Новеллы
Шрифт:
— Я обошел весь город, несмотря на ужасный ветер, — сказал епископ, — но не смог его найти. Я уже начинаю сомневаться, в самом ли деле это небеса.
— Чего вы не смогли найти? — спросил Петр.
— Престола, cap, — сурово ответил епископ.
— А это он и есть, — сказал святой Панкратий, который по-прежнему сидел у окна, подперев щеки ладонями.
— Это? — спросил епископ. — Что «это»?
— Да город же! — сказал святой Панкратий.
— Но… но… где же тогда Он? — спросил епископ.
— Здесь, конечно, — сказал ангел с мечом.
— Здесь?! Где? — торопливо спросил епископ, понизив голос;
— Он — это божественное присутствие, в котором мы живем, — мелодичным голосом сказал ангел с мечом.
— Потому-то они и ангелы, — пояснил святой Панкратий.
— А собственно, чего вы ищете? — спросил ангел с трубой, снова надевая сапог и вставая на ноги. — Может, вы ожидали увидеть кого-нибудь в широкополой шляпе и мантии, с носом и носовым платком, чтобы было чем этот нос вытереть?
Епископ побагровел.
— Сэр, — сказал он, — вы кощунствуете. Вы богохульствуете. Вы просто невоспитанны. Если бы моя профессия не обязывала меня быть милосердным, я бы усомнился в том, что вы джентльмен в подлинном смысле слова. До свидания.
И, отряся прах небес со своих ног, он пошел прочь.
— Ну и чудак же он, — сказала миссис Хэйрнс. — А я вот рада, что здось нот престола и ничего такого прочего. Так больше похоже на Кингс-Кросс.
Она взглянула на них с некоторой растерянностью, потому что голос ангела с мечом пробудил в ней неясное смущение, и она даже застыдилась того, что была пьяна. Они ответили ей печальными взглядами, и она бы снова заплакала, если бы не знала, что отныне это невозможно: прикосновение огненного меча навеки осушило ее слезы. Она крутила дрожащими пальцами краешек своей кофты — жалкой грязной кофты. Воцарилась глубокая тишина, которую тягостно нарушал только храп Матфея, Марка, Луки и Иоанна; миссис Хэйрнс тоскливо посмотрела вверх, на их простые деревянные кровати и сверкавшую золотом и киноварыо, засиженную мухами надпись: «Сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже».
— Прежде чем я решусь войти, добрые господа, — сказала она, — не помолится ли кто-нибудь из вас за бедную пьяную старуху поденщицу, которая схоронила одиннадцать детей и не была врагом никому, кроме себя самой?
И тут же она, совсем оглушенная, опустилась на землю прямо посреди дороги, ибо все ангелы воздели кверху руки и крылья и огласили воздух немыслимым воплем; меч пламенел по всему небосводу, а труба металась от края до края горизонта, и ее звуки наполнили всю вселенную; звезды вспыхнули среди бела дня, и отброшенное ими эхо подействовало на миссис Хэйрнс, как огромный глоток неведомого ей доселе восхитительного денатурата.
— Не надо из-за меня поднимать такого шума, — сказала она. — А то еще подумают, будто явилась королева или какая-нибудь леди с Тзвисток-сквер.
И она еще больше смутилась, не решаясь войти. Ангел с мечом улыбнулся и хотел ей что-то сказать, но тут снова появился епископ, шагавший энергичнее прежнего.
— Господа, — заявил он, — я обдумал то, что произошло. И хотя рассудок подсказывает мне, что я был совершенно прав, действуя и говоря так, как я действовал и говорил, все же ваша точка зрения тоже допустима и способ ее выражения,
Окончив эту речь, он сорвал с себя фартук, [24] скомкал его, сунул в свою широкополую шляпу и ударом ноги послал шляпу в пространство. Ангел с мочом тут же взмахнул крыльями, поднялся в воздух и с восторженным воплем подбросил ее ногой еще на милю выше. Святой Панкратий, не имевший крыльев и летавший с помощью простой левитации, мгновенно оказался возле шляпы и погнал ее вперед, но тут ее отобрал у него ангел с трубой и перебросил ангелу с янтарно-черными крыльями. К этому времени Матфей, Марк, Лука и Иоанн вылезли из кроватей и вслед за Петром взмыли в голубую высь, где уже в полном разгаре был футбольный матч между ангелами и святыми, в котором одними воротами служил Сириус, а другими — Солнце. Епископ с минуту в изумлении смотрел на борьбу за мяч, затем издал пронзительный крик и подпрыгнул в воздух, но, взлетев футов на пятьдесят, стал падать и наверняка расшибся бы, если бы находившийся под его опекой святой не подхватил его и не вовлек в игру. Секунд через двадцать ого шляпа была уже на полпути к Луне и ликующие крики ангелов стали не громче птичьего писка, а сами небесные игроки казались меньше стрижей, что кружат летом над Римом.
24
Фартук составляет часть парадного облачения епископов англиканской церкви.
Теперь миссис Хэйрнс могла незаметно пройти в ворота. Она ступила на порог, и дома небесной улицы приветливо засияли перед ней в солнечном свете, а мозаичная мостовая засверкала цветами, выложенными из драгоценных камней.
— Она умерла, — сказал студент из благотворительной больницы. — По-моему, в ней еще теплилась жизнь, когда я ее поднял, но только теплилась. А теперь нет никаких сомнений! Умерла, бедняга!
1907
Тайна костюмерной
В фешенебельной костюмерной шли последние примерки перед шекспировским балом, и клиент критически озирал себя, стоя перед большим трюмо.
— Ничего не выходит! — кисло объявил Яго. — Я выгляжу совсем не так и не ощущаю того, что нужно.
— Поверьте, сэр, — сказал костюмер, — вы просто картинка.
— Может быть, я и картинка, — заметил Яго, — но мой вид не соответствует моему характеру.
— Какому характеру? — спросил костюмер.
— Характеру Яго, разумеется. Того, кого я изображаю.
— Сэр, — сказал костюмер, — я открою вам тайну, хотя меня ждет полное разорение, если станет известно, что я ее выдал.
— А она имеет отношение к этому костюму?
— Самое прямое и непосредственное, сэр.
— Тогда валяйте.
— Видите ли, сэр, дело в том, что мы не можем одеть Яго в соответствии с его характером, так как характера у него нет и в помине.