Новая философская энциклопедия. Том второй Е—M
Шрифт:
461
ЛЬВОВСКО-ВАРШАВСКАЯ ШКОЛА гию и метанауку (К. Айдукевич), «науку о науке» (Т. Котарбиньский). Метанаука, согласно Айдукевичу, использует синтаксические и семантические понятия, рассматривает науку как формализованную дедуктивную систему. Методологией же называется рассмотрение науки с одновременным выделением личности исследователя и его отношения к утверждениям; она выявляет прагматические понятия и основывается на актуальных и исторических свидетельствах, касающихся науки. Котарбиньский придавал методологии иной смысл: он отождествлял ее с созданной им праксеологией (общей теорией успешной деятельности). По его мнению, местом встречи всех наук о науке является эпистемология, или общая теория знания, дополненная прилагательным «прагматическая». Однако эпистемология прагматична лишь постольку, поскольку суммирует рассуждения, предназначенные облегчить социальное существование науки. Общее стремление к эмпирическому обоснованию научного знания сближало Львовско-варшавскую школу с логическим эмпиризмом. Однако ее основные представители (Айдукевич, Котарбиньский и др.) не признавали «догматический эмпиризм» и рассматривали теоретотеские компоненты научных теорий как их необходимые части. 3. Завирский в 1936 на 3- м польском философском съезде заявил, что вопреки логическим эмпиристам научная метафизика возможна. К нему присоединились Т. Котарбиньский и А. Тарский, по мнению которого нет существенной разницы между Венским кружком и теми, кто признает научный характер метафизических высказываний при условии, что их удается подтвердить эмпирически. Львовско-варшавская школа внесла значительный вклад в философию языка, логическую семантику и семиотику, в разработку систем неклассической логики, теорию множеств. Представителям школы принадлежат ценные металогические, математические и методологические исследования (теория индукции, строение и функции научной теории, разработка аксиоматического метода, теория вероятностей, принципы построения иерархии формализованных языков, доказательства важнейших теорем о полноте и разрешимости для ряда исчислений), ряд фундаментальных работ по психологии, социологии, науковедению, истории философии, этике, эстетике. Философские воззрения представителей школы не были однородными. Для большинства из них характерна ориентировка на логико-аналитические методы, скептицизм по отношению к традиционной (доаналитической) философии, идея «демаркационизма» (очищения языка науки и философии от «псевдопонятий» и связанных с ними «псевдопроблем» мировоззренческого плана). Школу объединял способ, метод философствования и общий научный язык — «метапарадигма», способная в силу своей общности вместить пестрое многообразие научных взглядов и позиций представителей школы. Значительную роль в общей структуре философских воззрений школы ифали идеи номинализма (Котарбиньский, Ст. Лесьневский, 3. Завирскнй, С. Балей и др.), феноменологическая теория познания (Л. Блауштейн), неотомистская концепция истины (Я. Саламуха, Ф. Климке), идеи методологического конвенционализма (Айдукевич).
462
ЛЬЮИС Отличительной чертой этических воззрений Львовско-варшав- ской школы был интеллектуализм (если этика должна быть рациональной, то она должна быть интеллектуалистичной, ибо лишь интеллектуализм противостоит иррационализму). Моральные качества касаются прежде всего индивидуумов, поэтому школа вслед за Твардовским понимала этику как науку, максимально примиряющую интересы личностей. Это типичная индивидуалистичная этика, противящаяся подчинению личности общественным группам. Такой взгляд на этику несомненно связан с общими политическими убеждениями философов школы, которые были близки классическому либерализму. Львовско-варшавская школа представляет собой исключительный феномен высокого духовного единства людей интеллектуального труда, имеющих различные философские и научные ориентации, религиозные убеждения, политические пристрастия. Это позволило школе сыграть значительную роль в польской науке и культуре 1-й пол. 20 в., выдвинуть польскую философию, логику и математику на видное место в мировой науке, создать устойчивую традицию и стиль философских исследований. Школа распалась в 1939 с началом 2-й мировой войны. Некоторые представители школы погибли, другие эмигрировали. После войны часть представителей школы активно участвовала в культурном возрождении страны, в развитии польской высшей школы. Столетний юбилей школы, отмечавшийся мировым философским сообществом в 1995, показал, что идеи, разработанные школой, остаются актуальными в современной философии, логике и математике, что традиции школы продолжают жить, став достоянием не только польской, но и общечеловеческой культуры. Лит.: Котарбиньский Т. Избр. произв. М., 1963; Твардовский К. Логико- философские и психологические исследования. М., 1997; Берников М. И. Методологический анализ кризиса философского идеализма (На материалах польской философии конца 19 — 1-й трети 20 в.). Киев, 1978; Васюков В. Л. Две парадигмы в рамках одной школы. — В кн.: Философия науки, вып. 2, Гносеологические и логико-методологические проблемы. М., 1996; Философия и логика Львовско-варшавской школы. M., \999',Zamecki S. Koncepcja nauki w szkole lwowsko-warsza- wskiej. Wroclaw, 1977; Wolefiski J. Filozoficzna szkola lwowsko-warszaws- ka. Warsz., 1985; Idem. Logic and Philosophy in the Lvov-Warsaw School. Dordrecht, 1989. В. Л. Васюков, В. H. IJopyc
ЛЬЮИС(Lewes) Джордж Генри (18 апреля 1817, Лондон — 28 ноября 1878, там же) — английский философ-позитивист, журналист и литературный критик. Занимался также исследованиями в области психологии и физиологии. С 1838 в течение нескольких лет изучал философию в Германии. Первоначально был сторонником позитивизма О. Конта (Comte's Philosophy of the Sciences, 1853). Считал, что предмет философии — широкие обобщения, делаемые на основе данных конкретных наук; связывал метафизику, занимающуюся высшими причинностными законами, с естественно-научным методом. Впоследствии испытал влияние эволюционизма Г. Спенсера (хотя и не принял его учение о Непознаваемом). Критикуя механистические объяснения органических процессов, рассматривал чувствительность как особое свойство нервной ткани. Подчеркивал значимость социального фактора в эволюции сознания. Предложил термин «эмерджентный», которым обозначал принципиально новые явления, не выводимые из предшествующего состояния. Автор фундаментальной истории философии, которую трактовал как историю заблуждений, лишь постепенно подводящую к истинному позитивистскому учению («Biographical History of Philosophy», v. 1—4, 1845—46; рус. пер.; «История философии от начала ее в Греции до настоящего времени», 1865). Соч.: Aristotle; a Chapter from the History of Science. L., 1864; The Physical Basis of Mind. L., 1877; в рус. пер.: Вопросы о жизни и духе, т. 1—2. СПб., 1875-76; Античная философия, т. 1-2. Минск, 1997-98. Лит.: Волков Н. Я. Д. Г. Льюис. Владикавказ, 1904. А. Ф. Грязное
ЛЬЮИС(Lewis) Кларенс Ирвинг (12 апреля 1883, Стонем, Массачусетс — 3 февраля 1964, Менло-Парк, Калифорния) — американский логик и философ, преподавал в Гарвардском и Стенфордском университетах, доктор философии (1910); член Американской академии искусств и науки, Американского философского общества. В философских концепциях Льюиса ощутимо влияние Ч. Пирса и L Лейбница. Льюис выдвинул теорию т. н. концептуалистического прагматизма, сочетавшего идеи прагматизма и философии логического анализа. Льюис различает аналитические (формальные) и эмпирические истины, (ср. истины разума и факта у Лейбница). Абсолютно истинным, по Льюису может быть лишь аналитическое знание; эмпирические истины всегда не более чем вероятны. Непосредственное, ознакомительное знание невозможно, оно всегда предполагает дедуктивный, выводной элемент, значит нуждается в исходных категориальных понятиях. Категориальная сеть служит для классификации и истолкования научных фактов, она априорна. Априорную истину Льюис понимает как дефинитную, ее можно обнаружить только при анализе понятий. Из дефинитности системного знания следует возможность неограниченного множества различных концептуальных схем, или способов упорядочивания знания. Для осуществления выбора какой-либо из этих систем необходим прагматический или инструментальный критерий (см. Инструментализм) — это и есть сфера познавательной деятельности людей. Логические исследования Льюиса посвящены гл. о. разработке различных систем модальной логики, к которым он пришел, отвергая классическую материальную импликацию (см. Следование логическое). В статье «Импликация и алгебра логики» (Implication and algebra of logic. — «Mind», 1912, v. 21). Льюис подверг критике парадоксальное, с его точки зрения, отсутствие смысловой связи между А и В в истинной материальной импликации А z> В. Один из вариантов его логики изложен в трактате «Очерк символической логики» (A survey of sym- bolyc logic. Berkeley, 1918). Очерк содержит также обзор истории математической логики со времени Лейбница. Наиболее полно логические системы Льюиса развиты в написанной совместно с Г. Лангфордом монографии «Символическая логика» (Symbolic logic). В гл. VI книги изложена система, в которой наряду с классическими связками (см. Логические связки) задается оператор возможности «О». Ор означает: «р возможно», или «возможно, что р истинно», или «р самосов- местимо». Показывается, что Ор эквивалентно утверждению «Ложно, что р влечет собственное отрицание». Через отрицание, конъюнкцию и возможность определяется строгая импликация р —> q = ^0 (р &-*q) : р строго влечет q, означающая «Ложно, что возможно, чтобы р было истинно, a q ложно». Если q выводимо из р, то утверждение «р истинно, a q ложно» означает скрытое противоречие. Работами Льюиса положено начало современного этапа модальной логики. Соч.: A survey of symbolic logic. Berkeley, 1918; The pragmatic clement in knowledge. Berkeley, 1926; Symbolic logic (Lewis С I., Lang-
463
лэйнг ford С. H.), N. Y.-L., 1932; The modes of meaning.
– «Philos, and Phenomenol. Res.», 1943—1944, v. 4; Our social inheritans. Bloomington, 1957. Лит.: Lewis. Garens Irving. — Who's who in America, v. 20, 1938—1939, p. 523. 3. А. Кузичева
ЛЭЙНГ(Laing) Рональд (7 октября 1927, Глазго — 23 августа 1998, Сен-Тропез, Франция) — британский психиатр и философ, один из основателей «антипсихиатрии». Получил медицинское образование в Глазго. После службы в армии и работы в психиатрической клинике в Глазго с 1957 работал в Тавистокской клинике. В 1962—65 возглавлял клинику Лэнгхем (Лондон). В эти годы выходят первые книги Лэйнга, принесшие ему широкую известность за пределами медицинского сообщества. Первая его книга (Разделенное Я, 1959) содержала наряду с описанием нескольких конкретных случаев экзистенциально-феноменологическую теорию психозов; в работе «Я и другие» (1961) проводится феноменологический анализ межличностного общения. Уже в этих произведениях Лэйнг ставит под сомнение теории и методы традиционной клинической психиатрии, ортодоксального психоанализа, бихевиоризма и интеракционизма в психологии. Он подвергает критике натуралистические теории, объясняющие психические заболевания наследственностью, биохимическими процессами и т. п. Естественные науки не могут служить фундаментом для психиатрии, имеющей дело с личностью. Некоторое время Лэйнг находился под влиянием экзистенциализма Ж.-П. Сартра: вместе с другим основоположником «антипсихиатрии» Д. Купером он написал книгу «Разум и насилие. Декада философии Сартра 1950—60» (1964). Другим источником «антнпсихиатрии» Лэйнга стали исследования группы ученых из Пало Альто, возглавляемой Г Бэйтсоном. Вслед за ними Лэйнг стал рассматривать психические нарушения как результат «двойных связей» (double bind) в общении и даже пытался применять логическую теорию типов Б. Рассела для объяснения генезиса психических проблем. Возникающие у индивида трудности (Лэйнг отвергает сам термин «психическая болезнь») связываются сначала с межличностным общением в семье (в написанной совместно с А. Истртоном работе «Здоровье, безумие и семья»), а затем и с организацией общества в целом. В принесшей Лэйнгу широкую известность книге «Политика опыта» (1967) психические проблемы индивидов однозначно увязываются с политической и экономической системой, с основными чертами западной цивилизации. Психиатрия оказывается карательной инстанцией общества, которое калечит своих членов с раннего детства, а затем наклеивает на не выдержавших такого воздействия психиатричские ярлыки. Постепенно само «безумие» в работах Лэйнга приобретает характеристики мистического опыта трансцендентного, а социальная критика в духе «новых левых» все в большей мере соединяется с восточными религиозными учениями. Соч.: The Divided Self. An Existential Study in Sanity and Madness. L., 1959; Self and Others. L., 1961; The Polities of Experience. N. Y, 1967; Knots. N.Y., 1969; The Facts of Life. An Essay in Feelings, Facts, and Fantasy. L., 1976; Conversations with Children. L., 1978. A. M. Руткевич
ЛЮБИЩЕВАлександр Александрович (5 апреля 1890, С.-Петербург — 31 августа 1972, Тольятти) — русский биолог и философ. Окончил физико-математическое отделение Санкт-Петербургского университета (1911). Профессор зоологии (1927). Доктор сельскохозяйственных наук (1936). Работы в области зоологии, систематики, теории эволюции, философии, биологии, общей методологии науки, литературоведения, педагогики. Сторонник позднего Платона (пифагореизма), противник «линии Демокрита», под которой понимал традицию смутных объясняющих фраз обо всем вместо признания — это я умею объяснить, а вот это — нет. Мысли Платона пережили века потому, что включали «признание Космоса как целого и математизацию науки. Эти положения отсутствовали в де- мокритовском наследстве» («Линии Демокрита...». М, 1997, с. 60). Образцом «линии Демокрита» считал дарвинизм, который критиковал с 1925 до конца жизни. Призывал начинать всякое исследование с понятийного анализа и уяснения альтернативных точек зрения. В теории эволюции принимал номогенез, отвергал идею родства как основу систематики. Отрицал примитивный биологический подход к социальным проблемам, признавал определяющую роль религий в исторической судьбе наций. Один из первых критиков лысенков-
ЛЮБОВЬ— в самом общем смысле — отношение к кому- либо или чему-либо как безусловно ценному, объединение и соединенность с кем (чем) воспринимается как благо, т. е. одна из высших ценностей. В более узком смысле любовь (если не принимать во внимание разнообразные эмоциональные состояния, связанные с привязанностью или страстью к различным вещам, состояниям и опытам, напр., сластолюбие, сребролюбие, властолюбие, любомудрие и т. д.) — это отношение к другой личности (или по крайней мере индивидуальности). Различным значениям, выражаемым в современных европейских языках, как правило, одним словом «любовь», в древних языках соответствовали специальные термины: чувственная любовь-желание обозначалась словами ката (санскр.), ep?c; (греч.), атог (лат.), 'ишк (араб.); дружеская любовь (см. Дружба) — словами sneha, priyata (санскр.), фШа (греч.), delictio (лат), садака (араб.); любовь-милосердие — словами ргета (санскр. индуизм), karuna (санскр. буддизм), hesed (евр.), ауащ (греч.), Caritas (лат, восходящее к греч. хорЦ — благодеяние), рахма (араб.). В живых европейских языках также имеются различные понятия и термины, аналогичные вышеприведенным, напр., в русском — «вожделение», «дружелюбие», «сострадание» («жалость»), «милосердие», «благоговение». Параллельно допустимое совмещение различных значений в одном слове «любовь» отражает интуицию глубокого родства между различными опытами душевной и духовной активности человека: любовь всегда выступает це- лестремительной и соединительной силой. В европейской интеллектуально-духовной традиции от Пифагора и Эмпедокла до А. Бергсона и М. Шелера любовь — великий принцип мировой (космической) жизненной связи. Но если у первых натурфилософов любовь — это именно принцип космической, физической связи, в т. ч. и между людь-
464
ЛЮБОВЬ ми, то, начиная с Сократа, любовь рассматривается по преимуществу как особое состояние человеческой души и человеческое отношение. В платоновском «Пире» — произведении, задавшем большинство основных сюжетов последующих философских обсуждений любви, — воссоединительная функция любви-эроса предстает как главная: «любовью называется жажда целостности и стремление к ней» (193а), в любви каждый находит свое неповторимое другое Я, в соединении с которым обретается гармония (миф об утраченной андрогин- ности перволюдей). В любви человек приобщается к Благу, Космосу, вечности. Рассуждая об эросе, Платон выстраивает иерархию красоты, в контексте которой проясняется смысл «платонической любви» как устремленности к возвышенному и прекрасному. Эрос, т. о., оказывается и фундаментальной познавательной и творческой силой (этот мотив будет последовательно развит в неоплатонизме, в частности, у Плотина и Дж. Бруно). В платоновском учении об эросе отношением к высшему определено и опосредствовано отношение к «ближнему». Тот же тезис развивается в учении о любви-дружбе Аристотеля (см. Дружба), для которого, также, как и для ксе- нофонтовского Сократа, важно было показать, что подлинная любовь-фШа покоится на взаимности, благожелательности, доверии, заботе, стремлении к добродетели и совершенству. О том, что это не было общераспространенным взглядом среди философов, свидетельствует потребительская трактовка любви как влечения и пристрастия киренаиками (см. Киренская школа). В интеллектуальном движении от Платона к Аристотелю происходит существенное изменение в понимании любовного отношения. У Платона любовь — это отношение любящего к возлюбленному; отношение неравных. Аристотель же настаивает на том, что в дружелюбии проявляется уравненность (EN, 1157b 35), хотя и у него подспудно чувствуется, что речь во многом идет об отношениях старшего и младшего. Эпикур говорит о любви только как о любовных удовольствиях: в них нет ничего плохого, если они никому не вредят; у Лукреция же о любви говорится как о низкой чувственности. Христианская концепция любви, как она выражена в Новом Завете, соединяет иудаистскую и античную традиции и выдвигает на первый план в понимании любви самопожертвование, заботу, дарение (см. Агапэ, Заповедь любви, Милосердие). Забота, рождаемая платоновским эросом или аристотелевской филией, обусловливалась особенным отношением к данному конкретному человеку, ставшему благодаря своей красоте возлюбленным; христианская милосердная (агапическая) любовь не является следствием личной симпатии или восхищения другим, в ней актуализируется доброта человека, потенциально содержавшаяся в нем изначально, при этом в любви к ближнему любимым оказывается именно ближний с его конкретными заботами и проблемами. Здесь так же, как у Платона, соотносятся отношение к высшему и отношение к ближнему, однако в отличие от классической античности в христианстве любовь к Богу предопределяет и по меньшей мере опосредует любовь к ближнему; к тому же в христианстве теория любви изначально оформляется как этика: любовь явно и настойчиво предписывается; агапэ (carilas) выдвигается в качестве фундаментального этического принципа. Развивая новозаветные представления о любви, Августин соединяет их с неоплато- нистским учением об эросе как мистической способности познания: «мы познаем в той мере, в какой любим». Это не познание разумом; это познание сердцем. Фактически отсюда берет начало богатая в европейской истории мысли традиция философии сердца. В эпоху Возрождения происходит существенный поворот в восприятии любви, тематика которой расщепляется и развивается в духе либо неоплатонистски-мистического (напр., у М. Фичино, Л. Эбрео, Дж. Бруно), либо гедонистического (напр., у М. Монтеня) эротизма. Расщепленность любовной тематики сохраняется и в философии Нового времени. Наиболее полно познавательная функция любви была выражена Б. Паскалем: вслед за Августином он рассматривал любовь как движущую силу, приводящую человека к познанию Бога, а «логику сердца» — как основу истины. Роль сердца как морального чувства в постижении духовных явлений высоко оценивалась и в сентиментализме этическом. В рационализме же познавательная функция любви дезавуируется и любовь вытесняется в область «несущественного». Для Р. Декарта и Б. Спинозы место любви — в сфере страстей. При этом Декарт сохранял существенное для европейской мысли понимание любви как воплощенной целостности, в которую человек включает наряду с собой и другого человека, а Спиноза полагал, что желание любящего соединиться с объектом любви является не сущностью любви, но лишь ее свойством. И. Кант и Г. В. Ф. Гегель не уделяли любви как таковой специального внимания, но в их учениях окончательно обнаруживается тенденция новоевропейской мысли экстраполировать существенные характеристики, изначально выявленные по отношению к любви уже в античности, на мораль и личность. Второй практический принцип категорического императива Канта в снятом виде содержит характеристики не только христианской любви-агапэ, но и аристотелевской любви- филии, и платоновской любви-эроса. Близкое содержание обнаруживается в раскрытии Гегелем понятия свободы как тождества меня с другим. Основные положения европейской философии любви воспроизводятся Гегелем в рассуждении об основе семьи. По Л. Фейербаху, любовь, с наибольшей полнотой выражающее отношение Я—Ты, является основой человеческих отношений и заключает в себе всю тайну бытия. Любовь для Фейербаха — это именно чувственное, страстное отношение, в котором мужчина и женщина дополняют друг друга и в единении «представляют собой род, т. е. совершенного человека». Благодаря Фейербаху европейская философия по сути дела возвращается к пониманию любви в единстве ее сущностных проявлений. Вместе с тем, проблема- тизировав любовь в контексте концепции диалога (рассматривая ее не в статичности состояний личности, но в динамике конкретных межличностных отношений), Фейербах задал новое направление философствованию о любви. С кон. 19 — нач. 20 вв. философия любви развивается в трех основных направлениях: а) на почве русской религиозной философии; б) философской антропологии; в) психоаналитической философии. По В. С. Соловьеву, любовь — это отношение полного и постоянного обмена, утверждения себя в другом, отношение совершенного взаимодействия и общения. Смысл любви — в преодолении эгоизма, которое происходит, однако, благодаря «вполне объективированному субъекту» — Другому. Как и для Фейербаха, для Соловьева существенно то, что физическое, житейское и духовное соединение двух существ приводит к «созданию нового человека»: в любви как половом отношении эмпирические мужчина и женщина соединяются в «одной абсолютно идеальной личности». В любви другой мысленно переносится в сферу Божества, и т. о., по Соловьеву, происходит избавление от неизбежности индивидуальной смерти. Идеи философии любви получили
465
«ЛЮБОМУДРЫ» развитие также в работах В. В. Розанова, Н. А. Бердяева, Б. П. Вышеславцева. В феноменологически-аксиологической антропологии Шелера любовь рассматривается в качестве особой разновидности силы, которая направляет «каждую вещь» в сторону свойственного ей совершенства. Вырабатываемые в отдельной личности правила предпочтения одного и небрежения другим образуют, по Шелеру, «порядок любви» (ordo amoris), или его «этос». Именно как «существо любящее» (ens amans) человек может быть «существом познающим» и «существом болящим». В любой своей разновидности любовь есть незавершенная любовь к Богу; как таковая она — наряду с ненавистью — представляет собой принципиальное ценностное основание бытия человека. Идея «порядка любви» получила систематическое развитие в книге «Метафизика любви» (Das Wesen der Liebe) Д. фон Гильдебранда — наиболее фундаментальном в 20 в. философском произведении на тему любви. Рассматривая любовь как разновидность ценностного ответа (в любви другой человек воспринимается целостно и безусловно — как ценность сама по себе), Гильдебранд сознательно противопоставляет свое понимание платоновсксму, согласно которому любовь — это тоска по совершенству. По Гильдебранду, любовь характеризуется установками на единение (intentio unlonis) и на благожелательность (intenuo benevo- lentiae). Посредством intentio unionis происходит преодоление эгоизма; как intentio benevolentiae любовь отличается от уважения, почтения, восхищения — при очевидном сохранении своей личности любящий дарит себя любимому и как бы говорит: «Я — твой». Революционизирующее воздействие на понимание источника и психической природы любви оказала антропология 3. Фрейда, хотя он и не привнес новых идей в понимание ее сути. Фрейд редуцировал любовь к либидо, любовь есть «душевная сторона сексуальных стремлений». Феномен Я-либидо, в отличие от объект-либидо получил название нарциссизма — своеобразно выраженного себялюбия. Либидо — это психофизическая основа не только любви в собственном смысле слова, но всего разнообразия тех привязанностей и влечений, которые в живом языке называются любовью в неспецифических и частных смыслах. В отношении к другому человеку либидо реализуется в сексуальном единении; однако спроецированное на иные объекты или виды деятельности либидо сублимируется и преобразуется в различные формы творчества. В поздних работах Фрейда намечается характерное различие между либидо и эросом: поскольку полное удовлетворение либидо как сексуальной энергии мыслится в реализации инстинкта к смерти (танатоса), именно эрос как инстинкт жизни позволяет человеку сохранить себя, придает жизни новизну и усиливает напряжение творчества. Полемизируя с Фрейдом, Э. Фромм синтезирует его поздние идеи с классическими философскими представлениями о любви как способе преодоления одиночества и объединения с другими людьми; деструктивному либидо противопоставляется «продуктивная любовь» — созидательная и творческая сила, проявляющаяся гл. о. в заботе, ответственности, уважении и знании; именно благодаря ей себялюбие оказывается полностью опосредованным любовью к ближнему. Углубленный психологический анализ позволил последователям Фрейда (К. Хорни, Фромму, Э. Эриксону и др.) развернуто представить феноменологию любви, в т. ч. в разнообразии ее аберраций. Лит.: Платон. Пир; Федр. — Соч. в 3 т,. т. 2. М, 1970; Соловьев В. С. Смысл любви. — Соч. в 2 т.. т. 2. М., 1988; Философия любви, ред. Д. П. Горский, сост. А. А. Ивин, т. 1-2. М., 1990; Фромм Э. Искусство любить. — В кн.: Он же. Душа человека. М, 1998; Гильдебранд Д. фон. Метафизика любви. СПб., 1999: Rougemont D. de. Love.— Dictionary of the History of Ideas. Studies of Selected Pivotal Ideas, Ph. P. Wiener, V.3.N.Y, 1973. P. Г. Апресян «ЛЮБОМУДРЫ» — участники литературно-философского кружка «Общество любомудрия», образованного в кон. 1823 в Москве. В него вошли В. Ф. Одоевский (председатель), Д. В. Веневитинов, И. В. Киреевский, А. И. Кошелев, H. М. Рожалин, В. П. Титов. Собирались тайно. После восстания декабристов в 1825 Одоевский сжег устав и протоколы, объявил о роспуске общества, но еще некоторое время любомудры объединялись вокруг «Московского вестника» М. П. Погодина. В 1827 основные участники кружка, Веневитинов и Одоевский, переехали в С.-Петербург, а в 1830 с закрытием «Московского вестника» общество любомудров прекратило свое существование. Печатным органом общества был альманах «Мнемозина», издававшийся Одоевским и В. К. Кюхельбекером; в 1824—25 вышли четыре выпуска. Альманах отразил основные направления философских воззрений любомудров на природу, человека и общество. Это, во-первых, критика французской просветительской философии и классической эстетики, которым противопоставлялись немецкая идеалистическая философия и романтическая эстетика. Во-вторых, популяризация немецкой идеалистической философии и гл. о. философии Шеллинга, с освоением которой связывались перспективы просвещения России вообще и развития русской философской культуры в частности. В плане выполнения этой задачи «Мнемозина» публиковала натурфилософские этюды русских шеллингианцев И. И. Давыдова и М. Г. Павлова, формально не принадлежавших к обществу. В-третьих, создание самобытной философии в России. Идейные лидеры любомудров, Одоевский и Веневитинов, теоретический интерес которых был сосредоточен на философии духа, поднимали проблемы философии, истории и эстетики. Наконец, разрабатываемые любомудрами теоретические основы эстетики романтизма, где подчеркивался самостоятельный статус эстетики как науки, основанной на философии, идейно близкие йенской школе, непосредственно были связаны с шеллингианской эстетикой. Идеалистическая романтическая эстетика любомудров легла в дальнейшем в основу принципа «искусство для искусства». Лет.: КошешА. И. Записки (\S\2-IS83). М, 1991; Сакулин П. Н. Из истории русского идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель, т. 1, ч. 1. М., 1913; Манн Ю. В. Русская философская эстетика. М, 1969; Каменский 3. А. Московский кружок любомудров. М.. 1980. И. Ф. Худушина «ЛЮДВИГ ФЕЙЕРБАХ И КОНЕЦ КЛАССИЧЕСКОЙ
НЕМЕЦКОЙФИЛОСОФИИ» (Ludwig Feuerbach und der Ausgang der klassischen deutschen Philosophie; рус изд.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 269—317) — работа Ф. Энгельса написана в 1886, посвящена проблеме отношения немецкой философской классики к марксистской философии. Первоначально была издана в виде серии статей, как и большинство работ Ф. Энгельса. Брошюра не является це- лостно-конституальным произведением, представляет собой отдельные критические очерки философии Г. В. Ф. Гегеля и Л. Феиврб <аха,обшую характеристику видовфилософии(гл. 1 — 3), а также популярное изложение основ марксизма (гл. 4).