Очаровательная плутовка

Маркос Мишель

Самое лучшее – это в воскресенье не появляться на балу. И тогда все остальное утрясется.

А если нет?

Глава 10

Была пятница, и уже начали сгущаться сумерки. Райли вылез из ванны и взял поданное камердинером полотенце. Вода капала на пол, и он насухо вытер голову и грудь, поросшую густыми черными волосами. Отказавшись надеть халат, он обмотал влажное полотенце вокруг бедер. Зная, что хозяин предпочитает бриться сам, камердинер вышел из туалетной комнаты и занялся приготовлением вечернего костюма.

Райли

намыливал лицо, а мысли крутились вокруг Эйприл. Он думал о том, как им помешала охота. Господи, да он отдал бы что угодно, лишь бы их близость свершилась, и будь что будет! Какая она необычная! Клубок противоречий. И она, без сомнения, невинна! Но как ей удалось сохранить свою девственность, работая в публичном доме? Даже ее губы чисты, словно она никогда страстно не целовала мужчину. Он не мог насытиться ее губами, такими несмелыми и такими соблазнительными. Он улыбнулся, вспоминая их медовый вкус. Она инстинктивно догадывалась о том, что такое физическая близость. Так деревенская девушка знает, как появляются на свет жеребята, она – странное сочетание невинности и осведомленности. Его влечет к ней, и он не сможет этому противостоять.

Райли провел лезвием по щеке. Да, она весьма оригинальна, этого у нее не отнять. Женщин его круга можно отнести к двум категориям: скромниц, которые быстро теряли свою притворную застенчивость, и наглых распутниц, которые получали удовольствие от охоты на мужчин. И те и другие казались по сравнению с Эйприл бесцветными и пресными. Страсть на ее лице была робкой, но естественной, а не привычно-наигранной, как у других женщин, пытавшихся возбудить его влечение. Больше всего в ней его привлекала ее искренность. А что у нее на душе? Ее душа плотно закрыта. Как нераспустившийся бутон розы. Она непостижима и таинственна. Невозможно силой заставить лепестки раскрыться – для этого ему пришлось бы ее соблазнить.

Он ополоснул лезвие в тазу. Ее загадочность… Это выводило его из равновесия. Он разоблачил ее перед отцом и братом, но не мог отделаться от ощущения, что она все еще что-то скрывает. Но что?

Райли нахмурился. Она несравненная лгунья. К тому же она обладает характером и умом, а все это делает ее чрезвычайно опасной. А чего стоит удар справа, который он от нее получил? Но, помимо всего этого, она юна и у нее доброе сердце, а это значит, что есть надежда, что она станет сговорчивой и ее можно будет перевоспитать. Райли гордился своим умением хорошо разбираться в людях. А у Эйприл имелся характер. Он понял это, когда приказал ей явиться к нему в кабинет в то утро, когда вернул ее после побега.

Он вздохнул. Ему то хотелось ее придушить, то осыпать поцелуями. Вот несчастье!

Райли, отбросив полотенце на пол, прошел к кровати и сел. Вначале он натянул чулки и панталоны, затем перешел к белой сорочке и вышитому золотом парчовому жилету. После этого камердинер занялся его шейным платком, который следовало завязать в сложный узел.

Райли рассматривал свое отражение в зеркале. Чем больше он выглядел как маркиз Блэкхит, тем чаще спрашивал себя, а разумно ли он поступает, соблазняя Эйприл Роуз Джардин. Она не принадлежит, и никогда не будет принадлежать, к благородному сословию, сколько бы ни старалась притворяться леди.

Она слишком низкого происхождения. Но… леди она или нет, она та женщина, по которой он сходит с ума. Он должен уяснить для себя, каковы же его намерения по отношению к ней. Уложить ее в постель и использовать без зазрения совести так же, как она использовала его самого и его семью? Но заслуживает ли она этого?

Сердце его не хотело мести. Возмездие… Он искал не такого удовлетворения. Он хотел большего.

Брак? Ответ Райли знал еще до того, как задал себе этот вопрос. Он никогда не сможет на ней жениться. Она простолюдинка. Неравные браки случались, и довольно часто, но они редко бывали счастливыми. Брак между пэром королевства и служанкой? Это неслыханно. Разве король не впал в бешенство, когда брат женился на женщине ниже его по происхождению? После этого король утвердил брачный закон, чтобы предотвратить совершение любым из своих потомков серьезной ошибки.

Райли вспомнил о королеве. Теперь, когда он представил Эйприл ее величеству, назвал своей подопечной и создал собственный миф, он продолжил этому следовать – выполнять свои обязательства как ее опекун и благодетель. А главная его обязанность – это найти ей подходящего мужа. Да, это самый разумный выход для всех. Камердинер помог ему надеть элегантный черный фрак. Итак, маркиз Блэкхит готов к выходу в свет. В зеркале на него смотрел гордый, уверенный, холеный мужчина. Уверенный во всем. Таким он хочет быть.

Но таким он не был.

Дженни подбирала для Эйприл платье к обеду, когда в дверь комнаты постучали.

– Войдите.

Появилась Сьюзен – она держала в руках поднос и широко улыбалась.

– Подарок от лорда Райли, мисс.

– Что это?

Эйприл взяла с подноса баночку из разноцветного стекла.

– Это крем для рук, мисс. Лорд Райли специально отрядил в Лондон лакея за этим пузырьком.

Как приятно ощущать заботу о себе! Эйприл сняла крышку с баночки. Крем божественно пах ванилью и амброй. Подцепив кончиком пальца немного бальзама, она потерла его между ладонями, и сухая кожа мгновенно впитала целебный крем.

– Он очень дорогой, – сказала Сьюзен. – В нем есть сперма.

– Господи! – ужаснулась Дженни.

Эйприл засмеялась:

– Она хочет сказать «спермацет». Это китовый жир.

– Вот так звучит немного лучше, – заметила Дженни.

– Попробуй.

Эйприл смазала кремом руки Дженни.

– Пахнет приятно.

– Сьюзен, принеси мне чистую чайную чашечку. – Когда горничная вернулась с чашкой, Эйприл выложила туда половину содержимого баночки. – Вот, отнеси это вниз и поделись со всеми служанками.

У Сьюзен глаза полезли на лоб.

– Нет-нет, мисс. Лорд Райли купил это для вас.

Эйприл не приняла ее возражений.

– Делай, как я говорю. Я хочу, чтобы каждая служанка, и особенно все судомойки, смазала этим кремом руки. Понятно?

– Да, мисс, – послушно ответила Сьюзен. – Благодарю вас, мисс.

Горничная направилась к двери, неся в руках чашку с такой осторожностью, словно это была бесценная восточная ваза.

А Дженни закрыла на баночке крышку и поставила на туалетный столик.