Одаренный 2

Archer

Шестьдесят четыре рубля за полёт в одну сторону. Вы там что, рехнулись, что ли?! Это же полтора моей стажёрской зарплаты в Службе Пресечения! Караул! Грабят!

Деньги были, но привычка экономить никуда не делась. Я с жалостью приложил банковскую карту к считывающему устройству. Забрал у кассира паспорт, билет и сразу направился на посадку.

Посмотрим, каким отношением меня встретит ненавистная Красноярская Академия. Я уезжал отсюда холопом-магистром, мальчишкой истинно крестьянского происхождения, без друзей, без связей и без авторитета.

Но

кто я сейчас? Разве тот, всеми пренебрегаемый юнец, от которого воротил нос любой чуть более знатного происхождения? Разве тот, над которым мог позволить себе насмехаться кто угодно?

Определённо — нет!

И я докажу это.

Глава 2

В Красноярске было заметно прохладнее, и мне пришлось надеть легкую куртку, которую мы выбирали вместе с Ариной в одном из наших немногочисленных походов по магазинам.

Да, мой гардероб, с легкой, но настойчивой руки этой неугомонной рыжей девушки, значительно увеличился и теперь не ограничивался парой джинсов и стольким же количеством футболок. В нем появились рубашки, брюки, симпатичный льняной пиджак и, прости Господи, галстук.

— Минималистичный, атласный и молодежный, — выразилась о нем Арина, разглядывая черную тонкую полоску ткани.

Поэтому я был одет более чем прилично. За сына какого-нибудь купца средней руки вполне мог сойти.

Ворота Академии были нараспашку — входи-выходи, когда пожелаешь. Занятия еще не начались, а погода была более чем приятной. Поэтому по территории сновало большое количество людей — студентов и их родственников. Парковка также была забита до отказа.

Первым делом мне требовалось посетить коменданта общежития для получения ключей от комнаты, постельного белья, учебной формы и всего прочего, что полагалось вновь прибывшим.

— О, Дубравин! Да еще живой! — воскликнула Аглая Федоровна. — И вымахал же.

— А с чего бы мне не быть живым? — возмутился я.

— Ну так тренировки у тебя опасные, — подмигнула комендантша. — Да еще с кем.

— Какие тренировки? — не сразу врубился я.

— Городские. Прямо посреди оживленной улицы.

— А-а, — вспомнил я. Русов Иван Русланович о чем-то подобном говорил, но я прослушал. Засыпал уже. — Было дело, каюсь.

— Вот, ключ от твоей бывшей комнаты. Будешь как прежде один, но думаю, это ненадолго. К тебе точно кто-то да попросится.

— А можно одному? — попросил я. — Мне так уютнее.

— Посмотрим, — уклончиво ответила Оглобля. — Бери обходной талон и иди получай добро.

Я взял со стола небольшую бумажку, в заголовке которой значилось: «Талон материального обеспечения №…»

Поблагодарив коменданта общежития, я направился к выходу.

— И не убей мне завскладов, — пошутила она напоследок.

— Ничего не обещаю, Аглая Федоровна, — в такой же шутливой форме ответил я.

На получение материального обеспечения ушло слишком много времени. Помимо меня, в очереди к вечно ворчливой бабе Нюре стояло с десяток студентов разных курсов. Бабка была неторопливой от природы, вот нам и приходилось

ждать, пока она подслеповатым прищуром, минут за пять, прочтет протянутую ей бумажку, и затем соображала еще столько же, что от нее требуется.

Тем не менее, я героически отстоял очередь, получив то, за чем сюда пришел — постельное белье. Форму и все остальное выдавали в другом месте, где завсклад был не в пример расторопнее.

Комната, с моего последнего визита, никак не изменилась. Разве что спертый воздух потребовал немедленно отворить форточку.

Разложив все вещи по привычным местам, я принял душ и, переодевшись в повседневную одежду, вышел во двор Академии, если огромную открытую территорию вообще можно сравнить с двором.

Меня пока не узнавали, и слава Богу.

К своему стыду, я только недавно начал осознавать, какой резонанс в массах произвел наш поединок с Озеровым и какими проблемами это могло для меня обернуться. Даже несмотря на официальный релиз властных структур о внезапной тренировке и бла-бла-бла. Ни один мало-мальски уважающий себя одаренный в эту чушь не поверил. Да и я бы не поверил, окажись на их месте. На той улице, где прошел поединок, разгулялась такая мощь, что кажется, даже воздух трещал от напряжения. На тренировках такого не происходит.

Как назло, некоторые прохожие имели весьма недурственные камеры на своих коммуникационных устройствах, которые позволили им заснять наши с Озеровым лица крупным планом. Эмоции, часто сменяющиеся на лицах дуэлянтов, не оставляли сомнений — все было по-настоящему. Возможно, даже насмерть.

Тут же нашлось с тысячу-другую диванных экспертов, которые немедленно завели извечную пластинку про неискренность властей, про теорию заговоров, массонов и вообще — человечеству скоро наступит конец. Прилетят инопланетяне, начнется извержение вулкана планетарного масштаба, а из океана полезут динозавры.

Первым делом я навестил друга.

— Здравствуй, Енисей-батюшка, — я засунул руку в прохладную воду, от которой сразу разошлась рябь. Слишком крупная для простого прикосновения. Несомненно, река была рада меня видеть.

Я сел на берегу и мысленно проник в толщу воды. Да, все тот же — мудрый, степенный и неторопливый, но пока не сонный.

От нечего делать мое сознание попыталось проникнуть до самого дна. Удалось легко. Средняя глубина в этом месте реки составляла не более сорока пяти метров. Пошарив по песчано-илистому дну, скорее из праздного любопытства, я так и не обнаружил ничего интересного.

Я расширил восприятие на максимум. От спокойного и вальяжного Енисея не осталось и следа. Сейчас это был неукротимый, ревущий и разбрасывающий густую пену зверь. Злой и ненасытный, стремящийся выйти из берегов, затопив все в округе. Этому чудовищу было невыносимо тесно в собственном русле, он рвался на свободу.

— Ох… — я немедленно разорвал связь с рекой. От чужих эмоций слегка гудело в голове, а во рту пересохло.

«Но зато интересно», — сделал я мысленный вывод. — «Что это было, попробуем разобраться позже».