Обреченные королевства
Шрифт:
Однако беспокойство вскоре рассеялось. Клео заснула, и ей приснился Теон.
– Пора принимать решение, – сказал Ник на другой день, когда они возобновили поиски. – Если и сегодня ничего не наклюнется, нужно поворачивать к гавани, чтобы завтра же плыть обратно домой. Договорились?
Клео еле переставляла ноги, отяжелевшие от разочарования и застарелой усталости.
– Договорились, – вздохнула она.
У них почти не осталось денег, и они так и не добыли ни единой зацепки. Похоже, пора признать, что
Не прекращая шагать, Клео крепко зажмурилась и – что редко с ней бывало – вознесла молитву богине, испрашивая подмоги…
Единственным, с позволения сказать, ответом было недовольное бурчание в животе. В то утро они нашли несколько облетевших фруктовых деревьев с плодами, засохшими на ветках, но, конечно, досыта не наелись.
– И отлично, – сказал Ник. – Будем считать, что твое чревовещание указывает нам верный путь. Вперед!
Клео шлепнула его по плечу и не расплылась в улыбке только потому, что озябшую кожу лица лучше было не тревожить.
– Не дразнись! Сам небось тоже с голоду помираешь!
– Сегодня нам придется выбирать между походом в таверну и ночевкой в гостинице, – сказал Ник. – То и другое мы себе уже позволить не сможем.
До чего же несправедливо все складывалось! Клео только-только начала про себя считать пелсийцев добрым и трудолюбивым народом, и тут нате вам – их с Ником ограбили. Может, не так уж и ошибочно было ее первое впечатление о местных жителях как о дикарях без чести и совести?..
«А где им взять совесть при их-то бедности? Мне хорошо рассуждать, у меня-то все есть…»
От этой мысли у принцессы холодок пробежал по спине. Доведись ей еще неделю прожить в здешнем горемычье, небось, и она дичать начала бы…
Следующая деревушка ничем не отличалась от десятков других – те же пыльные улочки и каменные домишки под тростниковыми крышами. Добравшись до рыночной площади, где толпился кое-какой народ, странники начали останавливать прохожих и расспрашивать их о Хранительнице.
Отвечали им примерно то же, что и повсюду.
– Хранители? Знать про них ничего не знаю, – сказала деревенская баба с неровными, поломанными зубами. – И ты, дочка, лучше не верила бы во всякие глупости! Будь у нас тут Хранительница с золотыми пальчиками, с которых так и капает волшебство, думаешь, спали бы мы под дырявыми крышами и подмороженные овощи грызли?..
– Но она – ссыльная Хранительница, так что, может быть, ее могущество…
Пелсийка пренебрежительно отмахнулась.
– Хватит уже, – сказала она, – и вождя Базилия, который дерет с нас семь шкур и живет в роскоши, якобы колдуя для всеобщего блага, пока мы тут, того и гляди, все с голоду не перемрем! Нынче, вишь, ему еще и мужики наши понадобились ради каких-то непонятных затей… Ох, тошнехонько!
– Тихо ты, – осадила говорливую бабу седовласая приятельница и даже дернула ее за руку. – Не говори так о вожде! Он может услышать тебя!
Первая тетка не осталась в долгу:
– Если он что и слышит,
Но подруга схватила ее в охапку и увела прочь прежде, чем та успела наговорить еще крамольных речей.
– А крыши в самом деле дырявые, – оглядевшись кругом, сказал Ник. – Бабулька права: если не все, то половина уж точно! И как только они зимние холода здесь выдерживают?
– Кое-кто и не выдерживает, – долетел голос с той стороны лотка, сплошь заваленного плетеными корзинами.
Обернувшись, Клео увидела невысокую женщину с седой головой и глубокими морщинами на лице. Она разглядывала принцессу блестящими черными глазами, и в первое мгновение Клео невольно вспомнила Сайласа Агеллона, виноторговца, – примерно так он смотрел на гостей, пока не подошли его сыновья. Одно воспоминание потянуло за собой другие… и весь тот горестный день пронесся в памяти Клео, точно струйка горького дыма.
– Простите, что вы сказали?.. – произнесла она вслух.
– Зимы здесь нешуточные, – ответила женщина. – Не всем везет, кое-кто не дотягивает до новой весны. Уж так тут ведется… А вы, погляжу, сами не местные?
– Мы из Лимероса, – привычно соврал Ник. – Путешествуем вот, записываем легенды о Родичах и Хранителях. Хотим книгу составить. Вы нам, случаем, ничем не поможете?
– Я знаю кое-какие истории, – ответила корзинщица. – В моей семье их часто рассказывали. Веками передают из уст в уста, потому что иначе они забылись бы и исчезли.
У Клео заколотилось сердце.
– А вы ничего не слышали о женщине… бывшей Хранительнице… которая теперь вроде как живет в Пелсии среди обычных людей? Она отправилась в ссылку, чтобы поселиться в простой деревне…
Брови пелсийки поползли вверх.
– У нас? Ссыльная Хранительница?.. Ничего себе! Нет, на этот счет я даже слухов не припомню. Ты уж прости.
Клео поникла.
– Да за что прощать… А я-то понадеялась…
Торговка между тем проворно собрала корзины и, обернув их большим куском ткани, закинула на плечо.
– Вы бы спрятались куда, – сказала она. – Буря идет.
– Буря? – встревоженно переспросил Ник, и тут же потемневшее небо вспорола ветвистая молния, сопровождаемая раскатом близкого грома.
Женщина посмотрела вверх:
– Грозы в Пелсии бывают нечасто, но налетают всегда внезапно – и тогда держись! У нас ведь тут магия хоть и скудеет на глазах, но не вся еще выветрилась.
У Клео опять перехватило дыхание.
– Так вы верите в магию!
– Иногда. Последнее время, правда, все реже… – Женщина склонила голову набок. – А вы, ребята, точно из Лимероса будете?.. Выговор ваш, знаете, намекает скорее на южных соседей…
– Нет, бабушка, мы как есть природные лимерийцы, – без малейших раздумий заверил ее Ник. – Мы с Клео объехали все Западное Царство и за морями бывали – вот и нахватались… разного. Привычек там, выговоров, друзей… Хотелось бы и вас среди них числить. Меня, кстати, зовут Николо, можно просто Ник.