Новый Михаил
Шрифт:
Великий Князь вновь повторил:
— С тобой в качестве Регента при малолетнем Алексее!
Качаю головой.
— Сценарии в салонах были разные. В том числе был сценарий свержения всей правящей ветви Династии и возведение на престол Николая Николаевича. Но я не об этом. Осуществление вами дворцового переворота играет на руку политическим трепачам типа Родзянко, Шульгина и Милюкова с Керенским. Чем бы вы не руководствовались, какие благие цели перед собой не ставили — вы таскаете каштаны из огня для других. Плодами ваших трудов воспользуются те, кто жаждет лишь бесконтрольной власти для личной наживы. Вы расчищаете дорогу на вершину грязным дельцам, которые не имеют никаких благородных качеств, в том числе и благодарности. Ники, возможно, не самый лучший Государь, но они…
Я покачал
— Возможно, ты во многом прав, но переиграть уже вряд ли возможно. Слишком много людей задействовано. И слишком многие ненавидят Ники. Мне представляется, что есть только один вариант выхода из этой ситуации — отречение Николая в пользу сына при твоем регентстве. Не перебивай. Так вот, смена монарха, новая верховная власть в лице Регента, новое правительство, которое сформировано на принципах ответственного министерства и единения с народными представителями Государственной Думы, плюс объявление о реформах — все это должно сбить накал выступлений, а при решительных действиях и вовсе прекратит смуту.
Ох, дядя, все–то у вас расписано, да не все вы знаете. Не знаете, например, что Алексей не будет Императором и что царь–батюшка отречется в конце концов в пользу меня любимого. Но, за эти оставшиеся до отречения три дня, ситуация выйдет из под контроля у всех, кто строит свои планы здесь и в столице. Не учитываете вы Петросовет и его Приказ N1. Не ведаете о том, что Балтийский флот полностью выйдет из под контроля и начнет играть в самостоятельную игру, а подчинить его удастся только большевикам Тухачевского, да и то через массовые расстрелы. И, главное, вот же упертый народ, — их план переворота рушится по всем статьям, а они мне диктуют, как я должен поступить. Как немцы в сорок первом, когда при попадании в плен предлагали захватившим их красноармейцам почетную сдачу непобедимой германской армии. Тут мне в голову пришло еще более точное сравнение — ну прямо Юрий Венедиктович и Виктор Харитонович из «Нашей Раши». И я, полным иронии голосом, ответствовал.
— Вот слушаю тебя, дядя, и прямо таки слезы на глаза наворачиваются от умиления. И так у тебя все складно и так у тебя все хорошо! И члены Императорского Дома ночей не спят, все о России думают, и народные представители в Государственной думе здоровья не берегут о народе заботясь… — Вздыхаю. — Отдохнуть бы им надо!
Вот честное слово, не смотря на весь драматизм ситуации, чуть не заржал глядя на вытянувшуюся физиономию Великого Князя. Но едва он открыл рот для того видимо, чтобы что–то сказать, как я хлопнул ладонью по столу и жестко продолжил.
— Господа из Государственной думы путают себя с народом, а многие члены Императорской Фамилии путают себя с Россией. Господа заигрались. Пора всех приводить в чувство и ставить в угол коленками на соль. Чем, кстати, сейчас георгиевцы и занимаются во главе с пришедшим в здравый рассудок Лукомским. Плох Ники или хорош, но он Государь и Помазанник Божий. И не нам Императора свергать или на престол возводить. А вот помочь ему править по правде и в согласии с народом русским — это наша обязанность! Мы должны помочь, понимаешь, ИЗО ВСЕХ СИЛ ПОМОЧЬ Императору решиться и провести необходимые реформы, а также помочь навести порядок в Империи, убрав с пути народного к Свету и Правде ВСЕХ, кто мешает Государю народ свой к этому Свету вести. Тех, кто мешает Императору дать народу землю, хорошее жалование и достойное будущее для их детей. Поверь, дядя, у меня получится указать толпе на врага, а каждому отдельному мужику доходчиво объяснить его личный интерес. Или ты считаешь меня самонадеянным?
Сергей Михайлович сидел молча глядя в стол. Через несколько минут он произнес:
— Знаешь, еще несколько часов назад я был уверен, уж прости меня за прямоту, что ты романтический осел, которым помыкают все кому не лень, начиная от твоей супруги и заканчивая проходимцами всех мастей. Но твои действия, да и твои слова, в последние часы заставляют меня пересмотреть свою точку зрения. Ты лихо убедил генерала Иванова, а он, как мы все знаем, упрямый осел, который верит и подчиняется лишь одному человеку — Ники. Ты смог радикально изменить точку зрения Лукомского и сбросить с шахматной
— И?
— Я хочу спросить, что ты собираешься делать сейчас и чего ты ждешь от меня?
Я пару минут тяжело смотрел на Сергея Михайловича. И после, такой вот, эффектной паузы твердо сказал.
— У всех участников мятежа и всех вариантов заговора есть один шанс — заявить мне о своем «просветлении», об обнаружении и раскрытии заговора, и о готовности участвовать в подавлении мятежа и аресте заговорщиков. Срок — до конца сегодняшнего дня. Все «прозревшие» будут считаться борцами с мятежом, им честь и хвала, никаких претензий. Отличившиеся станут героями. Отказавшиеся будут отвечать по всей строгости военного времени. От тебя, дядя, я хочу следующего. Если ты на стороне победителей, то есть Императора, то подготовь от имени Великих Князей обращение к Государю о необходимости проведения радикальных реформ, в том числе реформы земельной и трудовой. Текст мы с тобой обсудим. Мы должны показать народу, что правящий Дом на его стороне. Далее я прошу тебя связаться со всеми членами Императорской Фамилии и убеди их подписать это Обращение Великих Князей. И постарайся объяснить упрямцам, что для них есть только два варианта действий — либо они поддерживают народ и Государя в борьбе с врагами народа, либо может случиться так, что заговорщики вырвут их числа членов Императорского Дома, а может и того хуже — нам потом придется вписывать их имена в списки героев, которые погибли от рук мятежников.
Я помолчал раскуривая папиросу затем, затянувшись, спросил:
— Итак, дядя, твое решение? Ты с героями за народ и Императора или…?
Сергей Михайлович горько усмехнулся:
— Умеешь ты, Миша, доходчиво объяснять. Лукомского долго убеждал?
— Нет. Пяти минут хватило. Я не испытываю к нему родственных чувств и потому сеанс был короче и насыщеннее. Твое решение?
Великий Князь вытащил папиросу и старательно ее раскурил. Вот, гад, на нервах решил поиграть. Если бы он мне так был не нужен, я бы с ним так долго не возился и он это прекрасно понимает. А раз вожусь, значит его акции еще котируются.
Наконец, выпустив клуб дыма, Сергей Михайлович спокойно произнес:
— Я с тобой.
ТЕЛЕГРАММА ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИМ ФРОНТАМИ, КОМАНДУЮЩИМ АРМИЙ, КОРПУСОВ, ДИВИЗИЙ
В связи с гибелью генерал–адьютанта Алексеева до особого повеления Верховного Главнокомандующего принял и. д. начальника Штаба Верховного Главнокомандующего с шести часов утра двадцать восьмого февраля 1917 года.
Генерал–лейтенат Лукомский
К НАРОДУ РОССИИ, АРМИИ И ФЛОТУ
Подлые изменники нанесли народу нашему удар в спину и решили помешать Государю Императору Николаю Александровичу подписать повеление о даровании верным своим подданным давно и горячо ожидаемых в народе законов. Особые права и льготы в законах предусмотрены для доблестных солдат, которые не щадя жизни своей, бьются с подлым и коварным врагом и заслужили от Отечества самые щедрые награды. Справедливые законы о земле, сокращении рабочего дня, о защите труда и здоровья российских подданных, о народном самоуправлении, другие народные законы вступят в силу сразу после возвращения защитников Отчизны к родным очагам, чтобы каждый из воинов Русской Императорской Армии и Российского Императорского Флота лично мог проконтролировать раздачу земли и других благ, не опасаясь обмана и воровства со стороны продажных чиновников и ростовщиков–лихоимцев.