Одержимость жестокого принца
Шрифт:
Сердце начинает стучать быстрее при виде эмблемы «Герберт и Герберт», ведущей корпорации по созданию артефактов не только в нашем герцогстве, но и во всей Империи. Именно туда я мечтаю попасть после выпуска из Академии.
А ведь меня приглашали на собеседование. Вернее, конечно, не меня, а маму, ведь мои артефакты мы выдавали за её. По понятным причинам ей приходилось отказываться, хотя предложенная сумма росла от раза к разу.
Вошедшие поднимаются на небольшой подиум, где их уже ожидает профессор Раббит. Он прочищает горло, призывая
— Доброго утра, адепты! В этом году нас вновь почтили своим визитом представители крупнейших корпораций герцогства, чтобы набрать в свои ряды несколько счастливчиков для зимней практики.
По рядам пробегает возбуждённый гомон. Я тоже выпрямляюсь, навострив уши.
— Расслабься, Шерман, — насмешливо шепчет Макс Макнамара. — Они выбирают только со старших курсов.
Хочется сделать вид, что не услышала, но профессор Раббит тут же подтверждает слова Макнамары:
— Как обычно, отбор происходит среди адептов четвёртого и пятого курсов. Скауты будут присутствовать в Академии до Осеннего бала, так что у вас есть практически целый месяц, чтобы показать себя и попасть в заветные списки. Всем желаю удачи!
Интеллигентного вида мужчина с эмблемой «Герберт и Герберт» на груди откашливается и делает шаг вперёд.
— Прошу прощения, профессор Раббит, — вежливым тоном говорит он, поправляя на носу очки. — Я бы хотел отметить, что в этом году «Герберт и Герберт» расширяют круг поиска. Все адепты, обучающиеся на факультете артефакторики, могут претендовать на место в группе практикантов. — Его глаза останавливаются на мне, губы трогает мягкая улыбка. — Включая второй курс.
Чувствую, как восторг захлёстывает с головой. Это же уникальный шанс! Не просто побывать в крупнейшей корпорации, но увидеть процесс изнутри, поучаствовать, приложить руку. А ещё познакомиться с нужными людьми, наладить связи, задать вопросы напрямую. Потрясающе!
В приподнятом настроении покидаю трапезный зал и вливаюсь в поток адептов, направляющихся на утренние занятия. Я полностью погружена в себя, поэтому едва не наступаю на свиток, выпавший из сумки идущей впереди меня девушки с лекарского факультета. Подхватываю его с пола. Похоже, это домашняя работа.
— Эй! — окликаю я группу девушек и спешу их догнать. — Вы потеряли.
Они синхронно оборачиваются. На их лицах возникают настороженность и даже неприязнь. Брюнетка пихает рыженькую под локоть. Похоже, свиток принадлежит ей. Рыженькая косится на него так, будто я предлагаю ей ядовитого паука под видом пирожного.
А потом каким-то шестым чувством понимаю: её смущает не свиток, а то, что его держу я.
— Ничего страшного, оставь себе, — выдавливает она с кривой улыбкой, отшатываясь от меня.
Девушки разворачиваются и быстро уходят, а до моего слуха доносится негромкое досадливое восклицание:
— Придётся заново делать!
Стою посреди коридора с отчётливым ощущением острой несправедливости.
Неделя прошла с того инцидента между мной и Моран.
Я ничего не понимала, пока Майя не поведала, что по Академии ползут слухи о моей якобы дефектности. Что я… опасна для других адептов.
Стискиваю зачарованный амулет и сжимаю зубы. Я подозревала, что война с Моран не закончена, но не была готова к тому, что она спровоцирует настоящую травлю. Куда я ни прихожу, на меня косятся так, будто я сейчас им головы повзрываю одним взглядом. Вот уже несколько занятий подряд никто не садится со мной за одну парту. В коридорах обходят по дуге.
А теперь эта девушка отказалась взять свою же работу у меня из рук.
Вряд ли, конечно, дело в одной только Моран. Нас видел весь второй курс артефакторов. Кто и какие выводы сделал? Я не могу знать. Но предполагаю, что Моран просто задала разговорам нужное направление, подкинув пару деталей в разложенный вокруг меня костёр. Пламя слухов и сплетен с готовностью вспыхнуло, взвившись до потолка, пожирая мою репутацию, как сухие ветки.
Выходит, она всё-таки своего добилась.
Положив свиток на подоконник, делаю глубокий вдох, успокаиваясь, и иду на занятие. Несмотря на происходящее, отметки у меня по-прежнему прекрасные, и я постараюсь, чтобы так продолжалось дальше.
Единственными, кто не поддался всеобщей истерии, остаются Майя и Теодор. Случившееся никак не влияет на наше общение, за что я бесконечно им благодарна.
Вечером, спасаясь от негативных мыслей и шепотков за спиной, забираюсь в самый дальний угол библиотеки и погружаюсь в изучение фолиантов по истории Эйдорской Империи. Я не оставляю надежды обнаружить хоть крошечную зацепку. Если бы мне удалось найти упоминание о чёрном амулете из обсидиана, возможно, я бы нашла ответ на вопрос, почему Чаша меня приняла, в то время как ворота Академии не пропустили.
Теряю счёт времени, зачитываясь, когда свет заговорённых светильников загораживает высокая фигура. На книгу падает тень.
Вскидываю голову и с трудом удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза.
— Что тебе нужно?
— Разве так разговаривают со своим принцем? — в низком бархатистом голосе слышится насмешка.
Пожимаю плечами.
— Какой принц, такие и разговоры.
Кай расслабленно опирается на стеллаж, складывая на груди руки, пока я собираю конспекты и пишущие принадлежности в сумку.
— Ты наблюдала за мной во время той тренировки.
Щёки мгновенно вспыхивают, а в груди рождается горячий комочек. Поджимаю губы.
— Да, наблюдала, — отвечаю, не поднимая глаз, стараясь говорить непринуждённо. — Хотела удостовериться, действительно ли ты так хорош в управлении своей стихией.
Схватив сумку, обхожу парту. Кай шагает мне навстречу, преграждая путь, так что я едва не утыкаюсь носом в его грудь.
— Удостоверилась? — тихо спрашивает он, глядя на меня сверху вниз.