Одиннадцатая заповедь

Арчер Джеффри

У Джоан не было другого выхода, кроме как продолжать дрейф влево. Она ехала уже почти по разделительной полосе. Она чувствовала, как бешено колотится ее сердце. Неужели грузовик и «мерседес» – заодно? Она попыталась замедлить ход, но сзади наседал «мерседес». Джоан снова нажала педаль газа, но, даже утопив ее в пол, не смогла обогнать грузовик. Она посмотрела в зеркало заднего вида: «мерседес» был совсем близко.

Вдруг кузов грузовика начал подниматься, и из него на дорогу посыпался песок. Инстинктивно Джоан ударила по тормозам. «Пассат» потерял управление, его занесло и выбросило

на встречную полосу. Не задержавшись на ней, «пассат» полетел к реке. Ударившись о воду, он несколько секунд оставался на плаву, а потом пошел ко дну. Грузовик вернулся в средний ряд и продолжил движение в сторону Вашингтона. Секундой позже «мерседес» мигнул фарами, обогнал грузовик и умчался прочь.

Когда Коннора запихнули на заднее сиденье, он снова обнаружил там начальника петербургской милиции. Машина тронулась в обратный путь в «Кресты». Коннор не удержался и задал Болченкову вопрос:

– Почему казнь отложили до пятницы?

– Наш любимый президент очень хочет посмотреть, как приговор приведут в исполнение, а до утра пятницы у него просто не нашлось свободных пятнадцати минут.

Коннор криво усмехнулся.

– Рад, что вы наконец заговорили, – сказал Болченков, – поскольку пора объяснить вам, что из сложившейся ситуации есть выход.

После четырех Мэгги смотрела на часы каждые несколько минут. К половине пятого она начала сомневаться, уж не перепутала ли она чего со сна. Джоан никогда не опаздывала. В пять Мэгги позвонила ей домой. Там никто не ответил.

Мэгги нервно расхаживала по кухне. Она была уверена, что Джоан хотела сообщить что-то о Конноре. Очевидно, новость была важной, иначе зачем она стала бы будить ее среди ночи? Может, он с ней связался? Узнала ли она, где он находится? К шести Мэгги поняла: случилось что-то нехорошее. Она включила телевизор, чтобы узнать точное время.

Мэгги уже подумывала, не нарушить ли запрет и не позвонить ли Джоан в Лэнгли, когда на экране появилась бегущая строка:

«Авария на аллее Джорджа Вашингтона. Грузовик и „фольксваген“. Подробности в „Новостях“ в 6.30».

Джоан только что купила новый «фольксваген».

– О Господи! Нет! – произнесла Мэгги вслух.

Она переключилась на пятый канал, где другая телеведущая говорила: «А теперь у нас есть возможность более подробно рассказать об аварии на аллее Джорджа Вашингтона. С места события передает наш специальный корреспондент Лиз Фуллертон».

«Спасибо, Джули. Я стою на разделительной полосе возле того места, где примерно в три пятнадцать утра произошел этот трагический инцидент. За моей спиной вы можете видеть, как работают полицейские водолазы. Они уже установили местонахождение затонувшего „фольксвагена“. Личность водителя пока не установлена».

– Нет, нет, нет! Господи, прошу тебя, только не Джоан!

Мэгги схватила пальто и выбежала на улицу. Она осторожно вывела свою старую «тойоту» на Эйвон-плейс, откуда, прибавив скорость, направилась в сторону аллеи Джорджа Вашингтона.

Если бы Мэгги посмотрела в зеркало заднего вида, она бы увидела, как за ней последовал

маленький синий «форд».

– Мистер Джексон, очень любезно с вашей стороны, что вы согласились встретиться со мной еще раз.

Джексона забавляла изысканная вежливость Николая Романова, тем более что она как бы предполагала наличие у него какого-то выбора.

– Рад сообщить вам, что, за исключением одной проблемы, которую еще предстоит решить, все готово для успешного побега вашего коллеги. Осталось только получить согласие господина Фицджеральда. В случае, если он сочтет наши условия неприемлемыми, я ничего не смогу поделать и завтра в восемь утра он будет болтаться в петле. – Романов говорил без эмоций. – Позвольте мне ознакомить вас с нашим планом.

Старик нажал кнопку в подлокотнике кресла, и в комнату вошел Алексей Романов.

– Полагаю, вы знакомы с моим сыном? – спросил Царь. Джексон кивнул, а молодой человек тем временем откинул в сторону гобелен, за которым, как оказалось, стоял большой монитор. На его экране появилось изображение «Крестов». Алексей Романов показал на вход:

– Зеримский прибывает в тюрьму в семь пятьдесят. Кортеж будет состоять из семи автомобилей.

Молодой Романов по минутам изложил план побега. Джексон обратил внимание на то, что его, похоже, не волнует последняя оставшаяся проблема. Закончив, Алексей выключил телевизор, повесил на место гобелен, слегка поклонился отцу и, ни слова не говоря, вышел.

Когда дверь за ним закрылась, старик спросил:

– У вас есть замечания?

– Одно или два, – сказал Джексон. – Во-первых, позвольте мне сказать, что план произвел на меня большое впечатление и у него есть хорошие шансы на успех. Но у вас все еще остается одна проблема.

Романов кивнул.

– А вы можете ее решить? – спросил он.

– Да, – ответил Джексон, – могу.

Болченков почти час посвящал Коннора в детали плана, а затем оставил одного обдумать ответ. Ему не надо было напоминать, что времени мало – через сорок пять минут в «Кресты» приедет Зеримский.

Коннор лежал на койке. Условия были более чем понятны. Но он не был уверен в том, что сможет выполнить взятые на себя обязательства. Если он провалит задание, его убьют. Причем Болченков пообещал, что смерть будет не такой быстрой и легкой, как от руки палача. Милиционер также разъяснил, что по обычаю русской мафии отвечать за невыполнение контракта придется его ближайшим родственникам.

Перед уходом Болченков с циничной усмешкой достал из внутреннего кармана фотографии и передал их Коннору.

– Две прекрасные женщины, – сказал он. – Жаль, если придется укоротить им жизнь. Да еще по причине, о которой они и не подозревают.

Пятнадцать минут спустя дверь камеры снова распахнулась – Болченков зачем-то вернулся. На сей раз он не стал садиться.

– Я вижу, вы все еще затрудняетесь дать ответ, – сказал милиционер. – Возможно, вы решитесь принять наше предложение, если я скажу вам, что ваша бывшая секретарша, к несчастью, попала в автомобильную катастрофу, когда ехала на встречу с вашей женой.