О детях и прочей нечисти
Шрифт:
– - О боже...
– - выдыхает Азамат, замечая светящуюся фигуру Ирлика.
– - А-а-а-а-ах!
– - на распев протягивает упомянутый боже.
– - Тепло-о-о-о!
Надо ли описывать, что происходит вокруг... Гхан валится в снег, дети кто вопит и бежит, кто замер на месте и забыл дышать. Кир деловито отряхивается, не спеша отходить от Ирлика, который теперь производит тепла примерно столько, сколько давал бы костёр того же размера.
Айша продолжает орать.
– - Азаматик, подержи Алэка, пожалуйста, -- выдавливаю я, снова обретая способность соображать. Алэк уже и сам тянет ручки к папе. Ещё бы, мама-то
Азамат, ещё не совсем, мягко говоря, разобравшийся в ситуации, послушно подхватывает у меня мелкого.
– - Объясни что-нибудь!
– - молит он, заглядывая мне в глаза.
– - Спасаем Айшу, Ирлик помогает, она типа духовник!
– - выпаливаю я и кидаюсь туда, где Алтонгирел по-прежнему пытается колдовать над несчастной девочкой.
– - Ирлик, почему она не в порядке?!
– - вопрошаю я.
Бог присаживается рядом, щекоча меня перьями и обдавая жаром.
– - Сквозь неё бьёт поток. Очень много силы покидает её, но ещё больше вливается. Это больно. Алтонгирел, ты можешь ей помочь, если покажешь, как собрать всю силу в единый поток, тогда его можно будет подчинить дыханию.
– - Знаю!
– - истерично и повышенным тоном отвечает духовник.
– - Пытаюсь, не могу! Силы слишком много!
– - Ты не поэтому не можешь, -- спокойно возражает Ирлик. Завидую его невозмутимости.
– - Ты боишься прикоснуться к женщине.
Алтонгирел вытаращивает на него блюдцеобразные глаза, шевелит губами, но возразить не решается, только снова поворачивается к Айше, метущейся на усыпанном хвоей снегу.
Я беру его за запястье.
– - Успокойся, -- предлагаю, хотя сама далека от спокойствия.
– - Ты можешь это сделать. Вон даже Ирлик в тебя верит. Мы же знаем, что ты эпически крут. Я понимаю, что разведывать новое страшно. Но иногда это необходимо. И куча людей постоянно это делают, вполне успешно. Знаешь, как мне сегодня было страшно? Но я справилась, хотя для меня всё происходящее было совершенно вчуже. Для тебя же тут твоя работа, и новизна очень небольшая. И ты не один, и у тебя не отберёт ребёнка злобный бог. Ну давай, Алтонгирел, ты справишься!
Не знаю уж, моя речь возымела какое-то действие или просто духовник собрался с силами, но он всё-таки начинает шевелиться. Берёт Айшины руки в свои, сгибается над её лицом и, уперев губы в ей лоб, принимается шептать. Айша уже охрипла от криков, и сквозь её каркающие стоны я частично слышу слова Алтонгирела.
– - Вдохни и держи всё внутри, хоть пару мгновений, вдохни и держи. Пожалуйста, у тебя достаточно для этого сил, я знаю, что больно, но вдохни и держи...
Айша пару раз безуспешно пытается задержать дыхание, на третий ей это удаётся. Она беспомощно дёргается, надув щёки, по вискам катятся слёзы, и всё её тело выгибается, но она честно держит дыхание и не издаёт ни писка.
– - Молодец, держи как можно дольше!
– - подбадривает её Алтонгирел.
– - А теперь повторяй за мной в уме.
Он быстро проговаривает какую-то несложную молитву. Девочка закрывает глаза, видимо, сосредоточившись на повторении.
– - Терпи сколько можешь и ещё немножко, -- продолжает духовник и повторяет молитву.
После третьего повтора Айша вдруг расслабляется, перестаёт дёргаться, а потом постепенно выпускает дыхание и лихорадочно вдыхает снова.
– - Спасибо!
– -
Алтонгирел нехотя разгибается и поднимается с колен, помогая девочке встать. Она стоит сама, шатко, но без того неестественного напряжения. К ней тут же подскакивает Кир, чтобы поддержать. Духовник трёт между пальцами пыльцу и мрачнеет.
– - Тебе нельзя говорить, пока не научишься управлять своей силой в совершенстве, -- хмуро сообщает он.
Айша открывает было рот, но тут же захлопывает его ладошкой.
Я оглядываюсь.
Ирлик стоит в нескольких шагах, довольно созерцая результат своего вмешательства. Азамат успокоил Гхана и детей и отогнал их в сторонку от нас и от бога.
– - Что теперь?
– - спрашиваю я Ирлика и Алтошу.
Ирлик жестом передаёт слово духовнику.
– - Её мы заберём с собой, -- решительно говорит тот.
– - Я попытаюсь найти ей учителя. Начну с Ажгдийдимидина, но это вряд ли... Надеюсь, хоть в провинции её кто-нибудь возьмёт. В любом случае пока что учиться ей рано.
Я облегчённо вздыхаю. Этот квест пройден. Хлопаю его по спине и топаю к мужу, который покачивает на руках сонного и сердитого ребёнка.
– - Как Алэк?
– - спрашиваю тут же.
– - Нормально, -- озадаченно отвечает Азамат.
– - А что?
– - Его Учок погладил по голове, -- с содроганием поясняю я.
– - Что это значит, вообще?
– - Благословил, -- раздаётся за спиной голос Ирлика.
– - С чего вдруг?
– - хмурюсь я.
– - Тебе хотел приятное сделать, -- хитро подмигивает Ирлик, подойдя к нам.
– - Мне приятное?
– - щурюсь я.
– - Это с какого перепугу?
– - Любит самоотверженных, -- поясняет Ирлик.
– - Ты ради какой-то чужой безродной девочки вызвала страшного бога, да ещё отдала ему свою работу -- это немалого стоит.
– - А почему ты мне этого заранее не сказал?
– - елейным голосом интересуюсь я.
– - Я там чуть не рехнулась от страха!
– - Вот именно. Он любит, когда боятся. Если бы корысть почуял, ни за что бы не благословил, -- скалится Ирлик.
– - Да мне как бы оно и не очень нужно было, -- ворчу я.
– - Зато мне нужно, -- щерится Ирлик ещё шире.
– - Тебе-то зачем?
– - удивляюсь я.
– - А затем, что я его обдурил!
– - весело сообщает Ирлик и принимается хохотать.
– - Он со мной поспорил, что ни за какую хурму не благословит нового князя, потому что я уже благословил. Но он тебя не узнал, потому что не умеет думать по-человечески. Не могло ему в голову прийти, что Хотон-хон будет просить за чужого ребёнка. В итоге он мне проспорил, да ещё ты теперь вышивку должна! Ну я ли не красавец?
Я вынуждена признать, что да, действительно красавец.
– - Ирлик-хон, -- осторожно спрашивает Азамат.
– - А вы не знаете случайно, кто Лизе прислал чёрные нитки для гобелена?
– - Знаю, как не знать!
– - покатывается Ирлик, сверкая золотыми зубами.
– - Один знакомый горец!
– - Ладно, ты мне вот что скажи, интриган, -- говорю я, чувствуя, как наваливается усталость.
– - С Алэком и с Айшей всё будет хорошо?
– - Обижаешь, Хотон-хон! Конечно!
– - заверяет меня Ирлик.
– - Я когда одно делаю, другого не порчу.