикта Колера.

— Остановить бой! Немедленно! — воскликнул он.

Неожиданно для самой себя Аэлин опустила паранг. Она послушалась Бенедикта, не задумываясь — было в его голосе нечто такое, что заставило ее незамедлительно исполнить приказ. Молодая женщина даже не сумела отдать себе отчет, почему так безропотно подчинилась. Вместо того она демонстративно убрала паранг за пояс и, восстанавливая дыхание, посмотрела на замершего противника.

Ренард бросил меч по приказу старшего жреца и теперь стоял, заметно морщась и придерживая левое бедро. Сквозь красное одеяние на пальцы слепого воина сочилась кровь. От по-настоящему серьезной раны Ренарда спасла лишь плотная кожаная защитная накладка, принявшая основной удар на себя.

— Ох… — выдохнула Аэлин, чувствуя, как ее лицо заливает краска. На миг она готова была вновь выхватить паранг, рискуя столкнуться в бою с Иммаром и Бенедиктом. Однако жрецы Красного Культа и не думали нападать.