Новый Свет, Инк. Создание Америки английскими торговцами-авантюристами
Шрифт:
По всей видимости, синдикат так и не начал плавание в Роанок, возможно, потому, что в феврале 1590 года Тайный совет вновь издал указ, запрещающий торговым судам покидать английские порты. Но Джона Уайта это не остановило. Он узнал, что торговец тканями Джон Уоттс хочет спонсировать каперскую экспедицию в Карибский бассейн. Уайт посоветовал Рэли обратиться к Елизавете и убедить ее выдать Уоттсу специальное разрешение на перевозку его самого и нового контингента поселенцев в Роанок.
Так и было сделано, но все вышло не так, как надеялся Уайт. Когда он готовился взойти на борт одного из кораблей со своей группой колонистов, Уоттс — или, что более вероятно, один из его капитанов — отказался перевозить поселенцев или припасы. Уайт был вынужден подняться на борт в одиночку, «не имея ни одного мальчика, который бы присматривал за мной».
Только в середине августа Уайт наконец добрался до Вирджинии. Он обещал дочери вернуться как можно скорее. В итоге ему потребовалось три года, чтобы вернуться в Роанок. Оглядывая остров, он заметил столб дыма, поднимающийся «недалеко от того места, где я покинул нашу колонию в 1587 году». Это дало ему «хорошую надежду» на то, что поселенцы живы и с нетерпением ждут встречи с ним.
Уайт сошел на берег и отправился к месту стоянки роанокцев. Там он обнаружил «любопытно вырезанные» на стволе дерева «четкие римские буквы CRO». Это был, писал Уайт, «тайный знак», который, как он знал, поселенцы будут использовать «для обозначения места», где их можно найти. Эта находка еще больше обрадовала его, поскольку указывала на то, что он может найти колонистов на соседнем острове Кроатоан, «месте, где родился Мантео».
Кроме того, Уайту было ясно, что переезд был добровольным. Колонисты согласились вырезать «крест †», если их переселение будет сопряжено с бедой. Уайт не нашел такого знака. Он был еще больше воодушевлен, когда обнаружил полное слово «CROATOAN», вырезанное на одном из столбов форта. Хотя дома были «разобраны» и заброшены, не было никаких следов битвы или борьбы, никаких костей или могил, никаких признаков того, что поселенцев постигла жестокая участь. Но Уайт был не так рад, когда обнаружил несколько сундуков с его вещами, «испорченными и разбитыми». Его книги были «вырваны из обложек», а доспехи «почти насквозь проедены ржавчиной». Как он и боялся, его «товары и вещи» были испорчены.
Уайт решил отправиться в Кроатон, но после ряда неудач и наступления плохой погоды решил отправиться на один из островов Вест-Индии, перезимовать там, а затем вернуться в Виргинию. Этот план также не сработал, и Уайт был вынужден вернуться в Англию, куда он прибыл в октябре, после удручающей шестимесячной экспедиции. После столь многообещающих планов его доблестная попытка воссоединиться с семьей в Роаноке провалилась.
Это было последнее путешествие Уайта в Виргинию. Он никогда не вернется в Роанок. Он больше никогда не увидит свою внучку. Несколько лет спустя, когда он жил в поместье Рэли в Ирландии, он послал Хаклюйту скорбный отчет о своем последнем роанокском путешествии. Он писал, что у него не было выбора, кроме как «оставить» свое начинание, но желал Богу, чтобы его богатство «отвечало» его воле.
Как и многие другие англичане, Уайт вложил и потерял все в свою американскую мечту.
Глава 14. Старый Восток и новый Запад
После того как надежды на возрождение колонии Роанок угасли, в английских экспедициях в Новый Свет наступил длительный перерыв. Только в 1598 году, через пять лет после получения сожалеющего письма Джона Уайта, Ричард Хаклюйт, которому к этому времени было уже за сорок, предпринял новую попытку возродить мечты Англии об экспансии. Он выпустил первый том пересмотренного, значительно расширенного, трехтомного издания своего главного труда «Основные навигации», впервые опубликованного почти десятилетием ранее.
Хаклюйт считал, что новая масштабная работа была необходима, потому что Англия не выполнила предназначение, которое он предвидел, когда в 1589 году вышел оригинал книги: завоевать земли, найти новые рынки сбыта тканей и распространить Евангелие по всей Америке. Он знал, что Англия была отвлечена от выполнения этой великой задачи, и на то было несколько причин. Многие из великих купцов, которые были вдохновителями первых заморских предприятий, переключили свое внимание на прибыльный бизнес каперства. Между тем война в Испании мешала заморской торговле, снижала внутренний спрос на товары и услуги и создавала повсеместную безработицу. Кроме того, погода — в том числе самое жаркое лето столетия, 1593 год, — наводила ужас, а бубонная чума вернулась в Лондон, сократив
Но самым разрушительным фактором, который привел заморскую экспансию Англии к сокрушительной остановке, стала внезапная гибель первого поколения лидеров Нового Света. В апреле 1590 года, сразу после публикации первого издания «Основных навигаций» Хаклюйта, сэр Фрэнсис Уолсингем умер в своем лондонском доме, бывшем «Доме Мускулов». Этому давнему стороннику освоения Нового Света было всего пятьдесят восемь лет. В 1591 году за ним в могилу сошли Томас «Заказчик» Смайт, сэр Ричард Гренвилл и сэр Кристофер Хаттон. В 1594 году сэр Мартин Фробишер, получивший рыцарское звание во время Армады, получил смертельное ранение в ногу, сражаясь вместе с французами против испанцев. Затем война забрала сэра Фрэнсиса Дрейка, который был похоронен в море у берегов Панамы. А 4 августа 1598 года Уильям Сесил, лорд Бергли, знаменосец старого ордена, умер в Сесил-хаусе, своем лондонском доме на улице Стрэнд.
А вскоре после смерти Сесила пришло известие, возвестившее о том, что эпоха действительно подошла к концу: Филипп II, король Испании, наконец-то поддался страшной болезни, которая заставляла его мучиться от мучительной боли в течение нескольких месяцев. Елизавета не стала оплакивать кончину своего бывшего шурина, давнего поклонника и давнего противника. С его смертью появилась возможность начать мирные переговоры и закончить затянувшуюся англо-испанскую войну.
Для Хаклюйта это время казалось временем новых возможностей, подходящим моментом для выпуска первого из трех томов его расширенного издания «Главных навигаций». Когда все три тома были выпущены, а последний из них появился в 1600 году, новое издание стало монументальным достижением: двухтысячестраничное собрание более чем ста рассказов, свидетельств и комментариев об английской деятельности по исследованию, открытию и заселению, а также множество дополнительных повествований об иностранных инициативах.
В посвятительном послании к первому тому Хаклюйт воздал должное старому оплоту морской войны с Испанией: Чарльза Говарда, лорда-адмирала, командовавшего флотом против Армады. Но второй том Хаклюит решил посвятить сэру Роберту Сесилу, сыну сэра Уильяма. Тем самым он дал понять, что Англия стоит на пороге нового начала. Сесилу было всего тридцать шесть лет, но, тем не менее, он обладал уникальным влиянием и, как знал Хаклюйт, был прогрессивным деятелем, когда речь заходила об английской заграничной деятельности. После смерти его отца люди шептались о продолжении существования Англии как «Regnum Cecilianum», королевства Сесила. Это было поразительным свидетельством удивительного восхождения молодого человека к власти. В отличие от других фаворитов Елизаветы при дворе, Сесил был физически непривлекателен: маленький, горбоносый, с неловкой походкой. Говорили, что в детстве его уронила нерадивая кормилица, хотя более вероятно, что он страдал от наследственного сколиоза. Елизавета называла его «мой пигмей», но он обладал гигантским интеллектом, и она знала его ценность как администратора и советника. Он был не только умен, но и чрезвычайно добросовестен. Если своим впечатляющим восхождением он был обязан отцу — он стал тайным советником в возрасте двадцати восьми лет, — то расположение королевы он заслужил благодаря усердию и преданности делу. Он обладал энергией и стремлением, которые были так характерны для вторых сыновей в Англии того времени. Его старший брат, Томас, унаследовал титул лорда Бергли и великолепное поместье близ Стэмфорда в Линкольншире, и Роберт знал, что ему придется идти по стопам отца, строя свое состояние с помощью бюрократического блеска.
Возможно, Хаклюйт впервые встретил Сесила в Париже в начале 1580-х годов, когда будущий королевский советник учился в Сорбонне, в рамках широкого образования, включавшего обучение в Кембридже и Грейс-Инне, любимых учебных заведениях его отца. Там Сесила принимал сэр Эдвард Стаффорд, посол и работодатель Хаклюйта в то время. Позже Хаклюйт выразил «немалую радость» по поводу того, что Сесил так много знал об «Индийских навигациях», имея в виду не только Азию, но и Америку. В своем посвящении в «Главных навигациях» Хаклюйт признал роль Сесила в публикации книги — верный признак того, что молодой придворный, как и его отец до него, стремился возглавить второе поколение английских экспансионистов.