Один шанс из тысячи
Шрифт:
В этих условиях особую ценность приобретали агентурные данные. На «дипломатическом фронте» за них отвечал Виктор Иванович Черников. По крайней мере, в той части, которая касалась маньчжурского направления. Конечно, получаемые от агентов сведения часто противоречили друг другу, а иногда выглядели откровенной дезой, и их приходилось постоянно фильтровать и анализировать.
Главные данные относились к передвижениям боевых частей.
Для российской разведки не стал откровением тот факт, что основные силы генерал Лян перегруппировал на север. Атаки со стороны
Намерение, в первую очередь, атаковать не Владивосток и Хабаровск, а Транссиб в районе Облучья, представлялось на первый взгляд авантюрой. Тем не менее, Черников практически сразу понял, что это не так. Бросок вдоль Хингана через Пашково — типичный приём китайской акупунктуры. Найти ключевую точку, произвести укол и ждать, что болезнь рассосётся. Нет, это нельзя было назвать главным ударом. Но урон от него мог стать и вправду невосполнимым. А нанести его малыми силами — полк спецназа и части обеспечения и поддержки общей численностью около десяти тысяч — означало, что противник не сразу сообразит, что угроза реальна.
Внезапный и быстрый захват приграничного села, тактический десант на «железку» и последующий ввод в прорыв пары бригад с бронетехникой, артиллерией и противовоздушным прикрытием ставил российскую группировку в достаточно сложное положение. Уничтожение мостов через реку Хинган, подрыв железнодорожных туннелей и выход из строя десятка-другого километров Транссиба и автомагистрали «Амур» обрушал всю логистику ОСК «Восток». При нынешней слабости транспортной авиации одним только БАМом все потребности Приморско-Хабаровской группы не обеспечишь. Так что возможный успех в захвате и удержании главных путей снабжения — если ещё не победа, то, как минимум, весомая заявка на выигрыш.
С другой стороны, парировать неожиданный ход противника было тоже возможно. И тоже малыми силами. Требовалось только время на подготовку. Хотя бы сутки. Хотя бы полсуток…
— Виктор Иванович, а нельзя было без эскорта? Плетёмся, как черепахи.
— Думаешь, быстрее — это безопаснее?
— Не знаю. Просто не правится мне всё это. Объяснить не могу, но чувствую: что-то неправильно…
Колонна на самом деле двигалась медленно. Кортеж возглавлял угловатый БТР, следом шла машина сопровождения, сзади ещё одна. На охране настоял генерал Чень. Мол, до границы недалеко, и агенты мятежников шастают тут, как у себя дома.
По мере продвижения к дипломатической зоне, Черников всё больше и больше мрачнел, понимая, что зря согласился. До этого дня иностранцев, а, тем более, дипломатов, старались не трогать, но сегодня эта «традиция» могла быть нарушена. Приглашение российского консула в правительственный особняк, приватный разговор с зампредом Центрального военного совета, а теперь ещё и охрана просто не могли не насторожить сторонников Ляна Вэньбо, если они действительно чувствовали себя здесь
Ещё раз глянув в окно, Черников поднял стекло, отделяющее салон от водителя, и вынул из кармана небольшой диктофон. На то, чтобы сжато наговорить всё, что он сегодня узнал от Ченя Биньтао, ушло две минуты. За это время колонна продвинулась только на два квартала.
Консул выключил гаджет, опустил стекло и протянул диктофон сидящему впереди охраннику:
— Дима, держи это у себя. Если со мной что-то случится, обязательно сохрани и как можно быстрее передай Звереву.
— Понял, Виктор Иванович. Сделаю…
Стекло опять поднялось. Консул вздохнул и открыл встроенный в подлокотник бар.
Напитки в баре отсутствовали. Вместо них там лежал АПС, рядом два запасных магазина.
«Стечкин» лёг в руку, словно влитой. Магазины отправились во внутренние карманы…
Предчувствия не обманули.
Нападение на колонну произошло за полкилометра до консульства.
Слева от дороги тянулась роща, среди деревьев виднелась полуразрушенная фанза.
Идущий впереди БТР внезапно «подпрыгнул», а из-под его днища полыхнуло ярким огнём. Буквально тут же под раздачу попали машины сопровождения. Их поразили вылетевшие из развалин ракеты.
— Выворачивай на…!
Предупредительный крик пропал втуне.
Боковое стекло хрустнуло и осыпалось, водитель безжизненно навалился на руль.
— Из машины!
Дверцы авто распахнулись, Черников и охранник выпрыгнули наружу и залегли за остановившимся лимузином.
Через пару мгновений консул вдруг осознал, что практически не ощущает левую ногу.
Судя по разорванной в районе бедра и мокрой от крови штанине, в ногу попал осколок, а не болело, видимо, потому, что перебило какой-то нерв.
— Дима! Уходи, я прикрою!
— Нет!
Черников выставил за капот ствол и несколько раз выстрелил наудачу.
— Да! Это приказ!
Охранник тоже произвёл пару-другую выстрелов и попытался подхватить охраняемого под микитки с явным намерением оттащить его к правой обочине. Метрах в пятнадцати от дороги громоздился какой-то сарай, и если бы удалось до него добежать…
Увы, добежать сам консул не мог, а вдвоем их подстрелили бы без вариантов.
— Дима, б…! Капитан! Я же сказал, это приказ! Вали на… отсюда! Твое дело передать диктофон! Всё! Пошёл!
Ожидания и сомнения длились недолго. Не больше секунды.
Охранник коротко матюгнулся, выпустил консула и рванул вправо от лимузина. Уйдя перекатом от пуль, он резко сменил направление и через пару ударов сердца исчез за сараем…
Черников облегченно выдохнул.
Если бежать напрямик, до консульства отсюда меньше минуты.
Свой бой он вёл почти полторы.
То, что его хотят взять живым, он догадался раньше, ещё когда выпрыгивал из авто.
Бывший военный патроны считать умел.