Одинокая звезда

Казанцева Марина Николаевна

— Боже! Пакет! — опомнился Пазола. — Проклятая рубашечка! Мы должны сейчас же бежать туда, может он еще лежит там!

— А где вы упали? — забеспокоился Дарби.

— Не помню! — в отчаянии воскликнул больной и снова схватился за повязку.

— Я знаю, где! Я уже была там. Велосипед остался на месте! — Оливия вскочила. — Ох, давно уже ночь!

— Я пойду с вами! Я на велосипеде! — Дарби тоже вскочил.

— Друзья, я не покину вас! — Сарториус попытался встать, но снова побледнел. Возбуждение, которое позволяло ему бегать по больничным коридорам, оставило его. Пазолу сильно мутило. Болела

голова.

***

Двое людей под светом уличных фонарей тщательно обшаривали траву и кусты недалеко от лежащего в траве велосипеда с погнутым передним колесом.

— Миссис Доу, ничего нет.

— Вернемся сюда на рассвете и поищем еще раз.

Она и Дарби выбрались на дорогу. Вспотевшая от ползания по траве миссис Доу тяжело дышала. Они не знали, что поиски их напрасны. Дело в том, что Мёрф, прощаясь с приятелем в дверях своего заведения, наткнулся взглядом на этот самый велосипед, одиноко оставшийся лежать на траве прямо напротив парикмахерской. Мёрфу это не понравилось, и он перетащил его метров на тридцать подальше, к дому миссис Оппеншо, гадалки. Так его и нашла еще в первый раз Оливия Доу.

***

Сарториус не спал, несмотря на то, что чувствовал себя из рук вон плохо. Узнав скверную новость, он расстроился.

— Ничего, мы его еще утром поищем. — старался успокоить его Дарби. — А я бумажник нашел.

— Какой еще бумажник? — отозвался Сарториус. — Ах, бумажник! Дарби, дорогой, что же ты молчишь?!

Дарби выложил на стол пресловутый бумажник и все трое с интересом посмотрели на это чудо. Юный пинкертон рассказал, как сумел, о всех своих поисках в то время, пока Пазола находился в больнице. Получалось маловразумительно, но некоторые факты очень заинтересовали адвоката. Терпеливо выспрашивая Дарби, он выяснил для себя немало полезного. Но одно было несомненно: надо немедленно отправляться к этим детям и разговаривать с ними.

В бумажнике обнаружились две вещи: недостающий листок из письма, которое теперь невесть где пропадает, и рисунок ключа с пояснениями. Пазола, был в восторге: вот этого листка ему все время так не хватало! На него свалилось множество фактов, которые следовало упорядочить, но голова болела все больше, и он вынужден был по настоянию хозяйки лечь в постель.

Дарби, проведший предыдущую ночь без сна, тоже остался в доме миссис Доу. Благо, что комнат хватало. Кое-как они все успокоились.

Пазола впал в тяжелое забытье. Оливия не могла заснуть в своей спальне. А счастливый Дарби сладко сопел. Румянцы вернулись на его круглые щеки.

***

Ночь окутала землю, и яркие звезды в безоблачном небе поблескивали, словно маленькие зеркальца.

На холме сидели две фигуры и тихо любовались на луну. Отставному капралу Славовичу было хорошо. Недели две назад он сорвался в крутой штопор и только теперь начал из него выходить.

Кобурка Мэтт был послабее и начал уже похрапывать.

— Завтра воскресенье, — нежно сказал Айзекайя, — завтра я прочту проповедь о милости к падшим.

Пастор начал в нем брать верх над капралом.

Славович пошевелился, и Кобурка медленно повалился набок, не переставая храпеть.

Айзекайя

решительно поднялся, взял на плечо ближнего своего и начал спуск.

***

Валет вернулся на рассвете. Он нашел, что хотел, и спешил заняться делом. Следовало опередить настырных детишек, чтобы они его не увидели. Поэтому, едва переодевшись, он отправился в горы со всем своим багажом.

Взобравшись на скалу, он подсунул три динамитные шашки под круглый камень и принялся тянуть шнуры вниз. Он понятия не имел, сколько нужно зарядов, чтобы разбить камень, взрывотехника для него была делом новым.

Он возился довольно долго и уже начал нервничать. Также не хотелось получить осколком по башке, поэтому он спрятался подальше. Подрывник он был никудышный, поэтому закупил шнура в десяток раз больше, чем требовалось. Он тянул его к избранному укрытию, уселся там и поджег все три конца вместо того, чтобы сделать это у самого основания скалы, а потом просто не спеша отойти. От всей этой возни два из трех заряда выпали от натяжения шнура из под камня и лежали в стороне. Но Валет этого не видел и продолжал трудиться. Он засел за большим камнем, поджег все три шнура и заткнул уши.

Так он просидел минуты три. Ничего не происходило. Он подождал еще и решил, что шнуры затухли. Некоторое время он еще сидел, не решаясь выглянуть. Ничего не произошло.

— Вот паршивые торговцы, подсунули барахло! — рассердился он и встал.

Тут и рвануло. Динамит оказался качественным. Оглушенный Валет упал наземь и лежал так, пока осколки камней высекали искры из скал.

Стряхнув с себя пыль, Валет осторожно полез посмотреть, что получилось. Получилось не очень. Весь верх скалы обрушился вниз. Валет увидел стоящую облаком каменную пыль, медленно оседающую вниз, на крупные обломки. И понял, что теперь тут можно действовать только экскаватором, которого у него при себе не было.

Он плюнул на все то, что получилось и отправился на ферму. Хорошо еще, что сам цел. Ладно, есть и другие Входы.

Придя в свое временное жилище, он хотел достать бумажник Паркера, чтобы подумать над схемой. Но бумажника не было. Удивленный Валет обшарил всё помещение, потом поискал в машине. Все его поиски не к чему не привели. Он сел, крайне обескураженный, пытаясь вспомнить, когда в последний раз он держал в руках этот бумажник.

Обсыпанный пылью человек сидел на пороге обшарпанного дома и смотрел покрасневшими глазами на пустой загон для свиней.

— Ну, Макконнехи, твой выход. — проговорил он, вставая.

ГЛАВА 27. Добрый коп и злой коп

Пазола преодолел себя и встал. Голова побаливала, но было терпимо. Вместе с миссис Оливией и Дарби он отправился на поиски пропавших бумаг. Они опять принялись тщательно обследовать кусты и траву в месте его падения, но ничего нового обнаружено не было. Немногие прохожие удивленно оборачивались на них, но особого интереса их деятельность не вызывала. Мало ли что люди потеряли.