Обреченная быть счастливой
Шрифт:
От обиды и злости я набросилась на него с кулаками, била куда придется, а он стоял, даже не стараясь меня остановить, мои руки уже горели, мне страшно представить что стало с его грудью, сплошной синяк. Моя истерика как стремительно началась, так и закончилась, я устало опустила руки.
– Полегчало? – Федя ласково улыбнулся и обнял за плечи.
– Давай я приготовлю тебе ванну. Пойдем, дорогая.
Да мне и самой стало себя жаль: я осознавала, что этот месяц превратился для меня в кошмар. Я хотела сказать Феде, что не
Ощутить себя чистой было раем, вода немного смыла с меня усталость и я впервые после роддома вздохнула полной грудью. После ванны я почувствовала сильный голод, уловив чудесный аромат горячей яичницы. Но когда я пришла на кухню, то грудь сдавило от совсем иных мыслей: Жаров в переднике с Тори на руках колдовал, накрывая на стол одной рукой. Это выглядело так по-домашнему, по-семейному, что невольные слезы набежали на глаза.
– Ты выглядишь намного лучше. Тори я накормил, сейчас укачаю и уложу спать, а ты пока кушай, кушай.
Я услышала, что Федя ходит по комнате, что-то напевая тихим шепотом малышке. Я мгновенно расправилась с едой, и буквально на секунду положила голову на руки, как сон окутал меня своей пеленой. Сквозь дремоту почувствовала как Федя подхватил меня на руки и куда-то понес. Я тогда подумала, что он невероятно силен, хотя и такой худой. А потом очутилась на мягкой кровати и все потеряло всякий смысл: я спала, чистая, сытая и почему-то счастливая.
Федя долго стоял, разглядывая спящую девушку, его руки были сжаты в кулаки, спина напряжена. В тот момент он думал только о том, как уберечь ту, которая ему не принадлежала, но за которую он готов был отдать свою жизнь.
– Что же ты наделала, моя Лиличка?
Когда я проснулась, было далеко за полдень. Я испугалась и побежала на кухню, там хозяйничала моя мама, что-то тихо рассказывая внучке, которая следила за ней из своего креслица.
– Мама, привет, а ты откуда здесь взялась?
– я огляделась, - а Федя где?
– Привет дорогая, - мама расцеловала меня и укоризненно покачала головой, - почему же ты мне не позвонила, не попросила о помощи? Федя мне все рассказал: и о том, что с ног валишься, что Саша тебе не помогает с дочуркой. Это он попросил меня приехать, а ему нужно было на работу, между прочим, он из-за тебя сорвался оттуда, а ты прекрасно знаешь, что из Киева не так-то близко ехать. Значит так доченька, я буду приходить к тебе через день часам к двенадцати, помогать тебе по дому и с моей внученькой. Ты сможешь немного отдохнуть и заняться собой, а к приходу Саши я буду уходить.
– Мамочка, ты не должна…
– Но я хочу, я очень люблю тебя, почему ты не даешь мне помочь тебе? Я очень хочу видеть как растет Тори, это такое наслаждение для меня. Моя жизнь стала такой пустой после смерти твоего отца, а теперь я почувствовала себя нужной. И обязательно позвони свекрови, она тоже очень хочет видеть внучку, хоть изредка, например ты можешь завозить ее в субботу, и проводить этот день с мужем, вам очень надо побыть вдвоем.
–
– Это не я придумала, все Жаров. Он позвонил мне и рассказал, что тебе нужна помощь. Ох, Лилька, такого жениха упустила!
– Какого жениха, мы друзья, только друзья. Вот заладили, - резко выпалила я.
После нескольких часов сна я почувствовала себя как-будто заново родившейся, и мне пришлось согласиться с мамой, может это действительно будет здорово, если она мне поможет, а я смогу готовить Сашеньке вкусные ужины и выглядеть не как чума ходячая. Ах, кажется жизнь налаживается!
Отношения с Лебедевым, как я не старалась, были натянутыми. Он почти не разговаривал со мной, только когда мне можно было снова заниматься сексом, немного ожил. В постели он забывался, правда не настолько, чтоб не понять, что я перестала получать удовольствие и тогда наступил еще один кризис в нашей жизни. Саша старался удовлетворить меня, но у моего тела было другое мнение, оно не реагировало на его ласки, я просто ничего не чувствовала.
Однажды он не выдержал и начал бросать резкие высказывания в мой адрес. Что было просто отвратительно. Его слова сделали свое дело, и я поверила, что фригидная, некрасивая, потерявшая всякую надежду женщина.
– Да ты посмотри на себя, она изуродовала твое тело.
– Мне не надо было спрашивать кто «она», Саша всегда так называл нашу дочь.
– У тебя были великолепные бедра, а сейчас? Посмотри только, они все в растяжках. А живот как выпирает, твоя грудь потеряла упругость, ты выглядишь на все сорок.
Мне было больно от его слов, после родов мое тело пришло в норму, я потеряла лишний вес. Действительно, бедра покрывала еле видная тоненькая сеточка растяжек, но ведь они были почти не заметны, а живот округлился и мне, казалось, стал более сексуален. С чем уж я точно не согласилась с Сашей, так это на счет моей груди, уж она ну ни как не изменилась, даже слегка пополнела. Но град насмешек продолжался и все мои надежды угасали.
– А твои замечательные волосы, как они блестели, а теперь - сплошная солома.
И вот я стою, обнаженная под его уничижительно оскорбительным взглядом, а мне хочется чем-то прикрыться, стыд съедает меня изнутри, а он все продолжает и продолжает говорить гадости. Разве любящий человек поступает так?
– Ну что же ты Лили стоишь, боюсь, твое тело не возбуждает меня, тебе придется помочь мне, - Саша указал на свой член, было понятно чего он требует от меня.
И я все делала, все, что не говорил, да я бы душу дьяволу продала, только бы он снова любил меня как прежде. Саша резко отстранился и поставил меня на колени и одним резким выпадом вошел в меня сзади, его пальцы больно вдавливались в мою кожу, оставляя на ней синяки. Как такое могло произойти? Лебедев превратил любовный акт в обычное совокупление. Он показал мне, как это бывает чудесно, а теперь доказывал обратное. Но я вытерплю, я все еще люблю его и моей дочери нужен отец, какой бы он ни был.