О моем перерождении в сына крестьянского 2
Шрифт:
Но когда я поинтересовался, не пора ли нам вернуться в оранжерею для продолжения взаимно приятной (надеюсь) беседы о совместимости травок и кустиков, Тэррил слегка нервно сообщил, что, к его большому сожалению, продолжать не может. Я-де не знал, что вы, многоуважаемые, появитесь именно сегодня и сейчас, а у меня по плану развивающая медитация, которую пропускать очень нежелательно, и ещё некоторые заботы, связанные с делами рода. Поэтому я вынужден вас покинуть. Но вы, разумеется, можете оставаться в Ледяном Серебре, сколько захотите!
На что я любезно согласился — и мы с Лейтой
И потому что не только Тэррилу нужна пауза для обдумывания аргументов.
А ещё я (запоздало, но хоть так) подумал, что зря отменил действие своей Хитрейшей Мимикрии только для хозяина. Страшно подумать, какой лютейший диссонанс возник в его восприятии, частично едином с сознанием доверенной служанки! Большое упущение с моей стороны…
Но ведь что ни делается — всё к лучшему, не так ли?
Вызванные к ужину, мы с боевой подругой спустились в столовую (другую, побольше — благо что в поместье этих столовых, если верить нашей в меру очаровательной провожатой с ментально-сцепленным классом, ровно пять штук и ещё три зала, которые можно использовать аналогичным образом после подготовки во время массовых приёмов, на сотни и даже тысячи приглашённых).
А спустившись, очень резво мобилизовались, обнаружив, что полку хозяев прибыло.
— Разрешите представить вам, — марионеточно улыбнулся Тэррил, — моего высокочтимого предка по обеим линиям, Захейро Гостеша! Его величество Девардот Двадцать Шестой Прозорливый оказал честь нашему роду, признав его Голосом Гостеш в Малом Правящем Совете. Также высокочтимый Захейро…
— Ой-ой, не нагоняй официоза, — очень натурально улыбнулся свежепредставленный, прерывая бедолагу-потомка.
А тот и рад прерваться. Или не рад, но кто его спросит?
К слову, нужды генеалогии вызвали к жизни любопытный феномен. Подобно тому, как химики-органики на Земле изобрели номенклатуру химических соединений, позволяющую с однозначной, то есть высочайшей и исчерпывающей точностью поименовать какую-нибудь там 1,4-диенол-3-метил-6-хлор-2-бромоктановую кислоту, так и на Цоккэсе существовала сходная номенклатура родства. Попроще, конечно, чем химическая, но не намного попроще.
За вполне скромным «предок по обеим линиям» фактически скрывалось более развесистое «прадед в пятом колене по основной линии отца, прадед в седьмом и восьмом коленах по линии матери через первую (по отцу) бабушку», а фактически ещё более точное слово. Но перевести его на русский адекватно невозможно никоим образом, тут только соответствующие графы из общего родословного древа выделять и перерисовывать на листочке, чтобы разобраться, кто кому через кого кто.
Графы для графов, ага-ага.
— Закончить представление я могу и сам, — продолжил Захейро, — это будет короче и проще. Я — маг Льда с подспециализациями фортификатора и артефактора. А это — моя неизменно прекрасная и также неизменно компетентная помощница, высокородная Лисия Валош.
Короче и проще, да уж. Самый минимум миниморум выдал, какой ещё приличен
Что сказать? Не только Гарих пытается подражать Торелру. Среди родовитых это общий тренд.
Кстати о внешности. Захейро выглядит ровесником своего сложносочинённого правнука, этакий солидный муж старше тридцати; а Лисия и вовсе смотрится юница юницей, лет на семнадцать от силы. Ну да, ну да: подделку внешности в Гриннее закон запрещает и традиция не одобряет — но кто ж запретит девушкам в свои нежные календарные сто с лишним молодиться всеми доступными силами?
Вот именно.
«Ребёнок, девочка, девушка, девушка, девушка, девушка, старушка померла» — это в нашей державе вовсе и не анекдот, а правда жизни. Не суровая, нет — прекрасная.
— Весьма рад, — сообщил я, не особо стараясь сделать вид, что действительно рад. Но отменяя действие Хитрейшей Мимикрии для хозяев… и только для них. При наличии под боком менталистки такой квалификации, что её на постоянной основе допускают к Голосу Гостеш в аж целом Малом Правящем Совете, лукавство всё равно ничем не поможет. — Моё имя вам и так отлично известно, поэтому просто представлю мою неизменно несравненную Советницу и действующую главу рода Ассур, Лейту. По основной специализации — целительницу.
Захейро сделал кратчайшую паузу, словно подбирая слова, и аж просиял:
— Поистине, красота женщин Ассур достойна соперничать с красотой женщин Третьего Дома! О, цветущая молодость, воспетая поэтами!
Замечательная похвала, что и сказать. Формально — чистый комплимент… если забыть, что сказано это в адрес внешности, а не способностей. Это подчёркивает специально выделенная молодость Лейты, что является практически синонимом неопытности. К тому же Третий Дом — не просто общепризнанно лучшие на всём континенте целители, но и столь же общепризнанно красивейшие люди. Соперничать-то с ними, конечно, можно, а вот победить в этом соперничестве…
С некоторой — небольшой — долей фантазии можно переиначить реплику так: похвалю-ка я хотя бы внешность гостьи, если насчёт остального не соврать сложно даже мне, придворному. Причём похвалу дам нарочито дефектную, с подковыркой.
Ох уж эти политики…
К счастью, я тоже могу сыграть в интересную игру — «подначки». Где моя бензопила сарказма?
— Не могу поспорить, — ответил я вслух, позволяя толике ехидства просочиться в голос. — Если мои глаза мне не врут, вы — определённо преданный сторонник цветущей молодости. Это так освежает после общения с многоопытными членами Малого Правящего Совета!