О ком молчала Кит

Твин Клэр

— Ребята, прошу не беспокоиться! Где-то произошла авария, скорее всего оборвался провод или короткое замыкание, что-то из двух. Сейчас я посмотрю и попробую исправить, в другом же случаи, придётся подождать до утра, пока к нам не приедет наш электрик. А сейчас, все расходитесь по комнатам, ваши вожатые принесут вам свечи и фонари, – громко прокричал Аларик, перешагивая лужи. Первый день сулит мне много интересного. Особенно история со штанами...

Не мешкая, я сразу направилась в свою комнату, осматриваясь по сторонам. Моими глазами стали руки – они ощупывают стены, находят дверную ручку и дёргают за неё. Вообще, думая о том, что если б я вдруг, не дай бог, ослепла,

я бы начала учиться смотреть конечностями. Ногами понимать где ямка, а где камень; руками где стул, а где стол. Так что этот случай для меня как тренировка. Даже забавно. Сразу всплывает в памяти игра «Горячо, холодно».

Спустя кое-какое время, я дохожу до своей кровати и с грохотом падаю на неё. Все моё тело принялось ныть и болеть, будто я рубила днями на пролёт дрова. За круглым окном лил дождь, изредка барабаня по стеклу, а ещё были слышны окрики и виднелся свет от фонариков. Нахожу по памяти свою сумочку и кое-как достаю из неё свой сотовый. Ура, свет! Комната тереть хотя бы в полумраке. И вновь разыгралось моё бурное и больное воображение. А если прямо сейчас из-под кровати выпрыгнет клоун-убийца..? Или какая-то бледная рука схватит меня за ногу и потащит в дыру?! Господи, а вдруг прямо за моей спиной сейчас стоит мертвец... От этой мысли сердце дрогнуло. Я медленно, стараясь думать о хорошем, повернула голову назад и резко направила свет от телефона на стенку. Никого... Облегчение. Страхи – это жители нашего воображения. Они всегда готовы напугать нас. Но лучше, конечно же, не поддаваться.

И так, что же интересного в моем мобильнике. О! Три сообщения.

Первое сообщение: скидки в магазине, где мама покупает мне вещи. Второе сообщение от самой мамы:

«Кит, привет! Как дела? Как доехала? Все хорошо? Позвони мне».

Третье от Алекса:

«Прости меня. Это уже сотое сообщение, надеюсь, ты ответишь мне. Я скучаю».

Господи, он что, издевается?! Что из «я не хочу тебя знать» непонятного? Его извинения для меня – мусор. Предательство – это то единственное, от чего человек не оправится уже никогда. Это глубокая яма, наполненная ложью, в которой ты тонешь. Предатели как гнилое яблоко – с одной стороны непорочны, с другой насквозь испорчены.

Слышу чей-то голос за дверью, затем какой-то глухой шум. Поправив очки на носу, я уже была готова принять гостя в своей комнате, ибо мне точно известно кто это был. В дверь постучались, а затем она отворяется и на пороге стоял мокрый, тяжело дышавший вожатый с небольшой картонной коробкой в руках. Он осмотрелся, словно не заметив моего присутствия, а затем сделал шаг.

— Я принёс свечи и фонарики, – объяснился Киллиан, не двигаясь с места. И правильно! Сейчас весь пол испачкает своими грязными ботинками.

— Спасибо.

Брюнет аккуратно бросает на кровать одну свечу, спички и фонарик, немного задев мою ногу. Я вздрогнула.

— Что там со светом? – спрашиваю я, прислушиваясь к голосам за окном. Кажется, кто-то решил побегать под ливнем, представляя себя героем из кинофильма о любви. Да, это абсурд. Ненавижу сырость...

— Аларик работает над этим. Что, боишься темноты? – усмехнулся Киллиан.

— Нисколько.

— Как поживают твои брюки..?

Благо, в полумраке незаметны мои красные щеки, пылающие как новогодний фейерверк. Я, не вставая с кровати, зажигаю свечку и прикрепляю её на подставку, которую любезно подкинул мне брюнет. Проходит минута.

— Не так хорошо как твоя куртка. Я решила их выбросить.

— Зачем? – удивился тот.

— Думаешь, будет модно носить джинсы с дыркой на заднице? Лучше тогда в белье бродить.

—

Можно просто пришить какую-нибудь ткань и переделать их в бриджи или в шорты.

Немного подумав, я одобрительно киваю.

— Да, может, ты и прав.

Ночь была бессонная. Хоть и шум дождя убаюкивал и расслаблял, я никак не могла сомкнуть веки, будто кто-то все время жужжал под ухом или громко говорил. Но на самом деле было тихо.

Всему виной мысли. О эти неприятели, которые, подобно змею-искусителю нашёптывают разные вещи, убивающие нас. Я вспомнила о первом дне, когда встретила Алекса. Встреча с Рокси. Все вновь перемешалось.

На экране мобильного телефона показывало 03:47 a.m, а сном и не пахло. Дождь давно прекратился.

Все расплывчато. Я надеваю очки и охотно поднимаюсь на ноги, удивляясь своей же бодрости. Будто во мне литр энергетика. Поправив пижаму с бабочками, которую мне подарила тетя на четырнадцатый день рождения, я тихонько, скорее по привычке, подбежала к окну и поглядела на небо. Оно было таким чёрным и девственно чистым, будто дождь смыл всю грязь. И появилось желание смотреть на небосводом вечно, не пожалев ни одну секунду жизни. А затем загорелось ещё одно желание: достать рукой до звезд и раствориться в темноте. Как же это красиво! Миллиарды маленьких огоньков и никаких людей. Мои ноги сами бросились к дверям, прыгнули в обувь и побежали-побежали вперёд... Не помню даже как прошла мимо комнаты Софии, как вышла на крыльцо и остановилась. Свежий воздух обнял меня, ласкал мои щеки, развевал волосы... Ночной воздух чище дневного – ночью люди дома спят, ночью они не могут доставлять боль. Большинство из них...

Темно. Бледная, полупрозрачная луна служит мне солнцем. Я словно в другом мире. Спокойном мире: где-то кузнечик стрекочет, разбиваются капли о землю, быстро падая с крыш. И это рай...

Вышло так, что мой домик объединён общим крыльцом с другим домиком. И на краю, на одной из ступенек, сидит какой-то человек. На его голове капюшон, а в руке сигарета. Сперва, я подумала, что это Грег, но подойдя на цыпочках поближе, стыло понятно и одновременно странно... ведь на крыльце, почти в четыре утра, на сырых ступеньках сидел молодой парень, который помог мне, когда это было необходимо. Сглотнув комок в горле, переводя дыхание, я подошла к нему и села рядом. Киллиан резко повернул ко мне шею, будто боялся быть пойманным. Я рассмеялась.

— Что, боишься что кто-то увидит как ты куришь? – иронично заметила я, обхватывая колени руками.

Было холодно, даже очень. Но когда я думала о небе холода не ощущалось...

Теперь я точно знала, что у него голубые глаза, почти кристальные. Самое интересное то, что рядом с расширенным зрачком было два карих пятн'a. И лишь в одном, левом, глазу. Его отросшие шоколадного оттенка волосы неаккуратно растрепаны, образовались петухи. Губы ярко красного цвета, немного сухие. Киллиан, выпучив глаза и приоткрыв рот, пялится на меня, как на покойную Алоизию Вебер. В солнечном сплетении стало дурно.

— Ты почему не спишь? – наконец, произнёс он, стряхнув пальцем пепел с сигареты.

Мои глаза устремились куда-то вперёд. Я старалась не думать о холоде, но тело заледенело. И как ему не зябко в одной лишь ветровке? На улице сейчас, наверное, градусов шесть или четыре...

— Не хочется. А ты? Бессонница напала?

Минутная тишина. Киллиан затянул в свои легкие дым, и я заметила его острые скулы. Даже у некоторых топ-моделей нет таких скул. Аж позавидовать можно.

— Я всегда выхожу на улицу в три часа ночи, где бы не находился.