Новый Мир (№ 1 2005)
Шрифт:
Некоторые отклонения от сказанного возможны, но не столь значительны. Так, Анна Малышева часто пишет о тяжелой женской судьбе (как самой по себе, так и по причине происходящих преступлений) и далеко не всегда балует читателя сказочным счастьем в конце. Бытовая сторона жизни, однако, так заедает, что детективная интрига становится почти незаметной. Дарья Донцова, используя постоянных персонажей, не может каждый раз эксплуатировать любовную линию (тогда ее героини могут соскользнуть в разряд падших женщин). Поэтому у нее главным героем является не сама героиня, а вся ее обширная и, как правило, сумасшедшая семья. Наградой в этом случае становится не большое и светлое чувство, а счастье и процветание семьи, иначе говоря,
Таким образом, в целом женский детектив оказывается, по сути, женским (по большей части любовным) романом, более или менее отягощенным детективной интригой.
Или он немного того, или что-то знает
Естественно, встает вопрос, каким же образом разрешается детективная интрига, как разгадывается загадка. К сожалению, по этому поводу сказать почти нечего. Героиня крайне редко раскрывает преступление. В основном реализуются два варианта. Иногда в результате ее беспорядочных, бессмысленных, а часто просто вредных действий преступление как-то само собой раскрывается. Ну, то есть преступники вынуждены самораскрыться, потому что, как и читатели, уже ничего не могут понять в происходящем.
И этот вариант определяется принципом № 1:
“Женщины не признают никакой логики, и в этом их сила” (Г. Куликова, “Синдром бодливой коровы”).
Впрочем, особенно напрягаться женщинам и не приходится, по крайней мере в ироническом детективе. Про всех прочих героев сразу становится ясно, кто он — преступник или хороший человек. Единственным исключением оказывается мужчина ее мечты. Это, пожалуй, самая амбивалентная фигура иронического детектива. Тут уж, как говорится, либо — либо. Либо он действительно мужчина ее мечты, либо он оказывается самым главным преступником (а мужчина ее мечты маячит где-то на заднем плане и в конце концов спасает героиню от этого псевдоидеала). Других вариантов нет, а вот кто же он — это и есть главная и, наверное, единственная загадка, которая одинаково мучит героиню и читателя. Раз уж речь зашла о мужчинах, то можно сформулировать, а точнее, процитировать принцип № 2:
“Чтобы справиться с неугодным мужиком, нужен другой мужик” (Г. Куликова, “Пенсне для слепой курицы”).
Второй вариант заключается в том, что детективную интригу распутывает мужчина. Откуда он берется и вообще какие отношения у главной героини с мужчинами, мы поговорим позже, а пока отметим незначительные отклонения от двух главных принципов. Я имею в виду вмешательство мистических сил, что, впрочем, скорее всего является разновидностью первого варианта. Примером доведения этого принципа “до абсурда” могут служить цитаты из повестей Марины Серовой:
“И вдруг меня осенило: а не посоветоваться ли мне с высшими силами?
Я извлекла на свет из ящика письменного стола чехольчик с магическими двенадцатигранными „косточками”.
Я закрыла глаза и сконцентрировалась на вопросе: что принесет мне посещение местного театра, где солировала убиенная примадонна (или все-таки покончившая с собой)?
Потом я бросила гадальные косточки, и они словно сами выскользнули у меня из ладони.
— Ну-ка, ну-ка, посмотрим, — прошептала я, склонясь над столом.
Получилась комбинация: „11+20+27” — „Новые яркие впечатления”.
Я пожала плечами. А чего еще, собственно говоря, можно было ждать
“Я бросила косточки и открыла глаза. Комбинация чисел оказалась такая: „19+7+33”.
Я напрягла свою память и вспомнила, что это значит. Новое предсказание выдалось следующим:
„Прилив свежих жизненных сил и энергии, которые помогут вам выбрать правильный путь”” (там же).
И наконец:
“Сев в машину, я достала из бардачка заветный замшевый мешочек и кинула гадальные кости. 20+25+10 — „Да, действительно жалок тот, в ком совесть нечиста”, — говорили мои помощники” (М. Серова, “Грабь награбленное”).
Невозможно понять ни то, каким образом выпадают очки на этих загадочных костях, ни то, каким образом прочитывается предсказание. Но читателю этого знать и не надо, а героине… См. принцип № 1.
Пара-тройка производственных фрикций
Отношения героинь женских детективов к мужчинам и с мужчинами многообразны и совсем даже не сводятся к игривой цитате в заголовке. Мужчина — он и главный враг, и друг, и любовник. Иногда ему даже удается совмещать все эти функции.
Мужчина как враг не очень интересен. Он глуп, коварен и жесток. Периодически или он сам, или его прихвостни бьют женщину, но она бьет в ответ. И неизвестно, кому больше достается. Время от времени, как уже сказано, он притворяется мужчиной ее мечты и порой даже доставляет ей некоторое удовольствие. Вообще, вступление женщин в интимные отношения с мужчинами, будь то враги или друзья, довольно четко зависит от “серийности” героини. Если это единичный персонаж, то без любви (в том числе и физической) никак нельзя. Если же речь идет о постоянных героинях, то есть женщинах-детективах, то им, как правило, удается успешно уклоняться от физического контакта с мужчинами, даже горячо любимыми. Тем самым, с одной стороны, они не идут по пути разврата, а с другой — интрига сохраняется и переносится в следующий роман.
Но главные мужчины женских детективов — не враги, а друзья и возлюбленные. Обычно в женских детективах есть тот самый “мужик” из принципа № 2, который делает за женщину всю черную или вообще всю работу. Это может быть родственник или настоящий друг, и в некоторых романах мужская и женская функции абсолютно строго противопоставлены. С женщиной происходят тридцать три несчастья, она совершает нелепые поступки, он же занимается дедуктивным анализом, а в лучшем случае еще и спасает ее. Так обычно происходит в сентиментальных детективах, где интрига выстроена гораздо четче, чем в иронических, и, наверное, поэтому требуется мужская логика. Таким образом устроены многие романы Татьяны Устиновой, но особенно явно этот принцип прослеживается в творчестве Анны и Сергея Литвиновых. Хотя авторов двое, но детектив, безусловно, женский, а параллелизм функций и героев как бы распространяется и на авторов. Намеки на то, что женскую линию разрабатывает Анна Литвинова, а мужскую — Сергей Литвинов, скорее всего, не имеют никакого отношения к реальности, но создают определенную мифологию.
Вообще, женщины в романах не сразу понимают, откуда берутся мужчины и зачем они нужны.
“— Ну… Откуда женщины берут мужчин? — заколебалась Настя. — Их посылает им господь. Мужчины, словно „Летучие голландцы”, могут внезапно появляться и так же внезапно исчезать” (Г. Куликова, “Синдром бодливой коровы”).
Возможно, поэтому вначале их отношения никак не складываются или попросту отсутствуют: “Конечно, она сама… скорее бы убила мужа сковородкой, чем стала бы его слушаться. Если бы у нее был муж, конечно” (Т. Устинова, “Миф об идеальном мужчине”).