О свободе
Шрифт:
– Нет, наагасах, новых неприятностей я пока не нашла, - заверила мужчину девушка.
– Я о другом сказать хотела. Меня в последнее время это так мучает, что я больше молчать не могу.
Риалаш ощутил беспокойство, а Дарилла почему-то смутилась, опустила глаза, а затем резко подняла их и решительно посмотрела на нага.
– Наагасах, вы мне нравитесь, - произнесла она.
– Нравитесь как мужчина. Очень сильно нравитесь.
Риалаш замер, поражённый этим признанием. Появилось смятение, мысли почему-то запутались, а вот инстинкты даже не
– Прости, я не могу ответить тебе взаимностью.
Девушка с шумом выдохнула и часто-часто заморгала, словно пытаясь сдержать слёзы. Вырвала свою ладонь из рук наагасаха и утёрла рукавом нос.
– Ну, я так и думала, - в дрожащем голосе прозвучала бравада, но он дрожал!
– Зато мне стало легче.
Она вскочила.
– Прости, - Риалашу было очень жаль её, и он ощущал себя виноватым.
– Переживу, - Дарилла нервно взмахнула руками, будто отмахиваясь от его извинений.
– Ну, подумаешь... что уж там... как будто я первая... К тому же я не влюблена. Вы мне только нравитесь! Переживу... Да я и знала, что так будет. Да, знала!
На её лице играла косая фальшивая улыбка, а глаза подозрительно блестели.
– Вы извините, что я вас разбудила, - торопливо произнесла она.
– Спите дальше, а я пойду. Меня ждут.
Она круто развернулась и зашагала прочь. Плечи её были гордо расправлены, но руки судорожно вцепились в полы кафтана. Риалаша затопилось острое чувство неправильности происходящего. Дарилла уходила, почти убегала от него, стремясь скрыться от его взгляда. Он наверняка так её обидел...
– Дарилла, - неожиданно для себя Риалаш позвал девушку, но та даже не подумала замедлить шаг.
– Дарилла, постой!
Он вскочил и проснулся.
Некоторое время наагасах не мог понять, что происходит и где он находится. Правдивая реальность сна никак не хотела отпускать его. В груди продолжало плескаться острое чувство сожаления и вины. Риалаш приподнялся и осмотрелся. Рядом пылал костёр, на другой его стороне позёвывал Миссэ. Дариллы не было здесь и в помине.
– Наагасах, что такое?
– Миссэ обратил внимание на возбуждённый вид своего господина и его учащённое дыхание.
– Кошмар приснился?
Риалаш перевернулся на спину, сел и отёр лицо ладонями.
– Что-то вроде того, - наконец ответил он.
Неприятный сон. Он оставил после себя не проходящее ощущение неправильности. Риалаш понял, что больше спать не хочет, и переместился поближе к костру. Чувство вины стало притупляться, и на смену ему пришли равнодушие и холодность. Они принесли с собой способность трезво мыслить. Что в этом сне было такого неправильного? То, что он нравится Дарилле? Или дело в другом?
– Миссэ, ты влюблялся?
– неожиданно для себя спросил Риалаш.
– Я?
– удивился наг.
– Да чаще, чем хотелось бы.
–
Миссэ с недоумением посмотрел на своего господина. Что это на него нашло? Но всё же ответил.
– Да по-разному. Влюблённости же разные. Где-то до одури в голове хочется затащить девушку в постель, где-то даже боишься лишний раз к ней прикоснуться... А иногда бывает нечто совсем непонятное. И это только влюблённости! С любовью-то вообще всё сложно...
– Почему сложно?
– не понял Риалаш.
Он не видел никаких сложностей. Если ты любишь, значит, любишь. Что ещё?
– Да иногда непонятно, любишь ты на самом деле или это что-то иное, - охотно пояснил Миссэ.
– У меня отец, когда первый раз маму увидел, захотел придушить её после десяти минут знакомства. Только инстинкты и остановили. До сих пор называет её ядовитой заразой. Правда, - Миссэ улыбнулся, - очень нежно.
– Но он же понял, что любит её?
– Риалаш всё никак не мог сообразить, какие сложности могут быть с любовью.
– Понял, но не сразу. Полгода доходил до этой мысли, - поделился охранник.
– Да и отец ваш далеко не сразу сообразил, что любит вашу маму. Столько глупостей наделал, пока не понял. Да и когда понял, натворил не меньше...
– А нежность... тепло...
– с недоумением протянул Риалаш.
– А что нежность?
– не понял Миссэ.
– Нежность почти все ощущают, но это ж не главное. Главное - любить! А как любить...
– наг замялся и развёл руками.
– Ну, это уж как кому повезёт.
Равнодушие и холодность отступили, освободив место растерянности и непониманию. Риалаш с озадаченным видом уставился в костёр.
Дарилла так и не вышла за пределы лагеря. Дошла до берега реки, села там и просидела почти до середины ночи. Неясное беспокойство терзало её. Может, это было предчувствие неприятностей? Но на следующий день ничего не произошло. Да и на следующий за ним тоже...
С этой бессонной ночи прошло около двенадцати дней. Обоз продвигался вперёд спокойно, без происшествий. Кто-то из охранников даже пожаловался на скуку. К его беде мимо как раз проходил купец Хвер. Он не преминул разораться на мужика за то, что тот якобы беду накликивает.
Дариллу же это спокойствие настораживало. Она ожидала, что наагасах догонит их: обоз всё же двигался не так уж и быстро. Но нет, её прежние спутники не появлялись. Начали мелькать всякие нехорошие мысли. А может, с ними что-то случилось?
Рийган и Нарена более-менее освоились. Нарена устала быть бесполезной и как-то вечером напросилась к мужчинам-кашеварам в помощницы. Те посмеялись, вручили ей нож и целую морковь, велев почистить. Нет, с заданием девушка справилась хорошо: морковь была вычищена и даже сохранила свой прежний объём. Но весь этот процесс занял у Нарены полчаса. К тому моменту, когда она закончила, ужин уже был приготовлен. Так что морковка была презентована Рийгану. Мальчишка был так искренне польщён, что у Дариллы даже совести не хватило над ним посмеяться.