Обитаемая. Восхождение в рай

Быков Алексей Владимирович

Дверь отсека распахнулась. Кутаясь в фиалковый аромат, влетела Катя. Распущенные волосы развиваются, подмышкой зажат планшет. На ходу, расправляя бант, скользнула настороженным взглядом по сцене и сморщила носик, - как в спортзале, честное слово. Вентиляция не справляется? Вслух спросила:

– Полковник?

Кот отлип от черных ботинок и прильнул к синим туфлям. В тихом шуршанье лейтенантов полосатый хвост попытался обвить шпильку. Урман без слов кивнул на опасливо выглядывающего из-за спины ребенка.

– Аня? Pourquoi toi ici?

– Ой-ей, опять?
–

Воскликнула девочка, прячась за широкую спину.
– Мы же договорились, только не французский... Ка-ани-икулы же.

Катя связала волосы в пучок и чем-то заколола. Урман так и не понял, откуда взялась заколка. Мимоходом удивился, - она, что, макияжем совсем не пользуется, - и попросил вопросительно улыбнувшуюся девушку:

– Катя, поиграйте с ней в другом месте.

На щеках появились ямочки, тонкие пальцы щелкнули, и кот подобрался: вздернул усы и уставился на секретаря. Сверкнув тонким маникюром, Катя протянула руку девочке.

– Ну, раз договорились - идем играть.

– Завтракать!
– Захлопала в ладоши девочка и в животе у полковника тоскливо булькнул желудок.
– Завтракать! Хочу зеленый молочный!

– Сколько еще?
– Спросил Урман, прислушиваясь к закрывшейся за спинами двери.

– Если бы не кот, уже закончили, а так минут за двадцать управимся...- ухмыльнулся, избавившийся от обузы лейтенант, - Не поверите, на моей памяти, последний раз выпускали такое стадо - никогда.
– И уставился на поднимающегося с колен парня. На подкашивающихся ногах заключенный побрел к поднявшей радостный гул дальней кучке. Вяло улыбнулась пожилая колонистка, отрывая от сердца крепко сжатые кулаки. Смурый детина хлопнул бледного парня по плечу. В пропахшем потом воздухе пронеслось:

– Хей-ей, парень!

Урман пригладил волосы и начал вспоминать, не забыл ли чего. Мысли то и дело возвращаются к спускающимся беркутам. Дюбуа обещал без вчерашнего экстрима. Колонисты... Колонисты!
– Вспомнил полковник.

– Лейтенант, здесь не все.

– Заключенный семьсот тридцать два эм, - кивнул тот, - и заключенный три тысячи двести семнадцать ар.

– Кто?

Лейтенант замялся:

– Ну, чернявинькая такая, кудластая и длинный, светленький.
– Сейчас покажу,- он потянулся к браслету.

– Не надо. Я понял, о ком Вы. С них уже сняли?

– Нет. Они не высаживаются.

– То есть, как не высаживаются?

– Майор отдал распоряжение. Они остаются вскрывать андроида.

– Так, понятно.

– К тому же, кудластенькая приболела.

Урман кивнул и вышел.

XI

Майор выпрямился и потер онемевшую шею, - опять этот андроид несет ахинею. С улыбкой, зараза.
– Из-за массивного черного кресла выглянула Дита. Красные от ночного бдения глаза нашарили офицера и, приглушая тихий шум стоек, девушка отчаянно зашептала:

– Майор, майор, сюда. Скорее. Я, похоже, нашла.

Проводов на полу прибавилось и не выспавшийся офицер начал осторожно переступать через предательски вьющиеся разноцветные змейки. Недолгое путешествие сопроводил оглушительным

храпом растянувшийся на стульях Митяй - долгой ночью майор даже отметил про себя таланты флегматичного заключенного. Около терминала пристроилась на полу, и подпирает спиной стойку покашливающая каталонка. Сосредоточенный взгляд, как оказалось опытного нейробиолога удивленно бегает по монитору, не обращая внимания на офицера. Майор переступил последнюю змейку, присел рядом и вгляделся в усеянный значками экран. Устало хмыкнул:

– Что-то твой пятнистый долго за завтраком бегает. Ну?.. Показывай.

– Пока Вы вопросами андроида развлекали, я нашла, - начала Дита.

– И что нашла?

– У него часть памяти заблокирована.
– Тыкнула в схему.
– Вот эта. Она логически...

– Слушай, - вскипел офицер, - я сейчас по твоей логике юриспруденцией как дам.

Дита испуганно уставилась на раздосадованного офицера.

– Мозги-то есть или все усилия в мордашку ушли?

– А? Да как Вы...
– Начала закипать измотанная бессонной ночью девушка.
– Да как...

Майор засопел:

– Ладно-ладно.
– Взял себя в руки под тряхнувший сервера всхрап долговязого и продолжил, - ну, сама-то прикинь. Чего я в этом понимаю? Законы, управление, взрывотехника - это вроде бы не андроиды.

Дита покраснела. Офицер подумал и, перекрывая очередной всхрап, вложил в голос всю вежливость, на которую был когда-то способен:

– Давай, милая, объясни по-человечески.

– А... я... тут...
– Кипящее возмущение спутало мысли.

– Да чего тут объяснять, - Мариса прикрыла ладошкой атакующую зевоту и протянула, - в нем две личности в органике сидит. Вон в схеме нейронные сети расщепляются.
– Ткнула в синие ромбики на мониторе и закашлялась. Пересилив першащее горло, выдавила, - имеем два рабочих ядра.

– Тише, разбудишь, - шикнула кипящая Дита.
– И так, только прилег.

Майор вслушался в сотрясающий стены храп, - нет, ну сколько можно!
– и похлопал снова кашлянувшую заключенную по плечу:

– Ничего, ничего. Скоро завтрак прибежит. Горяченький... Ну?

– Что ну?
– Удивилась Дита.

Майор окрысился:

– Какой мне прок, что у него в башке две думалки. Он псих?

Девушка испуганно замотала головой. Скунс взглянул в расширившиеся зрачки, понял, что переборщил и глубоко вздохнул:

– Так, не дрейфь. Это я думаю.

Дита оцепенела, как загнанный кролик. Майор снова потер шею и обернулся к кашлянувшей в кулачек заключенной:

– Ну?

– Да без нууа.
– Зевнула та.
– Мы общаемся с ширмой - первой личностью, а ведет вторая.

– Смотри-ка, совсем разошлась, а всего пару дней в космосе... И? Я могу с этой твоей личностью пообщаться?

Нейробиолог неопределенно пожала плечами. От храпа в дальнем уголке лаборатории испуганно зазвенели чашки. Из-за кресла выполз сонный Накамура. Вцепившись в бокал, блаженно вдохнул кофейные ароматы. Под очередной всхрап со стульев и без того узкий сонный прищур зловеще слипся. Голова ушла в плечи: