Однажды рабби уйдёт
Шрифт:
Отбивные из ягнёнка и печёный картофель разочаровали только потому, что она предполагала, что основное блюдо будет чем-то необычным и французским. С другой стороны, такая еда подчёркивала её описание миссис Магнусон: «Она такая простая, грациозная и практичная».
Позже, за кофе, она сказала хозяйке:
– У вас прекрасные картины.
– Белль без ума от искусства, – объяснил Морис.
– О, тогда позвольте мне показать вам, – улыбнулась София Магнусон. – У нас на втором этаже есть кое-что, что вам понравится.
– С удовольствием.
– Вы извините нас? – поднялась миссис Магнусон.
Оставшись наедине с Моррисом Гальпериным, Магнусон наполнил кофейные чашки и спросил:
–
Гальперин кивнул.
– Это правильно. Не то чтобы я был особенно религиозен, знаете ли, но, по-моему, я из тех парней, которые вмешиваются, если им что-то интересно.
– Я сам немного такой, – усмехнулся Магнусон. – По крайней мере, мне нравится знать всё о том, с чем имею дело. Возьмём храмовую организацию. Раз я являюсь членом правления, то хочу знать, что к чему. Конечно, я посетил только пару собраний, последнее примерно месяц назад, но мне кажется, что мы на самом деле не движемся ни в каком направлении. У меня нет впечатления от программы, если вы понимаете, о чём я.
– Ну…
– Наш президент, кажется, очень порядочный человек, и хорошо справляется с ведением собраний, но у меня нет впечатления, что он руководит политикой. У меня такое чувство, что он больше намерен поддерживать статус-кво [25] .
– Ах, вы заметили!
Магнусон улыбнулся.
– Я посетил достаточно заседаний Совета директоров, чтобы уловить всё, что витает в воздухе. Файнберг – тот, кого бы я назвал временным президентом.
– Чудесно, – согласился Гальперин. – Вы совершенно правы. Видите ли, мы – консервативный храм, потому что консерватизм – это своего рода компромисс между ортодоксами и реформистами. Поскольку сообщество недостаточно велико, чтобы поддерживать более одного храма, оно должно быть в значительной степени консервативным. И хотя некоторые из наших президентов склонялись к реформе, а другие – к ортодоксии, все они были в основном консерваторами. Кроме одного. Пару лет назад Честер Каплан сумел добиться избрания, а он – ортодокс, каких поискать.
25
Status quo – существующее положение (лат.).
– Каплан? Тот толстый коротышка в ермолке, который садится в конце стола? Адвокат, верно?
– Верно. И успешный. Он носит ярмулке [26] , потому что собрание проводится в храме. А также носит её дома. И уверен, что будет носить её в суде, если судья не будет возражать или это не произведёт плохого влияния на присяжных. И он ходит к миньяну каждый день, утром и вечером. Он чуть ли не расколол конгрегацию в тот год, когда был президентом.
26
Ярмулке – кипа, ермолка (идиш).
– Значит, Файнберг был избран, чтобы залечить раны, да?
– Более или менее. Во всяком случае, чтобы держаться среднего курса. И он проделал очень достойную работу, поэтому его дважды переизбирали.
– А в следующем году?
– Ах, вот в этом и загвоздка, мистер Магнусон. На последнем заседании правления Файнберг объявил, что в следующем месяце уходит в отставку. Его жена больна, и они переезжают в Аризону.
– Значит, тогда вице-президент…
– У нас нет вице-президента. Эйб Кан умер менее чем через месяц после вступления в должность. Вполне ожидаемо.
– Понимаю. Значит, без вице-президента и отставки президента будут очередные выборы?
– В точку. Внеочередные выборы. А Каплан планирует снова участвовать в них.
– Если его администрация потерпела фиаско, я не считаю, что у него много шансов, – заметил Магнусон.
– Вот тут вы не правы. Выборы проводятся на собрании всех членов конгрегации. У нас около трёхсот пятидесяти участников, но я не думаю, что придёт более двухсот человек. Из этих двухсот от силы пятьдесят понимают, что происходит. Далее, у Каплана сплочённая группа правоверных. И они примутся за работу. Некоторые будут голосовать за него, потому что его имя знакомо. Другие – потому что он соблюдает традиции, а они полагают, что президент синагоги должен быть именно таким. О, я бы сказал, что у него чертовски хорошие шансы.
– А с кем бы вы выступили против него? Я так понимаю, вы – один из оппозиции?
– В том-то и беда. Мы не смогли определиться с кандидатурой. Объявление Файнберга застало нас врасплох. Мы не организовались на продвижение кого-то одного. У нас слишком много возможностей.
– Как насчёт вас? Вы заинтересованы?
– О нет. Во-первых, это занимает слишком много времени. На эту должность требуется кто-то пожилой и, желательно, тот, кому не нужно зарабатывать на жизнь в обществе таким путём, как я.
– Это почему? По-моему, реклама никому ещё не помешала.
Гальперин покачал головой.
– По сути, это политическая позиция, что означает: хотя половина членов и поддерживает тебя, другая половина – против. Я не могу себе этого позволить.
– Раньше я участвовал в работе храма Цедек в Бостоне [27] . Мой дедушка был одним из основателей, – заметил Магнусон как бы между прочим.
– Я надеялся, что вы заинтересуетесь. И уверен, что вы поддержите нашу кандидатуру, кого бы мы ни выбрали…
27
Храм Израиля – реформистская синагога в американском городе Бостон, Массачусетс. Одно из её подразделений – Охель Цедек («Шатёр справедливости»).
– Меня не очень-то устраивает задний план, – возразил Магнусон. – Когда я вступаю в организацию, я хочу управлять ей.
– Это значит?.. – Внезапно Гальперина осенило. – Послушайте, вы хотели бы выдвинуть свою кандидатуру?
– Знаете, это довольно неожиданно. Я должен подумать.
– Так может, вы подумаете об этом? – серьёзно спросил Гальперин.
– Я не знаю. Конечно, если бы я думал, что у меня есть шанс выиграть…
– Это выборы, поэтому не может быть никаких гарантий, но…
– О, я и не ожидаю гарантии, но не хотел бы выглядеть глупо. Я новичок в организации и никому не известен…
– Не известен? Да право, мистер Магнусон. Кто здесь известен больше, чем вы? Кто не слышал о «Магнусоне и Беке», самом большом магазине в Бостоне?
– В Новой Англии, – поправил его Магнусон. – Однако мы больше не связаны с ним. Хотя новые владельцы по-прежнему используют наше имя.
– Вот именно это я и имею в виду. Имя известно.
– Но у меня нет предвыборного штаба…