Одна душа, много воплощений
Шрифт:
— Вы говорите, что у вас «была» надежда. Теперь вы ее потеряли?
Она кивнула головой:
– Да.
— Вы знаете, почему?
Она снова залилась слезами, едва выдавив из себя:
— Отец попросил меня вернуться.
Его компания была на грани банкротства. Несмотря на свою известность и на то, что магазины были заполнены его товарами, он испытывал серьезные финансовые трудности. Хотя в магазинах до сих пор продавались его товары, и некоторые из них, благодаря первоначальному буму, продолжали пользоваться спросом, но, то ответвление его бизнеса, которое занималось производством недорогой од следы, терпело финансовый
— Он на грани банкротства, — сказала Кристина после изложения всех фактов. — И он просит меня вернуться и снасти его.
— И поэтому вы пришли ко мне?
— Да. Потому что никак не могу решиться на этот шаг, и уже дошла до сумасшествия.
— Но вы — не сумасшедшая, — заверил я ее. — Просто жизнь вас поставила в тупик. Порой, когда нам нужно принять важное решение, мы не решаемся это сделать и топчемся на месте.
Она посмотрела на меня с благодарностью. Хотя в этих моих словах не было особой глубины и оригинальности, я все же четко отметил ее проблему.
— Может быть, нам стоит рассмотреть другие варианты выбора.
— Хорошо, — согласилась она, и к ней снова вернулось самообладание. Она улед успела прокрутить в уме все варианты, и ей теперь не приходилось лезь за словом в карман. «Первое, что я могу сделать — это вернуться к отцу и помочь ему, как он и просил. Но это означает отказаться от своей жизни ради него: своего рода самоубийство во имя семьи. Второе — я могу уйти с работы и снова выйти замуж. В этот раз я буду тщательно выбирать. Я выйду замуж только но любви и рожу еще детей, как и миллионы моих сестер во всем мире. Мои родители одобрили бы такой вариант, и моя нация поблагодарила бы меня за ото. Думаю, я жила бы тихо и счастливо, но мои замыслы остались бы нереализованными».
Она сделала паузу, словно представляя в уме эту картину, и грустно покачала головой. «Или я могла бы продолжать собственный бизнес но производству одежды. — Тут глаза ее загорелись. — Знаете, доктор Вайс, это у меня получится. Прежде я Вам об этом не говорила, но когда дело касается деловых решений, то здесь я ясновидящая. Не улыбайтесь. Это правда. Я знаю, что добьюсь успеха. Я мешкаю только в принятии решений по поводу своей жизни».
Многим деловым людям присущ тот дар, которым обладала Кристина. Они говорят, что «чуют нутром» какое решение им принять, но это, на самом дело, своего рода экстрасенсорная способность. И я ни на йоту не сомневаюсь, что Кристина обладала ею, благодаря чему и встала на правильный путь.
— Как вы думаете, что вас ждет, если вы примете первое решение? — спросил я.
Она вздохнула.
— Много чего. Конкурировать с ним в бизнесе? Моя семья и так уже отказалась от меня — даже мама. И если я буду продолжать в том же духе, то они никогда меня не простят. Это предательство по отношению к ним — к нему — и я понимаю, что заслужила его гнев и любого наказания.
— Но разве не то же самое вы делаете сейчас? Конкурируете с ним?
— Совершенно верно. Именно это не дает мне уснуть и наполняет такой тревогой. — Она заметила мое удивленное выражение лица. — Нет, не бизнес меня беспокоит. Я уже сотворила чудеса, как сказал тот закупщик от «Блумингдейла». Я ведь говорила, что я — ясновидящая. А это значит, что если отец обанкротится, то мой успех убьет его в буквальном смысле.
—
— Потому что была зла. Потому что он предал меня, и я хотела отомстить. Потому что… — Здесь она остановилась, и на ее глазах навернулись слезы. На самом деле, я не думаю, что смогла бы продолжать свой бизнес. Думаю, что если бы я добилась успеха, то передала бы свой бизнес ему. На самом деле, я сама во многом противлюсь успеху. Перед тем как прийти к Вам я уже решила оставить свой бизнес.
— Но, ведь, сюда вовлечено много факторов — сказал я сочувственно. — Вас предали, но вы считаете, что будете виноваты, если нанесете ответный удар. Вы сердитесь, но боитесь последствий. Вы — ясновидящая, но не знаете, что вас ждет в будущем. Мужчины только приносят вам боль, а вы снова готовы выйти замуж. Вы одновременно любите и ненавидите своего отца. И что в итоге?
Она рассмеялась вопреки себе.
— Доктор Вайс, скажите мне, каковы мои шансы?
— Мы должны их увидеть, если заглянем в будущее, — сказал я. — Но, прежде чем это сделать, давайте сначала отправимся в прошлое.
Первая регрессия Кристины была короткой. Кристина рассказала мне только то, что она жила в исламской стране, в Северной Африке. Какое это было время, она определить не смогла, и не смогла описать свое окружение. Но она знала, что тогда она была мужчиной и писала стихи, и что ее отец тоже был поэтом, которому она страшно завидовала, поскольку он затмил сына своей известностью и имел гораздо больше денег. Эти воспоминания настолько сходились с ее настоящей жизни, что она сочла их проекцией своего ума.
Вторая регрессия оказалась интереснее.
«Средневековье. Двенадцатый век. Я — молодой мужчина, священник, очень симпатичный, живу в горах в центральной части Франции ближе к югу. Там глубокие ущелья и широкие долины. Путь ко мне нелегок, но все равно ко мне приходит много народу. Люди приходят за физической и психологической поддержкой, которую я способен им оказывать. Я верю в перевоплощение души и вдохновляю людей к тому, чтобы они так лее в это поверили, и это приносит им утешение. Ко мне приходят больные, среди которых много прокаженных и детей, и когда я прикасаюсь к ним, многие из них чудесным образом излечиваются. Я — известный человек, поскольку никто, кроме меня, не обладает такими способностями.
Тот, кто в нынешней жизни приходится мне отцом, в той жизни был самым богатым фермером в наших краях. Этот фермер живет в миле от меня. У него есть все, чего нет у меня. Он — жадный нечестивый мизантроп, но ни его деньги, ни его земля не прельщают свободолюбивую деревенскую девушку, за любовь которой он готов отдать все свои богатства. Она любит меня и хочет получать только духовную платоническую любовь, поскольку я верен своему обету безбрачия. ‘Своей любовью к тебе, — говорит она, — я выражаю свою любовь к Богу’.
Тут из Рима приходит армия захватчиков и, пробравшись сквозь ущелья, нападает на деревню. Меня захватывают в плен. Этот фермер доносит на меня, утверждая, что я практикую черную магию. Услышав истории о моей способности исцелять и моей убежденности в жизнях грядущих, они верят этому фермеру, сажают меня на кол и заживо сжигают. Я принимаю мученическую смерть, и из-за огня и дыма далее не могу разглядеть свою возлюбленную, которая рыдает, видя, как я умираю. Буквально сразу после моей смерти она бросается в ущелье и разбивается насмерть.