Одиночество вдвоем
Шрифт:
Они спускаются вниз, спеша к входной двери, но стоило им подойти ближе, как ручка той дернулась, опустившись вниз. О’Брайен толкает Эви в бок, рванув за ней в гостиную, большие окна которой сразу привлекают внимание парня.
Скрип.
Дилан прислоняется спиной к стене, так же прижимая к своей груди девушку, которая сгибается пополам, терпя боль. Дверной хлопок заставляет обоих замереть. Мужчина спокойно прошел по коридору, стянув с себя куртку и повесив её на вешалку. Снимает резинку, освобождая сальные волосы, и качается при ходьбе, направляясь к лестнице. О’Брайен
— Эви, — подпрыгивает, надеясь ухватить её за руку или ткань мокрой одежды, но девушка роняет слезы, красными глазами уставившись на него:
— Моя мать… Я не могу, — Дилану не понять, о чем она. Он облизывает губы, нервно качая головой, ведь мужчина уже должен обнаружить выбитую дверь и искать Эви. О’Брайен опирается на оконную раму, говоря:
— Давай, Эви, — протягивает руку. — Дай мне помочь тебе.
Девушка вдруг нервно улыбается, качнув головой:
— Мне нельзя помочь.
Грохот. Дилан хорошо расслышал его, поэтому уже не пытался контролировать тон голоса:
— Эви, дай мне свою грёбаную руку! Так охота быть изнасилованной?!
Девушка внезапно принимает серьезный вид, взгляд, полный недоверия, устремлен на парня, по вискам которого течет пот:
— А что насчет тебя? Почему я должна доверять тебе? — хрипит, говоря уже громче. Дилан облизывает мокрые губы, подбирая слова:
— Я не трону тебя, — кусает губы. — Черт, Эви, давай!
Скрип половиц. Громкие шаги.
Эви бросает взгляд назад, слыша ругань отчима, который начинает громко кричать, зовя её. Вновь смотрит на протянутую ладонь Дилана, сжимая губы, и делает шаг к подоконнику, касаясь его предплечья пальцами. О’Брайен не долго ждет, сразу же потянув девушку на себя. Она забирается на подоконник, перекидывая ноги, и упирается ладонями в плечи парня, который опускает её вниз, сразу же потащив за собой, давя ей на спину. Идут к машине, которая припаркована на тротуаре.
— Эви! — мужской ор разлетелся по улице, ударив девушке в затылок. Она бросает взгляд назад, видя, как отчим пытается пролезть через узкое окно, втягивая живот.
Дилан даже не оборачивается. Он достает ключ, вставив его в замок, и открывает дверцу, разблокировав все остальные. Толкает Эви к пассажирскому сидению, замечая, как она трясется от холода. Или, быть может, от страха?
Звонкий грохот. О’Брайен садится на водительское сидение, изгибая брови и наблюдая за тем, как отчим Эви яростно выбивает стекло, срываясь с места, и исчезает с поля зрения, хоть и ненадолго, но времени достаточно, чтобы Дилан завел автомобиль, выехав на дорогу.
Мужчина выскакивает через входную дверь, помчавшись к ним, но О’Брайен давит на педаль газа, после чего машина
— Вот, просто… — шепчет, взглянув на Эви, которая сутулится, прижимая ладони к ушам, и покачивается в разные стороны, тихо шмыгая носом, и сжимает ноги, касаясь лбом коленей.
Дилан отворачивается, уставившись на дорогу:
— Охереть с вас можно…
***
Ворвавшийся в одну из палат больницы мужчина выглядел обезумевшим. Он ничего толком не объяснил, просто начал кругами бродить по помещению, вокруг кровати, рядом с которой стояла высокая, привлекательная женщина, застегивающая свою блузку. Она встряхнула волосами, бросив на гостя взгляд:
— Ты бы себя видел.
У мужчины сбилось дыхание. Он указывает пальцем на женщину, шмыгая носом:
— Она… Она ушла, сбежала! — повышает голос, начиная вертеться на месте, распространяя неприятный запах пота. Женщина смотрит в зеркало, поправляя прическу:
— И что?
— Ты не можешь уйти сейчас! Дай мне вновь взять вверх над ней! — мужчина подходит ближе к ней.
— Не кричи, это больница, — она невозмутима. — К тому же, я уже сказала, меня это не касается, — переводит на мужчину равнодушный взгляд. — Она не моя дочь.
От лица Дилана.
Мне самому непонятна собственная реакция. Вся эта ситуация, фотографии, видеозаписи — всё это напомнило мне о том, что произошло с Дженни, вот мне и снесло крышу. Первое, что пришло в голову, — это тупо бежать. Даже ломка оставила меня, так что сейчас не ощущаю ничего, кроме тошноты, ведь продолжаю бороться с всплывающими в голове сценками из видео с участием Эви, которая стоит сейчас позади меня, меняя одежду. Прижимаюсь лбом к прохладной стене, понимая, что как бы хреново у меня дома не было, здесь гораздо легче дышать.
— Всё? — не знаю, зачем тороплю её, скользя зрачками к краям глаз.
Эви молчит. Уже который раз. Ничего не отвечает, но я слышу, как она вытирает тело полотенцем, натягивая одежду Дженни, которая до сих пор пылится у меня на полках в шкафу. Не могу избавиться от неё. Шуршание. Судя по скрипу — Эви забралась на диван, значит, переоделась. Оборачиваюсь, всё равно с опаской, но девушка уже укуталась в одеяло, повернувшись ко мне спиной. Глубоко и тяжело дышит, прерываясь на сухой кашель. Полотенце и мокрая одежда лежит на полу. Подхожу ближе к дивану, собирая вещи, и бросаю на тумбочку, не желая покидать сейчас комнату. Перебираю пальцами.
Теперь всё гораздо сложнее. Я совершенно не знаю, как вести себя с ней.
Сажусь на пол, прижимаясь плечом к мягкому краю дивана, и кладу на него руку, не касаясь спины девушки, хотя та всё равно двигается дальше от меня, правда, мне достаточно задать один вопрос, который сразу заставляет её обернуться:
— Что с твоей мамой? — помню, что она упоминала её, но я был слишком занят, спасая её задницу, так что не обратил толком внимания.
Эви переворачивается на бок, лицом ко мне, руки укладывает на подушку, медленно моргая. Молчит, кажется, уходя в свои мысли, но вздыхает, всё-таки начав шептать: