О, мои несносные боссы!
Шрифт:
Я гоняюсь за реальными ценностями, так что понятия «романтик» и «мечтательница» являются словами-антонимами к моему имени.
Поместите акулу из океана в аквариум, и она будет биться о барьеры, чтобы пробить себе путь обратно в бескрайние воды. Я принимаю отцовский ультиматум, но не собираюсь послушно мириться с таким положением вещей. Какое-то время, конечно, подыграю папуле, и обязательно вырвусь из помойки, в которую он меня решил поселить… словно я кукла какая-то.
Смилостивился, правда, и приказал личному водителю доставить меня
Строгино всем своим видом навевает непреодолимую тоску. Мой мир окрашивается в бледные серые краски многоэтажных панелек, разбавленных аляповато-цветными постройками; скудные магазины, детские площадки, парки… Центральный бульвар тянется прямой и бесконечно широкой полосой, ассоциируясь у меня с дорогой, по которой грешные души плывут к вратам преисподней.
От монотонной застройки рябит в глазах, поэтому я больше не стараюсь рассмотреть окрестности из окна отцовского «Rolls-Royce».
Водитель останавливает автомобиль у гигантского куска бетона, в котором умудряются существовать люди и даже наслаждаться нескончаемо-серым видом из маленьких квадратных окон своих квартир.
– Удачи, Даниэла, – симпатичный брюнет за рулем улыбается мне уголком рта.
Я не знаю, как его зовут, но киваю и говорю: «Спасибо».
Да. Я умею благодарить. И вообще я душка!
Жаль, что папа так не считает.
Какой же я, должно быть, монстр в его глазах, если он выгнал меня из моего дома, лишил денег…
Мою крошку-машину увезли с магистрали на эвакуаторе, и теперь нужно платить штраф за то, что я безалаберно бросила ее средь белого дня в плотной автомобильной пробке. Будь у меня прежние финансовые возможности, я бы разрешила этот транспортный вопрос на раз-два. Но в кошельке – тысяч двадцать. Гроши, на которые мне предстоит выживать.
Я остаюсь ни с чем.
В моем новом жилище не работает лифт. Подъездная дверь поддается ключу-магниту с третьей попытки. Мне приходится тащиться на шестой этаж пешком. Лестничные пролеты чистые, но мои прекрасные туфельки от «Джимми Чу» не созданы для того, чтобы собирать пыль на подошвы в подобном месте!
Я открываю металлическую дверь под номером 42 и с замиранием сердца вхожу в узкую прихожую. Квартирка – крохотная. Светлые однотонные обои, дешевый ламинат. Потолки не натянутые, просто выбеленные, но хоть ровные.
Пульс громыхает чуть выше яремной впадинки.
Я прохожу вглубь жилья, не снимая обуви, потому что не уверена, что перед моим заселением здесь побывали сотрудники клининговой службы.
Обнимаю себя за живот, под ложечкой сосет. Осматриваю квадратную коробку и на глаз прикидываю количество метров. Около тридцати пяти.
Квартира-студия с самым убогим интерьером. Кто расставлял подобную безвкусицу?! Радует то, что мебель без потертостей. Компактную кухонную зону разделяет стойка с двумя барными стульями.
А, и мои чемоданы, составленные в ряд вдоль пустой стены.
И еще я обнаруживаю балкон, но мчусь в поисках ванной, так как к горлу подкатывает сильная тошнота.
***
Я лежу на диване до вечера. Неподвижно, вытянув ноги и сложив на груди руки. Уснуть не получается… да даже на минуту сомкнуть веки я не в состоянии!
Все нервирует! Аргх!
В квартире сверху кто-то топает, а в соседней – громко вещает ТВ. За наглухо закрытыми пластиковыми окнами и балконной дверью визжит детвора, резвясь на игровой площадке.
– Невыносимо! – я с истеричным стоном начинаю дрыгаться всем телом. – Я не смогу и дня здесь прожить!
Морально готовлюсь к тому, чтобы слезно умолять папу забрать меня из этого кошмарного места, но он больше не отвечает на мои звонки.
Я поддаюсь отчаянию и вымещаю скопившийся за день негатив на декоративной подушке, которую бью кулаками и швыряю по мизерной студии.
Ко всему прочему жизненному Армагеддону, завтра утром мне предстоит отправиться на работу. Правда, я прослушала многое из того, что рассказывал отец о месте, в которое пристроил меня «по доброте душевной», и о будущем начальстве. Запомнила лишь, что офисное здание располагается неподалеку от «General Holdings».
Разберусь как-нибудь.
Отцу меня не сломить.
Я выдержу все его идиотские испытания, верну свои (ну почти) деньги и улечу в Италию к дядюшке – старший брат мамы всегда рад моей компании. На год, как минимум! Чтобы папуля от тоски локти кусал и молил меня вернуться.
Сон обволакивает мое истерзанное стрессом сознание ближе к трем часам ночи, однако я периодически просыпаюсь от шорохов и резких звуков, доносящихся с улицы. К тому же по квартире гуляет сквозняк, я мерзну, а обогревателя нет.
Сложно сказать, когда в последний раз я практиковала пробуждение по будильнику, но абсолютно точно этому дьявольскому изобретению суждено блистать на первой строчке списка вещей, ненавистных мною больше всего на свете.
Я презираю утро. Проснувшись, по привычке тянусь к прикроватной тумбе… которой, разумеется, здесь нет. И падаю с грохотом на пол. Покрываю вселенную проклятиями, переворачиваюсь на спину и прокрастинирую, распластавшись на ламинате, а затем приступаю к сборам.
Пропускаю завтрак по очевидной причине – в холодильнике шаром покати. Замазываю последствия бессонной ночи под глазами плотной базой, тональником, дважды прохожусь консилером; придаю лицу ровный тон и свежесть с помощью качественной европейской косметики. После моих творческих манипуляций ни у кого язык не повернется сказать, что со вчерашнего дня моя жизнь покатилась кубарем на дно.