Ныряльщица
Шрифт:
— Нет, — выдавливаю из себя улыбку и подталкиваю Мэйс вперед.
— Ты мне больше не друг, — говорю Хару, когда мы проходим раздвижные двери фитнес-центра и расходимся по своим раздевалкам. Этот едх откровенно смеется надо мной, но это ничуть не портит моего настроения.
Я быстро принимаю душ, надеваю плавки и жду Мэйс возле выхода к бассейнам. Они с Кьяной появляются нескоро, или это у меня давно сбился хронометр в отношении Вирны, но, когда появляются, я разочарованно хмурюсь. Девушка Хара выходит в купальнике,
— Я готова, — говорит она, но в синих глазах решимость смертника, готового жизнь отдать за Ландорхорн, и такая же неотвратимость перед предстоящим.
— Так, Кьяна, Хар уже в большом бассейне, можешь его догонять, — говорю, а сам перехватываю Вирну за талию, чтобы раньше времени не сбежала: — Нам в эту сторону.
— Что? — выдыхает Мэйс, предсказуемо начиная упираться руками и ногами. — Куда мы?
— Синеглазка, ты же хочешь научиться плавать. Так доверься лучшему учителю любви. То есть плаванья!
Это срабатывает, Вирна перестает упираться, но все равно идет с неохотой.
— Уверен, что ты лучший?
— Ты во мне сомневаешься?
— Если бы сомневалась, то не пришла бы сюда, — произносит она совсем тихо, но я слышу и улыбаюсь шире.
Особенно предвкушая реакцию синеглазки, когда она увидит, куда мы идем. Точнее уже пришли.
— Что это? — В ее глазах шок пополам с недоверчивостью, когда мы входим в небольшой зал, с голографическими подводными обитателями на стенах, с фонтанчиками и ступеньками, на которых можно сидеть.
— Добро пожаловать в детский бассейн! — объявляю я.
Щеки Вирны снова загораются, но на этот раз явно от гнева.
— Ты смеешься надо мной?
— Ничуть, — сейчас я абсолютно серьезен.
— Я давно не ребенок!
— К счастью для меня.
Она разворачивается чтобы уйти, но от меня уйти не так просто. Я перехватываю Вирну за широкий рукав халата, снова притягиваю ее к себе и утыкаюсь подбородком ей в макушку.
— Ты не научишься плавать, пока не научишься управлять своим страхом. А для этого тебе нужно перестать бояться воды, то есть привыкнуть к тому, что вокруг вода. Самое большая глубина в этом бассейне один валл, поэтому это идеальное место.
Девушка в моих объятиях не желала расслабляться, хотя я исчерпал все свои объяснения и аргументы. Остался только один:
— Доверься мне.
Мэйс молчала, а я ждал, и наконец-то дождался: она заворочалась в своем безразмерном халате и повернулась ко мне лицом.
— Хорошо, — кивает она. — Что делать?
— Для начала снять это безобразие, — указываю я на халат. — И не смотри на меня так! Это не я придумал, что в халатах в бассейн нельзя. В смысле, можно, но научить тебя плавать в халате мне будет сложнее!
Вирна тихо вздыхает и быстро выворачивается из своей белой раковины, а я теряю дар речи. Потому что ее соблазнительную фигуру прикрывает только две полоски достаточно скромного
— Что? — говорит она. — Что-то не так?
— Твои веснушки настолько соблазнительны, что я забыл шутку, — признаюсь честно.
Вышеупомянутые веснушки становятся ярче, когда Вирна краснеет. Причем непонятно от чего больше: смущения или гнева. Она ударяет меня по плечу кулаком, обходит меня и идет к бассейну.
Не верит? Ну и пусть! Я, между прочим, душу ей изливаю.
В бассейн велет лестница с широкими ступенями, но Мэйс замирает возле нее, поднимает на меня глаза, когда я останавливаюсь рядом.
— Чтобы научиться плавать, для начала нужно войти в бассейн. Вперед! Тут совсем не глубоко.
— А ты?
— Я иду с тобой.
— Разве тебе можно? Тут много воды.
— Мне все сложнее делать вид, что я не замечаю, как ты обо мне беспокоишься.
— Я серьезно, Аайтнер!
Взгляд у нее становится такой, будто она хочет столкнуть меня с лестницы, и вовсе не с этой.
— Бассейн не причинит мне вреда, Вирна, даже если я останусь здесь жить. Помнишь, я говорил? Силы въерха забирает только стихия. Река. Море. Океан. Океан самый сильный, поэтому по мне так тогда ударило. Пойдем!
Я подаю ей раскрытую ладонь, за которую Вирна цепляется изо всех сил. С одной стороны хорошо — она наконец-то мне доверяет, с другой не очень, потому что мы не вошли воду даже по щиколотку.
— Смотри, силам въерхов не страшны бассейны, а значит, ты тоже можешь быть спокойной.
Мы делаем шаг, потом еще шаг, преодолевая ступеньку за ступенькой, пока ступеньки не заканчиваются. Здесь уровень воды мне по колено, а миниатюрной Мэйс — примерно до середины бедра. Но взгляд ее направлен вперед, на глубину. Повезло еще, что сейчас достаточно поздно, днем любой детский бассейн напоминает коралловый риф для мальков. Я помню это из собственного детс тва и со времен, когда пытался научить плавать Джубо. Круто, что щедрые чаевые администратору открывают любые залы, но Вирне необязательно знать, что сюда никто не войдет.
— Стоим, — говорю я. — Проверяем уровень воды. Глубоко?
— Нет, — качает головой Мэйс.
— И волн нет. Штиль. Полный.
— Какие волны в бассейне? — усмехается она. Хороший знак.
— Никаких! Это его главное преимущество. А теперь закрой глаза. Закрывай, не бойся.
Вирна с неохотой подчиняется, а я с трудом подавляю желание поцеловать ее. Но если я поцелую ее так, как хочу, из детского бассейна нас точно попросят: камеры никто не отменял.
— Зачем это? — спрашивает она.