Оборотная власть

Гаргулия Ася

Пошла к машине, плевать мне на всё. Я хочу есть, спать и в душ хочу, ощущение, словно меня всю гелем измазали, а не только живот. Нетерпеливо оборачиваюсь, Тим идёт навстречу, а этот даже не оглянулся, сел и уехал. Провожаю глазами, душа исходится истерикой, трепет внутри разносит восставшую за мгновения соприкосновения.

Приехал же...

Вот только минуту назад мне показалось... Показалось. Аристарх обладает талантом. Сцена по нему плачет в театре, а ты дура повелась. Не вижу выхода из этой ситуации. Я люблю бездушное

существо, а меня любит... Опускаюсь на прохладную кожу, прикрыв глаза. Внутри меня маленький монстр. Свихнусь, ещё чуть и точно. Билет в дурку обеспечен, дело времени

– Завтра поедем к Озерским, кровь сдадим.

Молчу, сегодня тонну сдала. Опять мало.

– Хочу знать чей он.

– Она, - вылетает у меня сквозь зубы.

– Пол сказали?

– Нет.

Уверен, что он, надеюсь обломаешься. Хочу, чтобы девочка была. Раньше всё равно было, ли ж бы малыш, а теперь вот хочу девочку.

Едем в напряженном молчании. Я пропитана запахом Молчанова, снаружи, внутри, до основания.

– Значит было, Юля? Когда?
– требует жестко.

От тона вздрагиваю.

– Теперь уже неважно, - шепотом отвечаю.

Оставшуюся дорогу висит тягостное безмолвие, тяжесть давит, еще чуть и расплющит весом. Искрящий муж провожает до квартиры, а потом пулей летит вниз обратно, проигнорировав лифт.

К Арису поехал.

В горле пересыхает, пью и не помогает, зубами стучу о стакан. Гибну от холода и страха. Должна радоваться, может на этот раз перебьют друг друга, я же думаю, как спасти обоих.

Глава 38

Смотрю исключительно на стол последние пять минут, цепляюсь за стопочки бумажек разных, иногда глаза останавливаются на моей карте, исписанной неразборчивым почерком.

Дышать и не дрожать.

Приказываю себе в тысячный раз. Гинеколог, который теперь будет вести мою беременность, ничем не удивлена и не озадачена, значит ни анализы, ни узи странностей не выявили. Выдохнуть бы, да это никогда не помогало. Узел в солнечном сплетении продолжает затягиваться, он заставляет меня сутулиться, тянет схватиться за больное место и сложиться пополам в буквальном смысле слова. Мышцы все напряжены, я деревяшка настоящая, струна перетянутая, еще чуть и конец, сломаюсь.

Пригласили нас обоих, я не могу сказать, так должно быть или нет. В прошлый раз, подобного не заметила, у других мужья ожидали в коридоре. Мы же вдвоем сидим и внимаем каждому слову. Я пока плохо понимаю, что пытается донести доктор.

– Что это значит?
– спрашиваем одновременно с Тимом.

– У вас была двойня.

Встречаемся взглядами шокированно.

– То есть ребенок, двойня, не...

Тим бледнеет на глазах, озвучивая мой вопрос.

– Подождите, - снимает очки женщина, - вы неправильно поняли. Так бывает, что один плод погибает

по ряду причин, и это хорошо, что на раннем сроке, меньше рисков для второго, который продолжает расти и развиваться.

Ощущаю, как муж крепко сжимает мне пальцы. Когда ухватил, не заметила.

– Изначально была двойня, один плод погиб. Сейчас вполне нормально развивается и растет оставшийся малыш. Так бывает, переживать не стоит, - мягко разъясняет, смотря на нас поочередно.
– Обследование показало, что все в норме, отклонений не обнаружено.

– А с тем, что погиб, как теперь? Он же там...
– с дрожью в голосе выдаю.

Дурнота подкатывает к горлу, дышать сложно становится, моргаю часто.

"Нашим малышам будет плохо..."

Жгут внутренности слова, интонация. Молчанов знал! В миллионный раз повторяю и еще столько же видимо произнесу. Много знал, важное. Сама еще не решила, скорее сказать не понимаю, как отношусь к беременности, ведь это не рядовой случай, но меня колет, ощутимо больно. Аристарх знал и все равно подвергал ужасам, испытывал на прочность. Я понимаю почему выжил только один, удивительно, что вообще выжил кто-то внутри меня, я же выжженная пустошь.

Сердце ускоряется, болезненно колотится.

– Точно, когда это произошло вам уже не скажем...

Шум в ушах глушит, прикрываю глаза, опустив голову.

– Юль, плохо?
– как издалека слышу голос мужа.

– Нормально, - шепчу и не могу сдержаться, зажимаю рот ладонью.

Дыши, дыши родная... Всплывает это поганое слово. Ненавижу. В каком месте я тебе родная?!

– Меня положат в больницу?
– выдавливаю сипло, перебив объяснение подробное.

– Нужды нет в этом. За исключением печального нюанса, в остальном беременность протекает нормально.

– Извините, мы хотели ребенка, поэтому информация шокирующая, - говорит Тим, словно оправдываясь за мои реакции.

– Понимаю. Но теперь важно думать как выносить этого малыша здоровым. На данный момент все хорошо, дальнейшее зависит только от вас. Поэтому я настоятельно рекомендую тщательно наблюдаться и сохранять спокойствие.

Мой мозг отказывается принимать, что было два, а теперь один, второй получается... У меня нет подходящих слов, нет... Исчез, будто и не было, ну почти, остались признаки, что беременность была многоплодной.

Остаток разговора я в ступоре, Тим выпроводив меня из кабинета, о чем-то говорит наедине. Я в растерянности сижу и пытаюсь переварить новость. А за одно, все, что происходило, с момента как побывала в центре Озерских. Перед глазами мелькают кадры, насколько изменилось отношение Молчанова ко мне. Он уговаривал, настойчиво, тонко склонял на свою сторону, уйти от Тима. Он защищал меня, бросаясь на брата, переживал за меня. Вывод напрашивается сам. Не за меня и не меня. Аристарх Молчанов знал, что внутри меня его часть.