Новенький

Эдвин Табб

НОВЕНЬКИЙ

Сэмми играл сам с собой в костяшки, сидя на Могильном Камне, когда появился вампир. Впрочем, вампиром он был еще никудышным. Сэмми услышал, распознал и отбросил его как возможную опасность задолго до того как незнакомец неуверенно подошел к разведенному Сэмми костерку. Даже когда он наконец притащился и встал рядом, Сэмми демонстративно продолжал игру - с ловкостью, выработанной долгой практикой, он бросал пять кусочков кости.

Сэмми действительно хорошо играл - следствие избытка свободного времени, посвященного упражнениям с костяшками, - и втихую гордился искусством,

с которым подбрасывал, ловил и удерживал костяшки. Он закончил игру, высоко подкинув бабки и поймав их на тыльную сторону ладони. Руки у него были широкие, похожие на лопаты, с короткими и крепкими, как толстые узловатые корни, пальцами, толстыми и необычайно прочными ногтями, сильными мышцами.

– Недурно, а?

Сэмми снова подбросил костяшки, дал им прокатиться по тыльной стороне ладони и ловко поймал, зажав между пальцев. Поднял глаза и ухмыльнулся незнакомцу.

– Что?

Вампир - бледный растерянный парень - явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он был в выцветшей рубахе и брюках цвета хаки, в траченных плесенью ботинках и в совершенной растерянности.

– Что вы сказали?

– Я сказал: "Недурно, а?" - Сэмми снова любовно покатал костяшки между ладоней.
– Держу пари, тебе с ними так не управиться.

– Пожалуй, не управиться, - признал незнакомец и облизнул губы кончиком языка.
– Можно я тут пристроюсь?

– Валяй, - Сэмми кивком указал на местечко напротив, по ту сторону костра.
– Буду рад обществу...

Он еще раз покатал бабки и угрюмо уставился в огонь.

Незнакомец тоже смотрел на костер. Похоже, его что-то беспокоило: пару раз он собирался заговорить и в последний миг сдерживал себя. Он покосился на Сэмми, но костерок почти погас, света было мало, и он мог разглядеть лишь неясные очертания. Наконец новичок прокашлялся и приступил к волновавшему его предмету.

– Послушайте, - начал он, - меня зовут Смит, Эдвард Смит, и я, похоже, попал в какую-то странную историю. У меня трудности... Вы мне не поможете?

– У каждого из нас есть свои трудности, - заметил Сэмми.
– Что там у тебя?

– Ну, - начал Смит, - со мной случилось что-то странное.
– Он неуверенно провел рукой по лбу.
– Может быть, вам это покажется бредом, но я и правда живу словно в каком-то дурном сне.

– Выкладывай, - Сэмми заинтересовался. Он рассеянно сунул костяшки в карман своей поношенной драной куртки.
– И что навело тебя на такую мысль?

– Да всё, - Смит нахмурился, пытаясь собраться с мыслями.
– Я болел; помню, как дядюшка орал про счет от врача, - медицина, мол, подорожала, а он со сбором урожая не справляется, потому что я не могу ему помочь, и ему придется нанимать работника, а кто платить будет?
– Смит со свистом втянул воздух.

Сэмми кивнул, между делом ковыряя в зубах.

– Так.

– Я не просто болел - мне правда было здорово погано, - внес поправку Смит.
– Я бы, наверное, помер, если бы не этот плешивый доктор, которого дядюшка где-то откопал. Он, видно, особо не запрашивал, не то мне бы его не видать. А пах он - ну как если бы попал под дождь и толком не высох.

– А пришел он только с наступлением темноты, - отметил Сэмми.
– Верно?

– Откуда вы знаете?
– Смит изумленно

заморгал.
– Вы что, знакомы с ним?

– Я мог и угадать, - ответил Сэмми и снова занялся своими зубами.
– Что дальше?

– Не знаю...
– Смит, похоже, был здорово озадачен.
– Я, наверно, совсем отключился, потому что следующее, что я помню, - это какая-то яма или нора на склоне холма, в которой я как-то оказался. У меня было что-то вроде судорог, и я звал на помощь. Но, похоже, меня никто не слышал, потому что никто не появился, чтобы узнать, в чем дело.
– Он снова наморщил лоб.
– Да, и вот еще что: когда я в конце концов сумел выкарабкаться из этой ямы и огляделся, то вокруг ничего не было. Фермы нет, дорога заросла... все изменилось.

Он потряс головой и уныло уставился в огонь.

– Короче, я или сплю, или тронулся. Стал психом.

– Тронулся - возможно, - кивнул Сэмми, - тут я спорить не могу, поскольку слишком мало тебя знаю. Но ты не спишь, это уж точно.

– Нет, все-таки сплю, наверное, - упорствовал Смит, которому, похоже, не по вкусу пришлась мысль о сумасшествии.
– Все это какой-то идиотский запутанный сон...

Сэмми не спорил. Он просто протянул руку и не слишком сильно ущипнул Смита за ногу. Смит вскрикнул и повалился на бок, схватившись за травмированное бедро и скуля от боли.

– Ну так что, все еще считаешь, что ты спишь?
– спросил Сэмми любезно.

– Нет, - испуганно согласился Смит.
– Но раз я не сплю, значит, я псих. Просто несчастный человек, у которого мозги свихнулись...

– Ничего не знаю про твои мозги. Может, и свихнулись. Но то, что ты не человек, знаю наверняка, - сказал Сэмми. Смит вскинул голову.

– Не человек?
– голос его слегка изменился.
– Тогда кто я такой?

– Вампир.

– Кто?!

– Вампир.

– Ну, теперь я знаю, кто тут сумасшедший.
– Смит даже забыл о своей ноге.
– Эту чушь оставь для девчонок. Бред, предрассудки! Бабушкины сказки! Бред собачий!

Сэмми пожал плечами.

– Конечно бред, - продолжал настаивать Смит. Затем он замолчал и некоторое время размышлял.

– Хорошо, - сказал он наконец, - пускай я вампир.
– Он наклонился к Сэмми с торжествующим блеском в глазах.
– Но раз я вампир, то как насчет вас, а? Вы-то...

– Я вурдалак*, - просто сказал Сэмми и подкинул в костер немного хвороста, прижмурившись в неожиданно ярком свете.

(* Словом "вурдалак" переведен не имеющий точного русского соответствия термин - "живой мертвец", поедающий трупы и живых людей. В славянской традиции "вурдалак" - то же, что вампир (упырь), и поэтому в стихотворении А. С. Пушкина "Вурдалак" ошибка.)

– Убедился?

Пламя опало, и Смит рефлекторно произвел сосательный звук.

– Н-не знаю...
– То, что Смит увидел, потрясло его.
– Вы или самый уродливый человек из всех, кого я видел, или вовсе не человек.

– Я вовсе не человек, - терпеливо кивнул Сэмми.
– Я ведь уже сказал. Я - вурдалак.

– Невероятно!
– Смит потряс головой.
– Просто не могу поверить.

Сэмми хмыкнул и откинулся на спину. Его уши шевельнулись - он прислушивался к звукам. Довольно далеко в лесу кто-то шел.