Новый учитель

Константинов Алексей

– Да что вы, Павел Андреевич, с ним по-другому никак. Педагогики он не понимает, - строго произнёс отец.
– Давай дуй отсюда и смотри у меня!
– для пущего эффекта он отвесил сынишке ощутимый подзатыльник.
– А я с твоим учителем поговорю.

Мальчишку словно ветром унесло. Черты лица лысого мужичка смягчились, он посмотрел Весницкому в глаза.

– Я отец этого хулигана, Егор Демидов. Ну, вы наверняка догадались, - он слабо улыбнулся.
– Простите в первую очередь меня, не уследил я за ним.

– Что вы, - ошарашенный Весницкий невольно заулыбался.
– Вас винить не в чем.

– Как же не в чем, когда я его отец, - Егор тяжело вздохнул.
– Мы как сюда переехали, так сразу

на особое положение - все нас обхаживают, как с неграненым алмазом маются. Мальчишка зазнался, а мать ему потворствует. Представляете, звонит мне на работу - приезжай, сына избили. Я перепугался, с места сорвался, приехал, а у него ухо синее, а глаза злющие-злющие. Спрашиваю - что такое? Они мне наперебой давай рассказывать - такой-сякой учитель избил ребёнка. Я им - где ж избил, когда только ухо синее. Жена возмущается, грозит, что если пустить дело на самотек, то и изобьют рано или поздно. Ну, я к своему лоботрясу. За что, спрашиваю, наказали? Он и так и этак выкрутиться хотел, в итоге сказал, что не слушал вас на уроке и стал спорить, когда двойку ему хотели поставить. Хоть правда?

– Ни в малейшей степени, - заявил Весницкий.
– При всем классе стал меня высмеивать и оскорблять.

Отец Демидова побагровел.

– Паршивец! Сегодня на нем живого места не останется! Я его предупредил, соврешь - выпорю, и он посмел обмануть!
– разозлился Егор не на шутку.
– И жена за него заступается. Ну, нет, можете быть уверены, Павел Андреевич, я этого так не оставлю. Мы когда в школу ходили, учителю слово поперёк сказать боялись - разом указкой по рукам получим. А нашего царевича за ухо оттягали, да ещё за какую провинность! Я-то думал, он просто оговаривался, а он оказывается хамил. Даю вам слово, - разгорячённый Демидов снова положил руку на плечо учителю, - никогда больше он не посмеет так себя вести. После сегодняшнего разговора дня два сидеть не сможет.

– Право слово, не хочу, чтобы из-за меня у вас портились отношения с сыном и супругой, - сумел ввернуть свою реплику Весницкий.

– Не переживайте, Павел Андреевич. Я давно заметил, какой вы хороший учитель. Все ему пятерки-четверки ставят, только по истории двойки и тройки. Жена на вас бочку катит, а я мальчишку по учебнику прогнал, так он ни бе, ни ме. Нет, говорю, прав историк. Это к другим преподавателям вопросы, почему такие высокие оценки ставят. А тройку наш оболтус заслужил. Одним словом, спасибо вам огромное, Павел Андреевич. У них сейчас такой возраст, запускать нельзя, а то решат, будто им всё можно. Хорошо, что вы открыли мне глаза на то, кого я ращу. Теперь он у меня узнает, что такое дисциплина. А вы впредь не стесняйтесь его наказывать. Понадобится за ухо оттягать - так действуйте, считаете, ремня надо дать - можете брать и бить! Совсем он оборзел. Ничего, я с ним ещё поговорю, - всё это время Егор смотрел куда-то в сторону. Закончив речь, он тяжело вздохнул, почтительно пожал руку Весницкого.
– Ещё раз спасибо. Если когда-нибудь что-нибудь понадобится - не стесняйтесь, обращайтесь прямо ко мне. Больше не буду вас задерживать, до свидания.

Довольный Весницкий кивнул и уже собирался идти в школу, как вдруг вспомнил о вчерашнем разговоре с директором. Очень хотелось утереть ей нос, поэтому Павел Андреевич окликнул отца Демидова.

– Егор, - он запнулся, - простите, не знаю как по-отчеству.

– Не стоит со мной церемонничать, - остановившись, заявил Демидов.
– Называйте Егором и можно на ты.

– Понимаете, - Весницкий замялся.
– Вы могли бы мне помочь прямо сейчас.

– С удовольствием.

– Из-за вчерашнего инцидента мне порядком влетело от директора и было бы неплохо...

– Всё понял, пойдёмте, поговорю с ним при вас, - Демидов энергично зашагал в сторону школы. Весницкий засеменил следом за ним.

– Как его

зовут-то?
– спросил Егор по дороге.

– Не его, её. Лидия Лаврентьевна.

Демидов кивнул.

Искать директора не пришлось, она дожидалась Весницкого у входа с какой-то бумажкой в руках. Увидев Егора Демидова, Кулакова оторопела, что-то прикинула у себя в голове и, видимо придя к неправильному выводу, начала подлизываться:

– Вы напрасно пришли, Егор Федорович. Мы вопрос этот решили быстро и жёстко. Этого негодяя, - директор поджала губы и бросила в сторону Весницкого испепеляющий взгляд, - мы из школы вышвыриваем, к детям он на расстояние пушечного выстрела не подойдёт. На его место уже назначен молодой благонадежный специалист. Если хотите решить вопрос с нашим бывшим сотрудником в частном порядке, ради бога, но, надеюсь, школе вы претензий предъявлять не будете.

Демидов по-хозяйски деловито забрал листок из рук директрисы, пробежал его глазами.

– Проявил некомпетентность, повел себя непедагогично, - хмыкнул он.
– Лидия Андреевна, а как по-вашему мнению, должен вести себя человек, которого оскорбляют?

Разговор принял неожиданные для Кулаковой поворот. Она думала, что Демидов начнет скандалить, грозиться судом, связями, поэтому решила заблаговременно уволить Весницкого. Но ничего подобного не произошло, потому она стояла и молчала, не зная, как себя вести.

– Почему вы молчите, Лидия Лаврентьевна? Я задал вам вопрос, - пристально глядя на неё, сказал Демидов.

– Я не очень понимаю, к чему задан ваш вопрос.

– Ну как к чему - пытаюсь понять вашу позицию. Вам станут грубить, вы смолчите и поблагодарите человека, так?

– Нет.

– Тогда давайте вернемся к инциденту. Я считаю, - Демидов сделал особое ударение на я, - что Павел Андреевич имел право в такой форме отстаивать свою честь и достоинство. Оболтусов, Лидия Андреевна, надо уму-разуму учить, а не поощрять, увольняя учителя, которому они хамили. Ведь задача воспитателя не только научить азам наук, но и объяснить в доходчивой форме простые истины: старших нужно уважать, например. Вы называете действия Павла Андреевича некомпетентными и непедагогичными, но разве физическое наказание не является одной из форм вопистания молодежи?

– Но учителя не имеют права...
– начала было Кулакова.

Демидов строго посмотрел на неё.

– А ученики имеют, получается? Вы такими методами только развращения молодежи добьетесь. Поэтому я, - опять ударение, - рад, что остались ещё учителя старой закалки, - он указал в сторону Павла Андреевича, - которые знают, как нужно воспитывать детей. И я искренне надеюсь, вы не станете разбрасываться такими учителями по надуманным предлогам до тех самых пор, пока они сами не пожелают уйти на заслуженный отдых. Понятно вам?

Она снова кивнула.

– Вот и славно, - он повернулся к Весницкому.
– Павел Андреевич, можно вас на минутку.

Осчастливленный Весницкий не сразу понял, что обращаются к нему. Как же давно он мечтал, чтобы директрису, чинившую ему козни, кто-нибудь отчитал.

Он вышел вслед за Демидовым из школы, тот принялся энергично разъяснять ситуацию:

– Я с ней мягко поговорил, - он фыркнул.
– но могу и жёстче. Если вдруг возникнут какие проблемы, без всякого стеснения сразу ко мне. Я так смотрю, коллектив у вас ещё тот - сразу своих сдают. Если эта Лидия Лаврентьевна надумает вам как-нибудь отомстить, обязательно сообщите. Её на место надо поставить. Чем она вообще детей научить может!
– Демидов бросил беглый взгляд на свою левую руку, где красовались блестящие часы "Восток".
– Так, мне нужно бежать. Помог, чем смог, Павел Андреевич. Уж не обижайтесь. Еще раз до свидания, - он пожал руку Весницкого и, несколько раз энергично кивнув головой, побежал вниз по ступенькам и покинул школьный двор.