О, мои несносные боссы!
Шрифт:
Я умолчу о том, как добралась из Строгино в центр Москвы, поскольку это очень стыдливая, компрометирующая история с изобилием обсценной лексики. Метро – полный отстой.
Я опаздываю. По-крупному. Но… могла бы вообще не являться! Однако подошла к делу ответственно. Занесите мне кто-нибудь плюсик в карму. Заслужила.
Я умница. Цепляю из памяти детали отцовского инструктажа, нахожу приемную офиса, которая просторнее отцовской раза в полтора, и иду к блондинке за стойкой-ресепшн, расположенной по периметру длинной белой стены со стильно
Ее волосы убраны в тугую низкую култышку. Алебастровое лицо со скандинавскими чертами лица не нагружено косметическими излишками. Я оцениваю ее строгий офисный прикид и приветливо улыбаюсь.
– Здравствуйте, а я на работу.
Блонди оценивает меня бесстрастным взглядом от темной макушки головы до мысков черных туфель-лодочек на десятисантиметровой шпильке.
– Вы Даниэла?
– Собственной персоной.
У секретарши рост баскетболистки, когда она поднимается с кресла и сворачивает в просторный коридор, у которого одна сторона застеклена.
– Опаздывать – дурной тон, – виляя перед моим лицом широкими бедрами, она бросает замечание, не удосужившись даже повернуться. – Впредь следите за временем. Кирсановы терпеть не могут непунктуальных людей.
Кирсановы?
Фамилия звучит чертовски знакомо.
И пока я открываю рот, чтобы поставить блондинку на место, сказав ей что-то вроде: «Впредь следи за языком, дорогая, потому что, если мы будем работать под одной крышей, я не потерплю в свой адрес подобного тона», она останавливается перед матовыми черными дверьми, аккуратно стучит по металлу и тянет за рукоятку.
Глава четвертая
ДАНА
Я впархиваю следом за секретаршей-великаншей в большой кабинет. Создается впечатление, будто предметы интерьера зависли на головокружительной высоте. Изогнутая черная стена граничит со сплошной из стекла, протянувшейся по периметру. Панорама ошеломительная, такого не увидеть даже из отцовского кабинета.
Над интерьером провели тщательную работу. Декор лишен излишек. Мебель из черного дерева и матовой стали прекрасно контрастируют друг с другом.
Я завершаю зрительную экскурсию и пригвождаю заинтересованный взгляд к трем фигурам прямо перед собой. Удивительно, что я отвлеклась на изучение интерьера и проигнорировала наличие высоких красавцев в костюмах, пошитых на заказ. Ручная работа швейного мастера видна мне невооруженным глазом. Молодые мужчины, одетые с иголочки, знают толк в моде. Скорее всего, мы поладим.
Я изучаю каждого, растягивая накрашенный красной помадой рот в улыбке. Уголки губ тянутся вверх медленно – с той же скоростью я скольжу взором по крепким телам боссов «XOR Holdings». Было бы лучше поглядеть на них без наличия слоев качественной ткани, тем не менее, развитая мускулатура проглядывается в очертаниях фигур.
Мужчины не брезгуют тренажерами. Носят обувь из редких коллекций.
Я так очарована их общим обликом, что не нахожу надобности вглядываться в лица. Без сомнений, они не уроды, раз имеют представление об элементарном уходе за собой. И все же мои горящие от любопытства и азарта глазки взметаются к мордашкам. Волевым подбородкам. Сладким губам. Двое из них предпочитают легкую небритость, а третий… бороду решил отращивать? Тем не менее, ему идет, этакий дополнительный налет брутальности.
Чем дольше пялюсь на них, тем четче проясняется картина. Боссы моего возраста. И выглядят до жути знакомо.
Едва не теряю самообладание, когда сопоставляю в мыслях ранее озвученную фамилию Кирсановы с показавшейся на виду троицей. Между ними явно проглядываются внешние сходства, и одновременно с этим каждый из братьев, повзрослев, обрел индивидуальную эффектность.
Я узнаю их.
Реальность швыряет в меня воспоминания из далекого прошлого.
Воспоминания, связанные с Кирсановыми.
Романом, Макаром и Феликсом.
Самый высокий из представителей злосчастного семейства Роман Орланович, голубоглазый блондин с опущенными внешними уголками (подражатель взгляда Райана Гослинга), равнодушно улыбается.
– Какая приятная встреча, – тянет мягко, плавно, словно распевается. Однако в его глазах плавают арктические льды. Он всматривается в меня насторожено, враждебно.
Он помнит.
– Мы ждали тебя, Даночка, – проведя быстрым движением ладони по каштановой бороде, подхватывает Макар с неподдельным воодушевлением. Его язвительно-вкрадчивая интонация не сулит ничего приятного.
Миловидный шатен, подпирающий плечо бородача по другую сторону от Ромы, ухмыляется. Беззвучно, и кажется, будто по-доброму. Такое же обманчивое впечатление создают его красивые карие глаза. Феликс отмалчивается, и я даже чувствую благодарность за то, что он держит комментарии при себе.
Я не без греха перед этими ребятками.
Хотя… вряд ли у кого-то язык повернется обозначить троицу таким легкомысленным термином.
Ребятками они были девять лет назад, а на сегодняшний день занимают главенствующие позиции в крупном холдинге.
Гадкие утята умудрились возмужать и расправить благородные лебединые крылья. Попадись они продюсерам какой-нибудь ТВ-передачи о преображениях, то принесли бы каналу колоссальную прибыль.
– Ждали меня?.. – лепечу себе под нос, возвращая утерянное самообладание.
Кирсановы чувствуют преимущество надо мной, смотрят свысока, и мне это дико не нравится. Я использую весь свой театральный профессионализм (любительский, но отточенный), чтобы выдать на всеобщее обозрение одну из своих лучших лестно-дружелюбных улыбок из арсенала.