Оборотная власть
Шрифт:
Пока мой разум жив был, еще тогда, когда боялась признаться Тиму в измене, тогда я боролась. Последние месяцы в стране иллюзий пребывала и выполняла задания по-щелчку. Верной псиной слюни на него пускала, в глазах взаимности и доверия искала. Дура.
Холод настолько сковал мышцы, что не чувствую, жар от пепелища внутри сошел на нет, теперь я остываю.
Сон сморил вымотанный организм, чувствовала, как укрыли меня, как шептались тревожно, будто вдалеке. Не пыталась хвататься за реальность, желала провалиться в тьму и ничего не осознавать.
Только
Вижу как сидит в салоне БМВ, лобовое стекло почти засыпало снегом. Лениво курит, периодически потирая подрагивающие ладони, со стороны, словно они его беспокоят, то ли дрожь унять хочет. Глаза огонь и лед, всполохи пламени пробиваются, тухнут и снова, так без остановки.
"Зачем ты приехал?"
Срывается само.
Замечаю как тормозит дыхание Ариса, рука на половине пути застывает, взгляд стеклянным становится. Тупо смотрит перед собой. Меня нет рядом, я сторонний наблюдатель, слышать не может. Почему тогда реагирует?
Резко отмирает, выбрасывает недобитую сигарету в окно и запускает двигатель. Челюсти стискивает явно до скрежета, кроша зубную эмаль. Дворники расчищают стекло от снега, решимость на лице, а в действиях нет ее, снова застыл. Тянется к пачке измятой, обнаруживает, что пуста, швыряет куда попало. Так тяжело становится, когда до хруста кулаки сжимает, опустив ладони на бедра, продолжает пялиться в никуда перед собой.
В полусне ощущаю влагу по щекам, грудь сдавливают чужие эмоции, моих то нет, выгорели. Ничего, перетерплю, всего лишь сон, утром и не вспомню.
Следом наступает состояние покоя, из которого я вылетаю как пробка от шампанского, ощущая на всем теле тяжесть. Человеческое тепло исходящее от сильных рук, сердцебиение размеренное возле уха. Плотно прижата к широкой груди.
Выдыхая осторожно, пытаюсь отстраниться, первое, что приходит в голову: Арис будет в бешенстве.
Убьет обоих...
Мне нужно срочно вымыться.
Сердце ударяется как о стену непробиваемую, дыхание стопорится, сглатываю ком эмоций перекрывший горло, через рот приоткрытый тяну кислород упрямо.
Тим крепче сжимает, вдавливая в себя и бормочет еле разборчиво:
– Все хорошо...
Вздыхает и чуть ослабляет хватку. А я заново учусь дышать, страх вперемешку с истерикой и в добавок понимание, как есть на самом деле. Мурашками покрываюсь, хоть и жар идет от тела мужа. Моего законного мужа.
Не забрал.
Не пришел.
Вернул туда где и была.
Верчу выводы печальные в голове. Мой выбор, сама ушла, почему должен был держать... Ответа не будет никогда, потому, что ничего не должен. Только я всегда и всем должна. Прикрываю веки, сосредоточившись на системе вентиляции легких.
Вдох...
Выдох.
Люблю не люблю. Нет такого понятия.
Я запомнила. Постараюсь чаще воспроизводить, выучить на отлично. Видимо Аристарх прав.
Тим вцепился, не отпускает, барахтаюсь, спит крепко. Его телефон начинает без
– Пять минут, - говорит и отпускает, перевернувшись на спину.
Выбираюсь из постели, тело все затекшее, чувствую себя так, будто не спала вообще, вместо отдохнувшей, я развалюха. Сутки в одних шмотках таскаюсь, конечно хочу в душ. Желудок не то что урчит, он болезненно сжимается от голода. Возле ванной встречаемся с Олей. Видок конечно у нее мягко сказать отстойный. Без слов пожимает мне плечо, выражая поддержку и плетется в кухню, одетая в мой халат.
Долго отмываясь от очередного дерьма в мозгах, знаю безуспешно, вода чудес не творит, надеялась смогу сгрести волю и не думать о нем. Но разве подобное поддается контролю. На столе ждут две чашки ароматного напитка. Оля прикрыв глаза ладонью, сидит полусонно.
– Мы так надрюкались с Тимом, голова раскалывается, - поднимает на меня взгляд.
– Ты смотрю не краше. Юль, я не знаю, чем помочь тебе.
– Ничем мне не поможешь, - хриплю в ответ.
Трет лицо, берется за чашку.
– Тим попросил, чтобы я с тобой дня три побыла. Не против?
– Нет конечно. Будем вдвоем с ума сходить.
Отмечаю, подругу мой настрой не бесит как обычно. Неужели и ее жажду жить и биться сломали.
Забираю порцию напитка приготовленную для меня, подхожу к окну и смотрю вниз. Сердце пускается в скач без видимых причин. Осматриваю двор придирчиво. Что я ищу? Его?
Черная махина импортного автопрома продолжает стоять где и была, когда мы с Тимом приехали.
– Твой конвой до сих пор здесь, - киваю головой, взглянув на подругу.
Она поднимается, встает рядом, затягивает с ответом.
– Такая любовь мне не в радость, зачем он это делает, не понимаю, - говорит задумчиво.
– Боится помчусь трезвонить на каждом углу, сбегу совсем, может еще в клетку меня посадит и будет выпускать каждый раз по-своему приезду.
– Жизнь твою бережет.
– Да кому я нужна, мы же не в кино.
– Оля, добро пожаловать в реальность, у них все хуже, чем в любом кино. Раз охраняют, значит есть от кого. Например от супруги.
Оля округлив глаза и даже, будто проснувшись, выражает неверие. Не знает. Стандартная схема оборотных ни во что не посвящать.
– Эта несчастная женщина способна на многое, как и любой из них. Играют людьми, переставляют по доске, убирают ненужных. Вчера нужна, сегодня нет.
Оля мгновенно понимает о ком я говорю в первую очередь, впивается буквально в меня взглядом.
– Мы с Тимом до утра просидели, он сказал чувствует, Арис где-то совсем рядом был всю ночь.
Цепенею, застыв смотрю в глаза подруги, держусь изо всех сил за чашку, не уронить, но руки сильнейший мандраж охватывает. Жаром опаленная плавлюсь, ставлю кофе на подоконник и лечу вон из квартиры в чем есть. Вырываюсь из подъезда на ледяной воздух, озираюсь по сторонам.