o 496d70464d44c373
Шрифт:
– Подожди, ты еще развлечешься.
Не нравилось мне все это. Квартира №44 и ее жители предстали в очень
неожиданном свете. Я даже не мог сказать в каком именно неожиданном,
но, что неприятном – точно.
– Дэн, – начал я тихо, – что происходит? Я ничего не понимаю. Это вы
убили мою кошку? Зачем? Зачем на окнах решетки?
– Ну хватит уже изображать невинность! – заорал на меня Дэн. – Ваши
эксперименты нас достали, мы не собираемся больше
привлекали к себе внимание, и так, а вы не заявляли о себе целых шесть
лет! Я знал, что или ты, или Крис – шпионы, но когда она себя прикончила,
все стало на свои места. Это тебя подослали. Ты, сукин сын, наблюдал за
нами и докладывал все, конспектировал даже небось. Как мы тут
опустились, деградировали. Как мы ждали все шесть лет!
Дэн отвесил мне оплеуху. Борщик сорвался с места – ему, видимо, не
терпелось изорвать меня на куски, но Дэн коротким жестом его остановил.
– Колись давай, – потребовал он сквозь зубы.
Я хотел что-то сказать, но вдруг расслабился и расхохотался. Я упал на
пол и стал извиваться от неудержимого смеха. Они молча наблюдали.
202
– У него истерика.
– Или опять рисуется.
– Идиоты, идиоты, – стонал я сквозь смех, – какие вы идиоты. Да о чем
вы… Колись! Какой маразм!
Я постарался успокоиться. Мальчики не собирались со мной мелочиться
– с секунды на секунду должен был последовать новый удар. Я решил
понапрасну не выводить их из себя.
– Дэн, я понятия не имею, с кем вы сводите счеты, но, по-моему, вы
ошиблись. Шесть лет назад я даже не предполагал, что на свете есть такие
психованные уроды.
За последние слова я, конечно, заслужил пощечину, и она
незамедлительно последовала.
– Хватит руки распускать, мудак! Говори по-человечески, чего вы от меня
хотите?!
– Нет, что вы от нас хотите? Что у вас за новый эксперимент, колись?
Почему вы перестали поддерживать с нами контакт?
– Кто «мы», кто «вы»? – от постановки вопроса меня опять начал душить
смех.
– Так мы далеко не уедем, – резонно заключил Диего и кивнул Борщику.
Борщик вышел из комнаты и вскоре вернулся, позвякивая кожаной
сумкой. Он достал из нее несколько ножей разной величины и, улыбаясь,
показал мне.
– Да, Борщик, ты совершенно прав – в твою задницу они все поместятся.
– Он сейчас пытать тебя будет, – зачем-то разъяснил Дэн. – Лучше
говори, пока не поздно.
– Могу рассказать, как я лишился девственности, устроит? Это долгая,
нравоучительная история и она нас всех развлечет.
– Борщик начнет
Забыл?
– Да как-то запамятовал. Только, Борщик, сейчас вновь в моде
тридцатые, а не Средневековье.
Конечно, я хорохорился. А вообще мне было очень жаль мою ногу.
На помощь пришла Вашингтон. Заглянув в комнату, она, хотя и была в
подпитии, но двусмысленность ситуации расценила правильно. Вашингтон
бросилась к нам, прыгнула на спину Борщику и диким голосом заорала:
203
– Не делай этого! Не делай этого! Ради всего святого!
Дэн отошел от них на безопасное расстояние. Борщик сбросил с себя
обезумевшую женщину и стал бить ее ногой в живот. Я, не долго думая,
подхватил стул и размозжил его о бритую голову Борщика. Дэн вцепился
мне в предплечья, но было уже поздно – его Санчо Панса икнул и грузно
осел на пол. Вашингтон почему-то прижалась к нему, обняла и стала
просить прощения.
– С вами каши не сваришь, – признал Дэн.
– Это ты прав, но я знаю чудесный рецепт вишневого пирога.
На этот раз я получил подзатыльник.
Дэн взял меня за шкирку и потащил на улицу.
Он легко управлялся с моим Порше. Я впервые сидел на месте
пассажира и испытывающе косился на бардачок, в котором покоился
подаренный Диего пистолет.
– Только попробуй что-нибудь выкинуть, – предупредил Дэн.
– Куда мы едем?
Дэн вел машину медленно, действуя мне на нервы своей стародевичьей
манерой пропускать всех вперед и стараться не задеть пешеходов. Мы
приближались к Пушкинской площади.
– У меня два билета на премьеру в Большом, – деловито сообщил Дэн.
– Кисуль, если ты всего лишь хотел провести со мной вечер в театре – не
стоило тратиться на тюремные решетки.
Дэн усмехнулся. Я прикрикнул на него:
– Что ты несешь? Какая премьера, идиот?! Чего ты от меня хочешь?
– Премьера оперы Николая Каретникова «Тиль Уленшпигель». Ничего не
слышал? Очень важное событие в культурной жизни столицы. В Большом
театре соберется весь московский бомонд.
– А мы будем сидеть в ложе, да, милый? Поворачивай немедленно – мне
надо переодеться.
– Ты замечательно выглядишь. И потом, там будет очень пыльно, никому
дела не будет до твоих платья и шляпки.
– Пыльно?
Дэн достал из кармана ветровки камертон и протянул мне.
204
– Это вместо обручального кольца?
– Почему ты все еще играешь? – строго спросил Дэн. – Неужели ты не