Одержимость жестокого принца
Шрифт:
Вот почему я ни разу не видела амулета у неё на шее, где его носит подавляющее большинство адептов. Видимо, Моран стесняется своего дара второго ранга и потому прячет амулет под рукавом.
Лорд Моран отдаёт его ректору. Тот поднимается и подходит к Принимающей Чаше. Кладёт амулет на каменное дно, и почти сразу Чаша вспыхивает красным светом.
Лорд Моран оборачивается к дочери, и в красном отсвете маска застывшей холодной ярости на его лице кажется ещё более жуткой. И тут Лионеллу прорывает.
— Я ничего не делала! —
— Вас видел весь второй курс факультета артефакторов, а также профессор Адамс, —возражает Аренберг. — Чаша только что подтвердила, что вы использовали магию не просто вне контролируемой среды занятия, но и натравили её за адептку.
— Я… Я…
— Какое наказание полагается за подобное нарушение? — спрашивает лорд Моран.
— Сто штрафных очков и отработки в течение месяца.
Крупные ноздри выдающего носа герцога хищно раздуваются.
— Ясно. Господин Аренберг, мне нужно переговорить с дочерью с глазу на глаз.
— Конечно, лорд Моран.
Старый дракон широким крепким шагом выходит из кабинета. Лионелла медлит, в зелёных глазах застыл ужас.
Интересно, что сделает с ней отец? Заберёт из Академии? Или только отчитает и продолжит держать рядом с будущим императором?
Наконец мы с ректором остаёмся наедине.
— Вы были у лекаря, мьес Шерман?
Вопрос застигает врасплох.
— Я… Нет, господин Аренберг. Со мной всё в порядке. Магия не причинила мне вреда.
Ректор едва заметно приподнимает серебристую бровь.
— Вот как. Очень хорошо. Тогда можете идти. В случае чего не стесняйтесь обращаться к своему декану или напрямую ко мне.
— Хорошо, спасибо, ректор Аренберг!
Выхожу из кабинета с чувством облегчения. Всё равно где-то в глубине души я опасалась, что либо ректор встанет на сторону богатой аристократки, либо отец начнёт её защищать. Но, похоже, его собственные заморочки оказались сильнее любви к родной дочери. На краткое мгновение мне даже становится жаль Лионеллу.
Проходя по коридору мимо ряда дверей, я вдруг замираю.
— …так меня позоришь! Мне не стоило позволять тебе сюда поступить!
— Отец, клянусь, я ничего не делала! Да разве стала бы я так открыто нападать, когда рядом столько людей?
— Аренберг выразился недвусмысленно! И твой амулет показал, что ты использовала магию! Хочешь сказать, какая-то бездарная безродная нищенка что-то сотворила с твоим амулетом?
— Не с амулетом! Но моя магия… Я только прикоснулась к ней, а потом… Всё произошло само… Как будто…
Лионелла что-то быстро бормочет, слов уже не разобрать.
Наступает недолгое молчание.
— Даже как, — отзывается герцог спокойно и задумчиво. — Вот что, Нелла. Я тебя прощаю. Пока можешь оставаться в Академии.
— Спасибо, отец! — облегчённо выдыхает
— Нет, — отрезает лорд Моран.
— Но…
— Не забывайся, Нелла. Будь благодарна за то, что сегодня вернёшься в свою ученическую комнату. Отработка и штраф послужат тебе уроком. Что же касается девчонки… — Моран понижает тон, и окончание фразы ускользает от моего слуха.
Девчонки? Кого он имеет в виду? Меня? Внутри всё холодеет от тревожного предчувствия. Что такого сказала ему Лионелла, что он передумал злиться и забирать её домой? И о чём говорит сейчас? Действительно ли это касается меня?
— …взять себя в руки и действовать не так прямолинейно, — доносится до ушей голос герцога.
За дверью раздаются шаги. Не придумываю ничего лучше, чем отскочить на цыпочках назад, будто только что покинула кабинет ректора.
Сердце стучит о рёбра как бешеное, дыхание учащается. И одним Богам известно, какими силами мне удаётся придать лицу невозмутимое выражение, когда дверь распахивается, выпуская вначале Лионеллу, а затем её отца.
Останавливаюсь с деланым удивлением. Лионелла смеряет меня полным ненависти взглядом. Лорд Моран кладёт обе руки на набалдашник своей трости. В его глазах — лёд и пустота, будто я смотрю в бездонный колодец. С трудом удерживаюсь от того, чтобы передёрнуть плечами.
— Мьес Шерман, — обращается он с холодной улыбкой. — Прошу прощения за поведение моей дочери. Надеюсь, впредь между вами не возникнет разногласий.
С подозрением смотрю на старого дракона. Что ещё за новости? Стал бы такой высокомерный, самовлюблённый, жестокий человек просить прощения у… как он там выразился пару минут назад? У бездарной безродной нищенки.
Неужели он играет со мной?
— Мне лестно слышать от вас такие слова, лорд Моран, — отзываюсь я, решив, что примерно такой реакции он от меня и ожидает. — Я тоже надеюсь, что мы с вашей дочерью когда-нибудь поладим.
В глазах старого дракона на миг мелькает усмешка и тут же исчезает. Он опускает взгляд ниже моего лица.
— Какой… необычный у вас амулет, мьес Шерман.
Зловеще сверкнув напоследок прозрачными глазами, лорд Моран поворачивается и величественно покидает коридор. Лионелла не отстаёт от него ни на шаг.
Остаюсь в одиночестве, машинально прижимая ладонь к своему зачарованному амулету, а в голове настойчиво, будто комар, жужжит одна-единственная мысль: похоже, война ещё не окончена, и расслабляться мне точно не стоит.
Глава 35. Шайла
Очередным утром всех адептов собирают в трапезном зале. В зал входят несколько человек. По отличительным знакам на их одеждах признаю в них представителей самых крупных и влиятельных производств Даенфорского герцогства.