Очаровательная плутовка
Шрифт:
Эйприл всегда было любопытно узнать, почему мадам отказалась от такой жизни, когда еще была на пике своих возможностей. Как же далек путь к «Дому наслаждения» от Версаля! Но мадам никогда не обсуждала этот поворот судьбы. Да и того, что знала Эйприл о жизни мадам, было вполне достаточно, и она могла удовлетворить жадный интерес Джоны. Он засыпал ее вопросами, и Эйприл была тронута его нежностью к мадам. Из всех мужчин, которых Эйприл шантажировала, он единственный, кто не сожалел о связи с ней.
После завтрака они рука об руку вышли погулять. По каменной балюстраде они спустились на лужайку, которую окружал огромный журчащий фонтан, установленный в центре сада. Сад был страстным увлечением Джереми, пояснил отец,
– Однажды Джереми улизнул от своей няни и направился прямо к клумбам лаванды, – сказал Джона указал тростью на это место. – Как же мальчик любил копаться в земле! На его коленях было больше грязи, чем на грядках. А у него под ногтями можно было сажать картофель! И полюбуйся на него сейчас! Ему всего двадцать, а у него только что вышла первая книжка по ботанике. Именно поэтому он любимец королевы Шарлотты. Королева часто нас посещает, потому что, так же как и Джереми, питает страсть к садоводству.
Эйприл бросила взгляд на садовое пространство. Красочные цветочные бордюры тянулись вдоль ухоженных лужаек и сияли на солнце. Замысловато подстриженные кусты окаймляли дорожки для прогулок. Листва на деревьях поражала разноцветьем красок – оранжевых, золотых, красных. Эйприл никогда не видела ничего подобного.
– Радующий взор сад – самое чистое из человеческих удовольствий, – сказал Джона, гордый достижениями сына. – Вот таков и наш Джереми. Чистая и цельная душа. Вы с ним похожи.
Эйприл от удивления остановилась.
– Почему вы так думаете?
Герцог пожал плечами:
– Наверное, потому, что и вы, и он воспитывались родителями, которые очень близки по духу.
Они подошли к скамейке, с которой открывался вид на весь сад. Эйприл помогла герцогу сесть и села рядом.
– Я влюбился в вашу мать с первого взгляда. Она была красавицей, такая грациозная. Я встретил ее в парке. Она прогуливалась с другим джентльменом, которого я хорошо знал. Она была восхитительна. Такая остроумная и очаровательная. Я с трудом с ними расстался. Я также был знаком с женой этого господина. Поэтому когда увидел его в «Будлзе» через несколько дней, то поинтересовался необычной дамой, с которой он гулял в парке. Он сказал мне, что она была… fille de joie [7] . И он сообщил, где я мог бы нанести ей визит. Мне стало неловко, потому что я тоже был женат. Но я постоянно о ней думал и очень хотел снова ее увидеть. Я был охвачен страстью. Не знаю, откуда взялась у меня смелость, но я посетил ее в Лондоне в ее квартире. Ты должна мне поверить – я не искал ее услуг: Я всего лишь хотел поговорить с ней. К моему удивлению и радости, она сразу меня узнала. Ну, мы быстро подружились и… полюбили друг друга. Это была любовь, которая встречается раз в жизни. Ее профессия вызывала у меня отвращение, но даже это не могло нас разлучить. Она начала избегать других клиентов, виделась только со мной, а я платил ей чуть выше, чтобы она могла восполнить средства, какие из-за меня не зарабатывала с другими.
[7]Женщина легкого поведения, проститутка (фр.).
Эйприл пробежала в уме страницы дневника мадам, и вспомнила строчки, посвященные мужчине, которого она любила. Имени его в дневнике не указывалось. Мог это быть герцог?
А Джона продолжал свой рассказ:
– Она придумала для меня такое забавное прозвище. Я никому про это никогда не говорил. Мне всегда смешно, когда я об этом думаю. – Он покачал головой и улыбнулся.
– Да, я помню! – воскликнула Эйприл. – Она навала вас своим «petit ours» [8] .
[8]Медвежонок (фр.).
– Господи,
Об этом в дневнике ничего не сообщалось, но Эйприл догадалась, когда взглянула на руку герцога, которой он сжимал набалдашник трости, – она была покрыты густыми седыми волосами.
– Это потому, что вы волосатый?
Джона засмеялся. И Эйприл подумала: какой у него приятный смех!
– Кажется, твоя мать, дитя мое, не стеснялась, описывать наше прошлое. – Джона наклонил голову и уставился в землю. – Но после рождения Джереми все изменилось.
– Это после того, как ваша жена узнала о вас и о мад… маме?
– Да, похоже, что так. Каким-то образом поползли слухи о том, что Вивьенн больна. Конечно, это было неправдой, но злобные сплетни невозможно унять. Мы так и не узнали, откуда это пошло… Возможно, клиент разозлился на то, что она долго ему отказывала. Кто знает? Но Вивьенн очень скоро превратилась в изгоя общества. Ее нигде не принимали. Положение становилось невыносимым не только для нее, но и для любого, кого видели рядом с ней. – На мгновение герцог погрузился в воспоминания, но тут же, очнувшись, продолжил: – Я начал бояться. У меня прочное положение в обществе, ты ведь понимаешь… слухи, которые преследовали Вивьенн, стали вредить и мне. Как не трудно было это сознавать, но связь с ней могла погубить мою репутацию. Поэтому я… мне пришлось с ней порвать. – Джона повернулся к Эйприл, ища у нее понимания и сочувствия. – Эйприл, я сделал это ради семьи. Я был связан долгом. – Он помолчал, но потом признался: – Думаю, я сделал это из-за себя самого. Я был слишком большим эгоистом. Гордым. И это стоило мне единственной женщины, которую я когда-либо любил.
Эйприл видела, чувствовала, как он страдает. Джона опустил голову, лицо его болезненно сморщилось, а глаза наполнились слезами.
– Я был дураком.
Он закрыл лицо руками и зарыдал.
Эйприл погладила его по спине. Да, не она одна жертва своего происхождения. Мадам и герцог тоже страдали, их любовь не смогла переступить через сословное неравенство. Она смотрела на него, печального, сломленного человека, и была тронута до слез.
Герцог справился с рыданиями и вытер глаза.
– Я и не представлял, чем это чревато для меня. Для нее. Для тебя.
«Я не заслуживаю его расположения», – пронеслось в голове Эйприл.
– Ваша светлость, не надо так убиваться. Это было много лет назад. Теперь все по-другому.
Она вытерла его мокрую щеку ладонью.
Он крепко сжал ее руку:
– Надеюсь, ты позволишь мне стать твоим отцом. Вивьенн была светом моей молодости, но ты… ты станешь светом моих преклонных лет. Ты права – не будем больше говорить о прошлом, подумаем о будущем. Обещаю – тебя не оставлю.
Эйприл стало стыдно. Никогда в жизни ей не было так стыдно за свои поступки. Она его недостойна! Ей пришлось с трудом сдержаться, чтобы не признаться герцогу во всем и не убраться из его дома и из его семьи. Но Джона так доверчиво смотрел на нее, молил дать ему возможность искупить прошлые грехи! Что ей оставалось деть? Только уступить его просьбе.
– Да, ваша светлость. Что было, то прошло.
Райли в отвратительном настроении спустился по парадной лестнице. Он провел бессонную ночь за бутылкой бренди, детально обдумывая «шараду» под названием мисс Эйприл Деверо. Эта девчонка все поставила с ног на голову. Он всегда гордился тем, что превосходно разбирается в людях. Эта черта помогла ему стать справедливым и проницательным судьей. Но эта девушка… была для него загадкой. В пользу ее истории говорило многое, однако он нутром чувствовал, что она не та, за кого себя выдает. Ее присутствие в доме представляло угрозу репутации семьи.