О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованная и не описанная, по вдохновению божьему и опыту собственному. Часть 1

Стрыйковский Мацей

Затем, в году 1385, Ягелло, великий князь литовский, услышав о приезде и о коронации Ядвиги, имея к ней дело, ибо была красива, воспитана и мудра, к тому же наследница королевства и послал к ней братьев своих: Скиргайла и Бориса, и Гавнуля, старосту виленского, с большими дарами, спрашивая ее, взяла ли бы его за мужа на свой престол принять, говоря об условиях. Прежде всего, что сам хочет, со всеми государствами окреститься, вернуть и присоединить Польше все государства, которые Литва выдрала и оторвала от Польши как замки, так и людей, города, особенно русские страны и все Подляшье. Более того, чтобы всех людей из тюрем, которые в Руси и в Польше издавна побирали, свободно пустить, к тому Литовское княжество Великое с Польшей соединить на веки. Шленск, Русь, поморские земли добывать и к польскому королевству присоединить, богатства все, которые имеет и иметь будет, на дело общее к Польше обратить.

Было это дело всем полякам от послов литовских благодатно, надеясь так от них иметь спокойствие иметь, но королеве не очень нравилась, ибо еще при отцовской жизни была обещана Гвилельму, ракускому князю. Потому у нее был первым в виду. Потому послы ехали в Венгрию: Влодко с Огроденца, подчаший краковский и Кристин из Острова с послами Ягелловыми, чтобы сказать королеве венгерской о посольстве Ягелла. Она сказала, что я пристану ко всему, что господа польские доброго учинят Речпосполитой.

Тотчас же послы отправлены были в Литву: Влодко из Огроденца, подчаший краковский, Кристин из Острова, Петр Шафрранециз Лучиц, Гинша из Рогова, дабы Ягелла с этими условиями припроводили [196] как мужа королевне.

Когда об этом узнал Гвилельм ракуский, то сознавая в себе охоту и на почести королевские, приехал в Краков, и там долго жил, бывая часто весел с королевной в замке.

Потом ему запрещено в замок ходить, но королевна ходила к нему со своим фрауцимером в монастырь Святого Франциска, и там в трапезной бывала пристойной и умеренной с Гвилельмом и с другими господами, также с женщинами весела была.

Господа, видя, что благодарным гостем есть Гвилельм у королевны, поехали и его на замок ихотели его отдать в брак с королевной согласно воле Людвига, ее отца покойного.

Но когда услышали, что Ягелло едет, выбросили Гвилельма из замка и ворота закрыли, и, королевна, жалуя Гвилельма, хотела вниз из замка, навестить его, нашла калитки запертые, хотела своими руками висячие замки ломать, но когда ее убедил Димитр Горайский, подскарбий коронный, что это ее положению не пристало, угомонилась. Гвилельм, боясь какой большей легкости, уехал из Кракова тайно, не бья челом на честь. И богатства, регалии и другие дорогие вещи у Гневоша оставил, за которые потом этот Гневош себе имений накупил, ибо у него все осталось.

О приезде Ягелла в Краков и его коронации вгоду 1386

Так когда intеrrеgnum полякам знать дало, Земство все Ягелла королем обозвало И желая от литовских быть наездов свободными, Литовца королем взяли единогласно. Должен был ракуский Вилельм дать поле Ягеллу Все мужество снискало славное литовцу [196v] Что королевну с королевством сам так славно добыл, И во главе страны никакого другого соперника не оказалось Из-за умения, достоинств, славы получил корону Которая более весомая была, чем миллионы. И тоже лучше получили, сами это признаете За миллион монлуков, итальянцы, фигу имеете. И слыша об этом, Ягелло с князьями благородными, С братьями въезжает в Польшу с богатствами большими, Сразу же Спыток Мельштынский к нему со своим двором Выехал, и господа другие его путем. Приветствовали его с радостью, иные просто плакали Когда королевство с королевной с охотой отдавали Также земские общества, слыша о мире милом, В Краков со всех уездов прибыли. Воеводы, епископы все собрались И в Кракове с почестями Ягелла приветствовали Когда приехал, кричали: «Здравствуй, желающий Умыслом своим ото всех любовью согласной пылающий!» Тысяча триста восьмидесятомгоду и шестого, И января введен в замок двенадцати, И Tе dеum lаudаmus в костелах пето, И вещи к свадьбе по обычаю готовились. Потом Ягелл королевну поприветствовал с уклоном Где его Купидон ранил ее благодарной красотой Что проник Венеры пламя в его кости, Протокольность, обычай прибавили любви. Речь в губах увязла, после этого бьет челом Вышел из здания окруженный громкой Литвы кругом. На следующий день Витулт, Борис, Свидригайло от него Принесли ей подарки Креза второго. Потом четырнадцатого дня января вере святой Был научен, всеми христианами принятой. [197] С братьями своими и с госпожой и со всем двором Окрестил его архиепископ римской веры путем. Сам Владиславом окрещен, дабы славу любил, И Витолт Александром, дабы мужественно воевал. Свидригайло – Болеславом, Коцыгель – Казимиром, Так с Христом благодарным побратались союзом. После этого в брак вступил с Ядвигой, королевной Но триумф без обручения, был ранее солидным. Литву, Русь, Жмудь, Волынь соединил с поляками , А еще подляшских, подольских и ятвяжских казаков Это же князь Заславский, Михал, подтвердил, С Витолтом и с Любартом присягой укрепил, Что уже Литва с поляками одним быть должна была, И чтобы более границ их не наезжала, Ягелло тоже сам присягнул своим собственным именем, Что хочет быть стран коронных верным умножением. Прав стеречь, свободы и законы сохранить, Напоследок, если нужно, кровью запечатать.

Об этом решении и соглашении с поляками и взаимного Великого княжества Литовского с Короной союза есть записи в краковском замке, в сокровищнице королевской, с печатями князей литовских которые в то время с Ягеллом в Кракове были. Сперва Димитра Корибута Новогородского, в северской земле князя (от которого Збаражские и Вишневецкие князья идут), князя Скиргела троцкого, Александра Вигунта керновского, Федора Любарта луцкого и владимирского, князя Василия пинского, Владимира киевского, князей слуцких предка, Семена Лангвеневича мстиславского, которого Ягелло на Великим Новогроде положил, Михала Заславскогои его сыновей [197v] князя Юрия и Андрей Заславских, князя Ежи Девгота и Александра Витолта и т.д., братьев королевских.

Восемнадцатогоянваря, когда уже Феб чело С моря и волосы золотые показал весело, В воскресенье Янгелла в одежды королевские одето, Дабы он короной новой коронован был. Новой, ибо был Людвиг король взял в Венгрию старую, Желая по своей мысли лехов иметь послушных с верой. И так его с процессией в костел ввели, И на величество к тому приготовленное посадили. Бодзента, архиепископ, там его помазывал, И как обычай, короной золотой короновал. На следующий день был проведен на рынок краковский, Яблоко, скипетр, корону нес доверенный сенаторский. Там присягу от горожан взял и щедрые дары, Присягнули и рыцари по обычаю старому. И литовские князья королю с королевой Присягнули веру хранить, и помощь готовую. Против неприятелей общего общей силой, Защищать корону и княжества с их свободой милой. И так коронацию славную справив И, надлежащие дела к тому укрепив, Триумфы в замке, в городе и в каждой улице Осуществлялись, от веселых голосов эхо кричит. Там же игры, шутки, разные придумывают, Достойное, очарование свадьбы великой признают, Погони мужественные с деревьями другие начинали, И рыцарских искусств результатом знак показывали. Иные в борьбу, иные из луков, из арбалетов в цель били, Так несколько дней с королем вместе веселились.[198]

О разорении Литвы и Руси крестоносцами и Андреем Кейстутовичем и о вмешательстве Святослава, князя смоленского

Ягелло, вскоре после въезда в Краков с братьями А также сама королевна через посла благородного, Просили мастера прусского с Зельнером, в сваты, Чререз Димитра, подскарбия, господина Горайского, Но Зельнер, мастер прусский, презрел свадьбу оную На

которую был королем через послов прошеным. Собрался с войском, видя, что литовские князья В Кракове заняты были с передовыми господами. Андрей, тоже сын Кейстутов [202] , брат Ягеллов двоюродный Желая Вильно, замок, в Литве овладеть престольный Сговорился с крестоносцами, имея в этом согласие. Так причинили большой в бедной Литве ущерб. Лифляндский мастер полоцкую волость в Руси унизил, Прусский, лукомский край, сурово повоевал. Лукомль, замок, взяв, дал его Андрею И оттуда двигался, разоряя, аж до Полоцку. Так Андрей взял полоцкое княжество с их помощью Святослав тоже, князь смоленский [203] , Витебск взял мощью. Оршу и Мстислав осадил, имея время после этого Без господина присутствующего плохо любой стране. Князь Святослав смоленский Литву так убивал, Что наверняка Нерону в суровом тиранстве подражал. В избы людей нагнав, говорил огнем жечь, Что даже и камень должен был их в беде пожалеть. Других, потеряв дом, в низ клали головами. И так были прижаты к земле стенами. Детей на пале били, время это было в пост великий, Когда таки донеслись до Ягелла вести. Сразу же Скиргайла, Витолта отправил с поляками, С войсками и так из Литвы выгнали крестоносцев [198v] Лукомль, Оршу, Витебск, Полоцк отняли И на Андрея, этой склоки вождя, брата их, ехали И Святослав смоленский Мстислав добывал, И, таранами град разоряя, стены подкапывал. Потому Скиргел и Витолт сразу же против него Тянулись на спасение народу нищему. Святослав, тоже это слыша, сразу же войско свое Построил на стрельбище, из лука их трое Скиргел с Литвой, с поляками во главе, поставил, И Витолт жмудскую шляхту по флангам в строи построил, Сам Скиргел начал всех побуждать, Дабы встретились мужественно за свободы свои, За отчизну, за братьев, деток милых, жен, И не дали опустошать, более собственную сторону. Хотел далее говорить, но Святослав наглый Ударил Литву с фланга, что даже горы загремели, Литва тоже сопротивляласьс поляками во главе, Так, что первый полк у смолян погромили смело, Затем Витулт в правый фланг со Жмудью им угодил, Святослав, видя, что мощь, в борьбу без порядка перешел, Но его Юрий заславский, князь, с коня выбил, И перебил копьем насквозь, другим сердце испортил, Рассыпались в леса близкие, Литва их гнала, Плен весь и лагеря презренные отбила, Крик идет по местности, что даже солнце огнистое Вошло в море, желая омыть волосы лучистые. Литва тем смелее гонит, криком страшным, И месяц им веселый светил кругом ясным. Юрий, сын Святославов, в обороне раненый, Взятый в плен, к Скиргелу в лагерь был приведен. [199] Потом его в Смоленск Скиргел довел, И на княжество отцовское, взяв честь, посадил, Когда присягнул быть послушным князя литовского И подчиненным короля Ягелло польского. Так Скиргел с Витолтом Русь с княжествами успокоил, Андрей в Польшу послан был, который распри строил. И там, в тенчинском замке узником был тригода, Потом ласково выпущен Ягеллом, братом. Скиргел в Троках и в Жмуди имел уделы свои Свидригел Витебск, Полоцк, взял княжества оба. Витулт – Гродно, Брест, Сураж и луцкие волости И король княжества Великого пользовался первенством. Яна Мышковского в Вильно отправил И старосту от себя на замке поставил. Также оборону всю поляки заселили, Братья спокойно жили, ни один плохо себя не вел.

202

Андрей…сын Кейстутов – Андрей Ольгердович, кн. полоцкий, ошибочно Мацей Стрыковский назвал его сыном Кейстута.

203

Святослав … смоленский – Святослав Иванович, разгромленный при участии Лингвена под Мстиславлем (1386), сговорился против Литвы с крестоносцами.

О походе Ягелла в Великую Польшу

Король, сделав все порядочно, в Кракове, Малой Польше, и в родной Литве, двигался в середину поста в Великую Польшу с королевой Ядвигой и с войском для успокоения распрей Домараты, старосты, и Винцентия, воеводы, вспыливших, которых сразу же своим приездом усмирил. Предметы костельные, разбоем в межкоролевье разграбленные, прежним владельцам вернул; Бартоша Козминского, своеволием и разбойничеством и грабежом питающегося, из королевства выгнал, и Одаленов, замок его, взял, а когда в Гнезно приехал и там несколько недель жил. У землепашцам волостей духовных, которые не хотели обязательное пропитание ему давать, приказывал брать силой скот, и бить по обычаю литовскому. И когда его королева просила, дабы этого обычая в Польшу не приносил, [199v] и у подданных бедных силой имущество не отбирал, сказал Ягелло: «Вот имеют свой скот, пусть себе, возьмут». Королева на это ответила: «Скот им вернуть мясом, но слезу и плач их кто им вернет и возместить может?» Действительно святой, и памяти достойной богобоязливой королевы пословица. Вот так тогда король в это время все ущербные распри и мятежи внутренние умеренно и мирно усмирил.

О размножении веры христианской в Литве Ягеллом в году Господнем 1387

В году от спасенного рождения господа Христа 1387, в начале зимы Владислав Ягелло, король польский, не желая, дабы отчизна его Литва далее в ошибке была, отправился в Литву с молодой королевой, взяв с собой архиепископа гнезненского Бодзенту и Яна, епископа краковского и других духовных немало.

При нем тоже ехали князья: Ян, Семовит мазовецкие, Конрад олесницкий, Бартош из Визенборга, воевода познаньский, Кристин, сондецкий и Николай, вислицкий, каштеляны: Заклика, канцлер, и Николай Москоровский, подканцелярий коронный, Спытек, подкоморий, и других много. Так тогда король Ягелло сейм главный в Вильне собрал после вступительного Воскресенья, на который князья литовские съехались: Скиргайло троцкий, Витулт гродненский, Владимир киевский, Корыбут новгородский братья королевские, и много господ, бояр и народа. Там советовались вместе о внедрении веры христианской и искоренении мерзкого идолопоклонства. Там же, в Вильне, все, что были, язычники на этом съезде, все покрестились, и потом король, ездя от земли к земле, говорил [200] сходить люду простому на крещение святое в главные города. Для лучшей охоты их накупил в Польше сукна белого очень много, в которое их и ко крещению было облачено и которое было подарено им каждому. И так со всех сторон это язычество шло на крещение, слыша о свободе королевской, ибо другие не так из-за крещения, как из-за сукна шли, когда же до этого только в рубашках, и в шкурах звериных ходили, и одежд других не имели, кроме тех, что в Польше казачеством ограбили. И чтобы с крещением быстрее решали, на несколько подразделений были разделены, и имена каждому подразделению либо общине водой их священной кропя отдельно, были даваемы, ибо если бы их по одиночке крестить пришлось, бесконечная работа была бы, но этой общине Стануль, другой Лаврин, Матилус, Сцепулим, Петрук, Янулис и т.д. Также и белыми головами приказано было стать, одной общине Екатерина, другой Ядзулла, и другой Анна, пока их хватало. И по этому обычаю окрещено их в это время в Литве на разных местах около тридцати тысяч, кроме тех, что до этого в Вильне на сейме и в Кракове окрещены были, и кроме шляхты и бояр, которым для почета отдельное крещение устроено было.