o 496d70464d44c373
Шрифт:
необходимого. В последнее время мы работали на русских заказчиков и по
иронии судьбы похищали то, что некогда искали для былых
работодателей. Русские очень щедрые коллекционеры и совершенно
безумные. Последний заказ нам сделал небезызвестный тебе господин
Гречишный, повернутый на мебели в стиле ар-деко. Пару лет мы ему все
это собирали по США и Западной Европе, пока вдруг твоя мать не
выяснила, что ее покинутый некогда муж, твой отец,
внушительной коллекции как раз того, что нам надо. Она выяснила, что он
погиб и что ты единственный наследник всей коллекции, и почему-то
решила действовать самостоятельно. Вот здесь я и потерял ее след. Здесь
она меня бросила. Гречишный приказал своим ребяткам отбить у меня
какое-либо желание ее искать. Ну, они отбили у меня все, что могли, кроме
как раз этого желания. Очень осторожно я начал следить за действиями
твоей матери, вознамерившись вернуть ее или, по крайней мере,
отомстить. Я сразу понял ее план. Она вышла замуж за Гречишного, а так
как ты все еще официально ее сын – ты стал его пасынком. И вся
коллекция мебели автоматически перешла к Министру Просвещения как
приданное за невесту. Перешла бы… Не вставь ты им очень длинную
палку в колеса. Ты абсолютно вышел из-под их незримого контроля и
смешал все карты. Ты подписал какие-то документы, по которым все твое
имущество переходило к бывшим коллегам твоего отца, все свои
сбережения и счет в банке передал в пользование Архитектурному Совету
Москвы и… исчез. Гречишный и твоя мать собирались убить тебя. Они
даже подготовили историю с похищением жены и пасынка Министра
195
Просвещения какими-то вымогателями, они даже запустили эту историю в
СМИ, рассчитывая избавиться от тебя со дня на день, но… Жена и
пасынок Гречишного так и умерли от рук вымогателей, потому что надо
было как-то свернуть эту бессмысленную после твоего
незапланированного исчезновения историю. Гречишный ни черта не
получил. Где твоя мать, жива ли она, не знаю – ее след окончательно
стерся. Однажды я сидел в этом баре и увидел тебя. Естественно,
пришлось разыгрывать тебя, ведь попервой я решил, что ты и твоя мать
заодно и что через тебя я опять могу на нее выйти. Мне казалось, что и ты
меня разыгрываешь. Но в какой-то момент я понял, что вся твоя история –
правда. Я очень тобой проникся. Ты во многом похож на мать. И внешне, и
манерами, и стилем жизни, и суждениями. Я полюбил тебя как брата или
возможного сына, если бы у меня все вышло с твоей матерью. Только тебе
я обязан
я очень люблю. Мы с ней почти каждый день разговариваем по телефону,
она очень по мне скучает, но не разрешает тебя покидать. Да я бы и сам не
покинул. Сейчас здесь что-то такое творится… В твоей странной жизни
разбираться и разбираться.
Я все продолжал сидеть молча совершенно не в силах поверить Диего.
Когда мой отец позволил себя соблазнить – это был поворотный момент в
моей жизни. Сейчас я пережил еще один.
Из моих глаз хлынули слезы. Я попытался спросить:
– А она… Моя мама… Она когда-нибудь…
Диего перебил меня:
– Она никогда о тебе не говорила.
Это меня успокоило.
Диего очень не хотел оставлять меня одного в таком состоянии, но я
объяснил, что как раз сейчас побыть в одиночестве мне жизненно
необходимо. Я чмокнул его в щеку, чтобы не очень переживал. И
потребовал сводить меня назавтра в самый дорогой московский ресторан.
Диего рассмеялся.
Очень долго я не мог заснуть. Выкурил за несколько часов целую пачку
сигарет. Я не думал о своей матери, я даже не подозревал, сколько ей лет.
196
Кошка забралась ко мне на грудь и слезать отказывалась. Ее урчание,
наверное, и усыпило меня в конце концов. Славное животное.
В середине ночи я проснулся от глухого скрежета, доносившегося с
улицы. Мне стало страшно. Человек такие звуки не производит.
Я тихо открыл окно и выглянул на улицу. Не могу сказать, чтобы я
удивился. Я просто немного понаблюдал, а потом опять лег спать как ни в
чем не бывало.
Прямо под моими окнами в мусорном контейнере копался жирафенок.
Он был, наверное, в три метра ростом – совсем еще маленький. Может
быть, жираф был голоден и искал среди мусора что-нибудь съедобное.
Потом, он стал тереться рожками о стену нашего дома и как-то жалобно
завывать. Маленький жираф, ночью, в центре Москвы, что здесь
необычного? Вот я и решил, что это всего лишь плод моего больного
воображения и лег спать. Точно также я однажды услышал слово
«личинка». Наверное, попросту сошел с ума, а все со мной возятся из
жалости.
На следующий день соседи сообщили, что какой-то злоумышленник
открыл клетки в Зоопарке, и все животные разбежались по Москве. Шурик
причитал:
– Ну, почему никто из них не забрел в наш двор? Какой-нибудь самый
вшивый носорог. Опять мы все пропустили.